что такое восприемники при крещении
Что такое восприемники при крещении
Патриаршество — новая тема на портале «Богослов.Ru»
20 ноября этого года исполняется 75 лет со дня рождения Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Читать дальше
Тема недели: Патриаршество
Новые материалы
Чтобы разобраться с вопросом истории возникновения и практики восприемничества в древней, а также в современной Православной Церкви будет полезно обратиться к работе Александра Васильевича Петровского, магистра богословия, преподавателя С.-Петербургской духовной семинарии, «Восприемники»[1]. Мы приведем некоторые определения из предлагаемого богословского исследования, которые позволят определить суть проблем и недоумений, связанных с современной практикой совершения Таинства Крещения.
«По принятому словоупотреблению термин восприемник (ἁνἁδοχος, susceptor, sponsor, fidejussor и т. п.) означает лицо, являющееся свидетелем, поручителем за веру крещаемого и вместе его наставником, руководителем в дальнейшей религиозно-нравственной жизни».
«Предписывая крещаемому иметь восприемника, древняя церковь возлагала на последнего особого рода обязанности. По свидетельству памятников, они начинались до крещения, имели место при самом акте крещения и продолжались впоследствии».
«Восприемник был свидетелем, поручителем веры крещаемого и своим положением напоминал воспринимаемому о тех обязательствах, какие он брал на себя, вступая в христианское общество».
«Указанные обязанности сами собою предрешают вопрос, кому древняя церковь разрешала быть восприемником. Так как он являлся свидетелем, поручителем веры крещаемого и его наставником в дальнейшей жизни, то им мог быть только тот, кто сам был наставлен в основных истинах христианства, знал Символ веры, молитву Господню и другие главные пункты христианского вероучения».
«Признается необходимым только один восприемник; при младенце мужеского пола мужчина, при ребенке женского пола — женщина. В таком духе выражается требник».
Высказывания А.В. Петровского можно дополнить цитатой из Пространного катехизиса митрополита Филарета (Дроздова): «При Крещении нужны восприемники для того, чтобы поручиться перед Церковью за веру крещаемого и по Крещении принять его под свое попечение для утверждения в вере (см. святой Дионисий Ареопагит. О церковной иерархии, гл. 2)»[2].
Из приведенных выше определений можно сделать обобщающий вывод: восприемник призван совместить в себе и исполнить перед Церковью три основных функции: он должен быть свидетелем веры своего крестника, поручителем истинности его духовных намерений и в определенной степени стать наставником новопросвещенного христианина.
Как гласит общеизвестная истина, цель определяет средства. Вот и попробуем на основании заявленных требований к восприемнику определить, каким образом современная Церковь приводит к вере тех, кто сам (уже будучи взрослым) или через крестных (во младенчестве) возжелал спасения и вопросил у Бога «благой совести»[3] в Таинстве Крещения.
Прежде всего приведем выдержку из документа «О религиозно-образовательном и катехизическом служении в Русской Православной Церкви»[4]: «При совершении Таинства Крещения над младенцами и детьми до 7 лет необходимо помнить, что крещение детей совершается в Церкви по вере их родителей и восприемников. В этом случае минимальную огласительную подготовку должны пройти как родители, так и восприемники, кроме тех случаев, когда они научены основам веры и участвуют в церковной жизни. Огласительные беседы с родителями и восприемниками следует проводить заранее и отдельно от совершения Таинства Крещения. Уместно призвать родителей и восприемников подготовиться к участию в Крещении их детей личным участием в Таинствах Покаяния и Евхаристии».
Также процитируем и распоряжение[5] Патриарха Кирилла № P-01/12. «В связи с утверждением Освященным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2-5 февраля 2013 года документа “О религиозно-образовательном и катехизическом служении в Русской Православной Церкви”, принятого Священным Синодом 27 декабря 2011 года (журнал № 152), считаю необходимым придать более систематический характер исполнению на приходах епархии города Москвы указаний, содержащихся в этом документе, относительно минимальных требований к подготовке лиц к принятию Таинства Крещения.
Во всех приходах, патриарших и монастырских подворьях, а также монастырях, находящихся в Патриаршем управлении, должны неукоснительно соблюдаться положения, предусмотренные разделом II. 1 упомянутого выше документа, которым, в частности, предусмотрены минимальные требования к оглашению взрослых людей и детей старше 7 лет, желающих принять Таинство Крещения, а также родителей и восприемников детей младше 7 лет. Эти минимальные требования включают в себя:
Из содержания этих двух документов мы можем выделить следующее. Крещаемый (-ая), родители и восприемники поставлены на один духовный уровень, который можно определить как очень и очень низкий. Но если для того, кто готовится к Крещению, и в какой-то степени его родителям вполне естественно пребывание в некоем духовном и богословском неведении, то крестному, в свете вышеобозначенных требованиях к восприемнику, такое неведение абсолютно недопустимо.
Во-первых, свидетельствовать о вере готовящегося к Крещению может лишь тот, кто сам эту веру уже обрел. Вера — это дар Божий (см. Ефес. 2:8; Рим. 10:17), и мы прекрасно понимаем, что далеко не каждый из тех, над кем был совершен церковный обряд Крещения, обладает этим бесценным даром. Но даже если вера присуща поручителю, этого все равно недостаточно. Апостол Иаков учит, что «вера без дел мертва» (Иак. 2:26). Вера должна быть утверждена делами, достойными Евангельского учения. Спаситель предупреждает: «Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного» (Матф. 7:21). А для того чтобы отличить волю Божию от похотей мира, человеку, по слову апостола Павла, необходимы «чувства, долгим учением приученные к различению добра и зла» (Евр. 5:14).
Нужно признать, что в настоящий момент основная масса «крестных» — это сват, друг, брат или тетя (из Магадана), которые заходили в храм в лучшем случае пару раз за всю жизнь. А это значит, что ни две, ни три, ни десять огласительных бесед не могут дать гарантии обретения веры новоиспеченными восприемниками. В подавляющем большинстве эти христиане как были далеки от Церкви, так таковыми и останутся.
Во-вторых, поручительство требует оснований. То есть Церковь может принять поручительство лишь того, кто обладает для этого неким внутрицерковным авторитетом. Если за качество исполнения той или иной работы незнакомого мне человека предо мною поручится другой незнакомый мне человек (или тот, кто сам эту работу исполняет некачественно), то подобное поручительство для меня не будет иметь никакой силы. Так на каком основании Церковь должна принимать поручительство в истинности и серьезности намерений крещаемого от того, кто сам этих истинных намерений не исполняет или даже не имеет?
В-третьих, и это самое главное, наставить или научить кого-либо может лишь тот, кто сам уже чему-то научился. Писание устами Спасителя гласит: «Ученик не выше учителя, и слуга не выше господина своего» (Матф. 10:24). Чему может научить крестный своего восприемника, если сам «учитель» в храм заходит лишь иногда и в Таинствах Церкви не участвует? Очевидно, что только такому же безответственному отношению к вере. О том Господь предупреждает: «Если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму» (Матф. 15:14). Не может младенец, который сам еще питается молоком, подавать пищу лежащему рядом младенцу. Питает младенцев тот, кто сам уже питается твердой пищей. О том в духовном отношении в Послании к Евреям пишет апостол Павел: «Ибо, [судя] по времени, вам надлежало быть учителями; но вас снова нужно учить первым началам слова Божия, и для вас нужно молоко, а не твердая пища. Всякий питаемый молоком несведущ в слове правды, потому что он младенец; твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла» (Евр. 5:12-14).
Из вышесказанного становится понятно, почему из 75-80 процентов населения России, которые называют себя православными, лишь 3-5 процента прибегают к спасительным Таинствам Покаяния и Причастия. Каков наставник, таков и ученик. Конечно, это несколько утрированные рассуждения. Нельзя не принимать во внимание действие благодати Святого Духа на новопросвещаемого и его восприемника при совершении Таинства Крещения. И тем не менее было бы заблуждением думать, что действие благодати Божией, просвещающей «всякого человека грядущего в мир»[6], избавляет от ответственности восприемника или священника, вверившего неутвержденную душу в попечение несмысленного наставника.
Возникает естественный вопрос — что делать, как действовать в сложившейся ситуации? Конечно, лучшим вариантом было бы привлечение к восприемничеству лишь воцерковленных, участвующих в духовной жизни прихода верующих. Но в силу определенных причин решение поставленного вопроса не может быть однозначным. В Церкви не так много воцерковленных прихожан, готовых стать наставниками, которым можно было бы поручить духовное воспитание новокрещенного христианина. Возможно, проблема не была бы такой острой, если бы в том или ином храме крестили только тех, кто фактически проживает на территории данного прихода. В этом случае священник, зная свою паству «в лицо» и постоянно видя новокрещенного прихожанина и его восприемника, имел бы более возможностей для их пастырского окормления. В определенной степени данный подход можно применить в небольшом сельском приходе, но реалии современного мегаполиса совершенно для этого не подходят.
Очевидно, что проблема воцерковленности новопросвещенных христиан не может иметь одного универсального решения, здесь требуется всесторонний, комплексный подход.
Как мы уже отмечали выше, проведение огласительных бесед с восприемниками не гарантирует обретение ими истинной, деятельной веры. Да, можно констатировать, что более половины потенциальных невоцерковленных восприемников ответственно и даже с неким интересом посещают огласительные беседы и вполне добросовестно исполняют все домашние задания катехизатора. Но, как показывает практика, в будущем, после совершения Таинства Крещения, в лучшем случае лишь один из десяти-двадцати подобных «поручителей» серьезно пересмотрит свое отношение к вере и, может быть, станет полноценным участником Таинств Церкви.
Безусловно, огласительные беседы для восприемников необходимы, и возможно, что в определенное время, знания, которые были получены в процессе огласительных бесед, сыграют свою роль в деле спасения как самого восприемника, так и его крестника. Такой благоприятный исход, конечно, можно и нужно принимать во внимание, но уповать на подобное развитие ситуации было бы безответственно. Это должны понимать как родители, когда выбирают крестных для своего малыша, так и священник, который может и должен помочь им принять верное решение.
[2] Свт. Филарет Московский (Дроздов) Пространный Православный Катeхизис Православной Кафолической Восточной Церкви. [Электронный ресурс.] URL: http://azbyka.ru/otechnik/Filaret_Moskovskij/prostrannyj-pravoslavnyj-katekhizis/2_13.
[4] О религиозно-образовательном и катехизическом служении в Русской Православной Церкви. [Электронный ресурс.] URL: http://www.patriarchia.ru/db/text/1909451.html.
[5] Распоряжение Святейшего Патриарха Кирилла о подготовке к Таинству Крещения от 3 апреля 2013 г.
Восприемники и поручители
или крестные и свидетели. Возрастные границы для восприемников и поручителей,
хотелось бы узнать про верхние пределы
г.Иркутск
Сообщений: 419
На сайте с 2005 г.
Рейтинг: 93
Всегда ли восприемник или поручитель был родственником?
Существовали ли какие-либо традиции, четко определяющие, кто может быть восприемником или поручителем у той или иной семьи? Нарушались ли ети традиции и в каких случаях?
— Восприемники (в просторечии крестный отец и крестная мать) — так называются лица (обыкновенно мужчина и женщина), которые при обряде крещения, в Православной церкви, ручаются перед последней за веру крещеного. В случае надобности восприемники должны принять крестника под свое попечение и должны его наставлять в вере и благочестии. Восприемники должны быть совершеннолетними и христианами. При таинстве брака также бывают восприемники, которых обыкновенно называют поручителями. Под опасением строгой ответственности, они ручаются за жениха и невесту, что к вступлению их в брачное сожитие нет никаких препятствий, что соблюдены все предписания церковные и государственные. По совершении обручения восприемники меняют перстни у жениха и невесты (т. е. перстень жениха отдают невесте, а ее — жениху), а также над их головами, при совершении обряда венчания, поддерживают венцы. И у иноков при пострижении в монашество бывают восприемники, которых значение то же, что и при крещении.
Барнаул
Сообщений: 519
На сайте с 2006 г.
Рейтинг: 243
Тиняковы (Курская обл.)
Каталимовы, Дороготовцевы, Лабеко, Куриленко, Анищенко, Милица, Бровковы, Рыжинские. (Брянская обл.)
Все мои личные и о родственниках данные размещены мною на сайте добровольно и специально для генеалогического пои
Москва
Сообщений: 1142
На сайте с 2006 г.
Рейтинг: 581
Барнаул
Сообщений: 519
На сайте с 2006 г.
Рейтинг: 243
Конечно, я согласен, что совпадающее отчество и (или) фамилия восприемника это не ФАКТ, но это ниточка, за которую можно тянуть.
Да, и в моей деревне тоже был такой человек.
Я, напротив, вставляю в родословную таблицу всех, даже сомнительных, но соответственно это обозначаю (пунктирные стрелки, подписи «предположительно» и т.п.)
Это будет делом следующей поездки в Омск
Полностью с вами согласен. Если бы наши предки все родство аккуратно записывали и передавали потомкам, чем бы мы сейчас занимались? 
Москва
Сообщений: 6113
На сайте с 2004 г.
Рейтинг: 2107
Я, например, нашла Рубинского Александра Николаевича.
А искомым был Павел Николаевич.
Так вот жена этого А.Н. Елена Константиновна, оказалась восприемницей
дочери П.Н.. И еще несколько переплетений этих же семей.
Но только когда я получила кусочек дерева, где А.Н. и П.Н.
стояли рядом и названы были имена их родителей,
стало доказано, что они родные братья и все потомки А.Н.
наши родственники.
Очень интересны такие анализы!
Днепропетровск
Сообщений: 268
На сайте с 2005 г.
Рейтинг: 47
С анонимами не общаюсь. Писать только на почту.
Москва
Сообщений: 3194
На сайте с 2003 г.
Рейтинг: 1540
Москва
Сообщений: 3665
На сайте с 2005 г.
Рейтинг: 11802
ВОСПРИЕМНИКИ
(крестные отец и мать), лица, к-рые при крещении взрослых являются свидетелями и поручителями за серьезность намерения и за правую веру крещаемого, а при крещении младенцев и больных, лишенных дара речи, дают за них крещальные обеты и произносят Символ веры. На В. возлагается обязанность следить за ростом религ. и нравственного сознания новокрещеного. В случае необходимости В. должны оказывать покровительство своим крестникам или даже брать их на свое попечение.
Институт восприемничества существует в Церкви с древности. О поручителях (лат. susceptores) упоминает Тертуллиан (II в.) (Tertull. De bapt. 18). Свидетельство о поручителе, участвовавшем в приеме нового члена в христ. общину, содержится в т. н. «Апостольском предании» III в., (Trad. Ap. 20), хотя здесь речь идет не о восприемничестве в собственном смысле слова, ибо поручитель участвовал в оглашении, а не в самом Крещении. Участие поручителя (В.) в Крещении зафиксировано 45 (54)-м прав. Карфагенского Собора (419): «Болящие, которые за себя отвещати не могут, да будут крещаемы тогда, когда, по их изволению, изрекут свидетельство о них другие, под собственною ответственностию». В трактате «О церковной иерархии» «Ареопагитик» (V-VI вв.) подробно описаны функции В. (EH. 2: 2-5).
Гуго Сен-Викторский (1-я пол. XII в.) в соч. «De sacramentum» (О таинствах) свидетельствует о том, что в католич. Церкви случались трое В.; большинство католич. Соборов XIII-XIV вв. допускали 2 крестных и крестную для крещаемого и 2 крестных матерей и крестного для крещаемой; эта практика преобладала в XV в. Число В. детей из знатных семей нередко доходило в отдельных местах, напр. в Венеции, до 20 и даже до 100, что обеспечивало этим детям множество покровителей и подарков. Тридентский Собор (XVI в.), запретив такую практику, определил, что крещаемый должен иметь одного крестного отца или крестных отца и мать (Torquebiau. Col. 158).
Участие в крещении неск. В. и восприемниц, а также заочное восприемничество, когда ввиду родственных или дружеских отношений с семьей новокрещеного крестным отцом или матерью признается лицо, не участвовавшее в крещении, являются злоупотреблением.
Со своими крестниками и их родителями В. вступают в отношения, к-рые именуются духовным родством. Факт духовного родства имеет особое значение в брачном церковном праве, являясь одним из препятствий к браку. Отцы Трулльского Собора (691-692) 53-м прав. запретили браки между В. и родителями воспринятых («Понеже сродство по духу есть важнее союза по телу. »). В «Василиках» запрещение браков между лицами, состоящими в духовном родстве, распространено и на 3-ю степень: воспринявший кого-либо от св. Крещения не должен жениться на этой особе, потому что она ему дочь, ни на ее матери или дочери. Не может также жениться на перечисленных лицах и сын восприемника. Определением К-польского Синода при патриархе Николае III Грамматике (1084-1111) признано было препятствием к браку наличие духовного родства до 7-й степени включительно, подобно кровному родству. Но степени эти определены только по нисходящей линии от восприемника и воспринятого, а по восходящей линии лишь по отношению к родителям крестника или крестницы. На родственников по боковой линии отношения духовного родства не распространяются.
Поскольку 53-е прав. Трулльского Собора поставило духовное родство выше плотских отношений, ищущие развода могли добиваться его через восприятие собственного ребенка. Чтобы противодействовать этому, визант. императоры Лев IV и Константин VI издали новеллу, на основании к-рой супруг, виновный в разводе по причине наступившего вслед. восприемничества собственного ребенка духовного родства с женой, несовместимого с продолжением супружества, подлежал денежному штрафу или телесному наказанию, 7-летнему изгнанию и запрету вступать в новый брак. Тем самым данное злоупотребление было искоренено.
В церковно-каноническом сознании отношения между восприемником и его крестницей и соответственно между восприемницей и ее крестником, а также между восприемником и восприемницей приобрели характер духовного родства, к-рое, однако, не может поставляться на один уровень с духовным родством, связующим В. с крестниками одного пола с ними и с их родителями. После того как установилась практика иметь при крещении восприемника и восприемницу, имп. св. Юстиниан запретил брак между восприемником и воспринятой, мотивировав это тем, что ничто не может в такой мере возбуждать отеческой любви и установить столь правомерного препятствия к браку (CJ. 5. 4. 26. 2).
Однако в указе Святейшего Синода РПЦ от 19 янв. 1810 г. отрицаются отношения духовного родства между детьми В. и воспринятым. Святейший Синод нашел непреодолимое препятствие к браку лишь в отношениях между восприемницей и отцом ее крестницы, а также между восприемником и матерью крестника. Тем самым он исходил из непризнания канонической действительности восприемничества лица другого пола по отношению к крещаемому, хотя ни в этом указе Святейшего Синода, ни в позднейших актах церковной власти не возбраняется самый обычай участвовать в крещении в качестве В. 2 лицам разного пола.
Иногда В. называют лиц, участвующих в браковенчании в качестве свидетелей, или поручителей, что является более обычным их наименованием. В. называют также духовных отцов, к-рым вручаются для наставления новопостриженные монахи.
Лит.: Бердников И. С. О восприемничестве при крещении и духовном родстве как препятствии к браку. Каз., 1892; Павлов А. С. Курс церковного права. Серг. П., 1902. С. 311-313, 349-352; Herman E. Baptême en Orient // DDC. T. 7. Col. 174-201; Torquebiau P. Baptême en Occident // Ibid. Col. 110-174; Афанасьев Н., протопр. Вступление в Церковь. М., 1993. С. 86-93; Цыпин В., прот. Церковное право. М., 1996. С. 132-133, 352.
Прот. Владислав Цыпин
ВОСПРИЕМНИКИ
(крестные отец и мать), лица, к-рые при крещении взрослых являются свидетелями и поручителями за серьезность намерения и за правую веру крещаемого, а при крещении младенцев и больных, лишенных дара речи, дают за них крещальные обеты и произносят Символ веры. На В. возлагается обязанность следить за ростом религ. и нравственного сознания новокрещеного. В случае необходимости В. должны оказывать покровительство своим крестникам или даже брать их на свое попечение.
Участие в крещении неск. В. и восприемниц, а также заочное восприемничество, когда ввиду родственных или дружеских отношений с семьей новокрещеного крестным отцом или матерью признается лицо, не участвовавшее в крещении, являются злоупотреблением.
Со своими крестниками и их родителями В. вступают в отношения, к-рые именуются духовным родством. Факт духовного родства имеет особое значение в брачном церковном праве, являясь одним из препятствий к браку. Отцы Трулльского Собора (691-692) 53-м прав. запретили браки между В. и родителями воспринятых («Понеже сродство по духу есть важнее союза по телу. »). В «Василиках» запрещение браков между лицами, состоящими в духовном родстве, распространено и на 3-ю степень: воспринявший кого-либо от св. Крещения не должен жениться на этой особе, потому что она ему дочь, ни на ее матери или дочери. Не может также жениться на перечисленных лицах и сын восприемника. Определением К-польского Синода при патриархе Николае III Грамматике (1084-1111) признано было препятствием к браку наличие духовного родства до 7-й степени включительно, подобно кровному родству. Но степени эти определены только по нисходящей линии от восприемника и воспринятого, а по восходящей линии лишь по отношению к родителям крестника или крестницы. На родственников по боковой линии отношения духовного родства не распространяются.
Поскольку 53-е прав. Трулльского Собора поставило духовное родство выше плотских отношений, ищущие развода могли добиваться его через восприятие собственного ребенка. Чтобы противодействовать этому, визант. императоры Лев IV и Константин VI издали новеллу, на основании к-рой супруг, виновный в разводе по причине наступившего вслед. восприемничества собственного ребенка духовного родства с женой, несовместимого с продолжением супружества, подлежал денежному штрафу или телесному наказанию, 7-летнему изгнанию и запрету вступать в новый брак. Тем самым данное злоупотребление было искоренено.
В церковно-каноническом сознании отношения между восприемником и его крестницей и соответственно между восприемницей и ее крестником, а также между восприемником и восприемницей приобрели характер духовного родства, к-рое, однако, не может поставляться на один уровень с духовным родством, связующим В. с крестниками одного пола с ними и с их родителями. После того как установилась практика иметь при крещении восприемника и восприемницу, имп. св. Юстиниан запретил брак между восприемником и воспринятой, мотивировав это тем, что ничто не может в такой мере возбуждать отеческой любви и установить столь правомерного препятствия к браку (CJ. 5. 4. 26. 2).
Однако в указе Святейшего Синода РПЦ от 19 янв. 1810 г. отрицаются отношения духовного родства между детьми В. и воспринятым. Святейший Синод нашел непреодолимое препятствие к браку лишь в отношениях между восприемницей и отцом ее крестницы, а также между восприемником и матерью крестника. Тем самым он исходил из непризнания канонической действительности восприемничества лица другого пола по отношению к крещаемому, хотя ни в этом указе Святейшего Синода, ни в позднейших актах церковной власти не возбраняется самый обычай участвовать в крещении в качестве В. 2 лицам разного пола.
Иногда В. называют лиц, участвующих в браковенчании в качестве свидетелей, или поручителей, что является более обычным их наименованием. В. называют также духовных отцов, к-рым вручаются для наставления новопостриженные монахи.
Восприемники
Если таким образом побуждения к установлению восприемничества более или менее ясны и понятны, то время его появления в точности неизвестно. Несомненно, впрочем, то, что писания апостолов не говорят о нем ни слова. Неопределённый намёк на В. можно видеть в памятнике II СТ. « Διδαχὴ τῶν δώδωκα ἀποστόλων ». Он рекомендует поститься пред крещением не только крещаемому, но и некоторым другим, под которыми скорее всего следует разуметь В. Первое вполне ясное свидетельство о них относится к половине второго века. Именно под годом смерти римского епископа Гигина († 154) сохранилось упоминание, что он укрепил постановлением церковный обряд восприемничества. Следующее по времени свидетельство встречается в ХVIII гл. сочинения Тертуллиана (начало III в.) «о крещении». Восставая против крещения в младенческом возрасте, он приводит в защиту своего взгляда то соображение, что в таких случаях В. подвергаются опасности не исполнить данного ими обета или вследствие своей смерти или же по причине дурных наклонностей воспринятых ими детей. Другой памятник III в. – «арабские правила» – также знает особых лиц, которые отвечают за младенцев при крещении (Сар. 19, 7). Из памятников IV в. о существовали В. говорят Ап. Постановления (III кн., 16 гл.), «Путешествие к св. местам св. Сильвии Аквитанки», описывающее обряд принятия в число оглашённых и замечающее, что просящие крещения являются в церковь с В.: мужчины с мужчинами, женщины с женщинами (Красносельцев, ibid., стр. 40), а равно и приписываемое Дионисию Ареопагиту сочинение «О церковной иерархии». Последнее вменяет ищущему крещения в обязанность иметь В., причём имя того и другого записывается в книгу. «Первосвященник, говорится во II гл., повелевает священникам записывать и оглашаемого и восприемника». Предписывая крещаемому иметь В., древняя церковь возлагала на последнего особого рода обязанности. По свидетельству памятников, они начинались до крещения, имели место при самом акте крещения и продолжались впоследствии. Что касается обязанностей первого рода, то, судя по XII пр. IV Карфагенского собора, они сводились к поучению воспринимаемая тому, что он должен был говорить при крещении. «Вдовицы и девственницы, замечают отцы собора, избираемым при таинстве крестящихся женщин, должны быть так приготовлены к своей должности, чтобы могли свободною и святою речью научить простых и необразованных жён тому, как они должны отвечать крещающему во время крещения». Обязанности второго рода были не одинаковы, смотря потому, кого воспринимал В. Если крещаемый был младенец, то он произносил за него исповедание веры, отрекался от диавола, сочетавался Христу, одним словом, отвечал на все вопросы от имени крещаемого младенца. «Божественным наши наставники, говорит VIII гл. сочинения «О церковной иерархии», положили принимать младенцев по священному чину так, чтобы естественные родственники поручили его кому-нибудь из верующих. этого то человека иерарх заставляет произносить отречение и священное исповедание». О том же самом говорит Геннадий Массилийский († 493) в 52 гл. своего сочинения о «Церковных догматах», а бл. Августин приводить и те вопросы, которые предлагались В. младенца, именно: верует ли он в Бога? Сочетавается ли Богу? Отрицается ли диавола? (98 письмо к Бонифацию; 218 речь к кающимся). Те же самые обязанности возлагались на В. и тогда, когда крещаемые были настолько в ненормальном состоянии, что не могли сами отвечать на предлагаемые совершителем таинства вопросы. «Вместо тех, замечает Климент Александрийский в комментарии на 26 ст. 11 гл. ев. от Иоанна, которые одержимы бывают тяжкою болезнию, и потому должны быть крещены, отрицаются (диавола) и сочетаваются (Христу) другие, которые как бы из любви должны говорить за них». Подобное же свидетельство представляет рассказ африканская епископа – Фульгенция о том, что за одного африканца, впавшая во время крещения в горячку и сделавшаяся без языка, «отвечали как за младенца другие». Отмечаемую практику узаконяет 34 пр. III Карфагенская собора. К разряду этих ненормальных лиц относила древняя церковь и всех тупоумных. Что касается крещения лиц возрастных и здоровых, то само собой понятно, что указанным обязанности не имели здесь места. В. был в этих случаях свидетелем, поручителем веры крещаемого и своим положением напоминал воспринимаемому о тех обязательствах, какие он брал на себя, вступая в христианское общество. Справедливость этого подтверждает и вышеприведённое место из «Путешествия Сильвии», а также и следующий факт. Св. Феодор, упоминая об Иоанне Спафарии, который своим В. взял образ св. мученика Димитрия, одобряет его поступок, говоря, что «св. мученик мог быть лучшим свидетелем, нежели какой-нибудь царь или князь земной». Участием в акте крещения не кончались обязанности В.; строго говоря, они только ещё начинались. Ручаясь за веру и благочестие крещаемого, В. тем самым брал на себя обязательство наставлять его в том и другом и во всю последующую жизнь, являлся блюстителем веры и нравственности воспринимаемого. Прямое и ясное указание на такие обязанности В. находим в следующих словах бл. Августина: «я прошу, говорит он в 218 из своих речей, чтобы каждый мужчина и каждая женщина, восприявшие детей от св. купели, всякий раз когда наступают пасхальный торжества, припоминали, что они – споручники веры, и потому, должны всегда поддерживать в воспринятых ими заботливость об истинной любви, увещевали бы их беречь чистоту, сохранять девство до брака, требовали бы, чтобы они содержали веру кафолическую, чаще ходили в церковь, и, оставив рассеянность, внимательно слушали божественные чтения». В другом месте он также поставляет им в обязанность и словом и делом поучать воспринятых чистоте, смирению, миролюбию и прочим христианским добродетелям.
Только что указанный обязанности сами собою предрешают вопрос, кому древняя церковь разрешала быть В. Так как он являлся свидетелем, поручителем веры крещаемого и его наставником в дальнейшей жизни, то им мог быть только тот, кто сам был наставлен в основных истинах христианства, знал символ веры, молитву Господню и другие главные пункты христианского вероучения. «Прежде всего, говорить В. бл. Августин в своей речи после Пасхи, вы должны знать символ веры и молитву Господню». Впрочем, и верующие в древней церкви не одинаково участвовали в восприемничестве: были лица, которые, по укоренившимся взглядам, охотнее других приглашались к исполнению данной обязанности. В IV и V вв. такими лицами были родители детей; они являлись В. в силу того распространённого в данное время взгляда, что только тогда можно освободиться в крещении от прародительского греха, когда дети будут воспринимаемы от купели самими родителями. Подобный обычай существовал, впрочем, не особенно долго. С V в. стала развиваться идея о родственном (духовно) отношении В. к воспринятому, идея, формулированная на Трулльском соборе в особом правиле (53). Под влиянием этого и пришли к мысли о невозможности родителям быть В. своих детей, потому что в этом случае брак их становился вне закона, как брак заключённый в близком родстве. Поэтому в 776 – 80 гг. издан императорами Львом IV и Константином V закон, запрещающей родителям воспринимать от крещения собственных детей. Другими лицами, которым в древней церкви отдавалось предпочтение при исполнении обязанностей В., являлись христиане, всецело посвятившие себя служению церкви, – диаконы, диакониссы, отшельники и девственницы. «Мужчину, замечает 16 гл. III кн. Ап. Постановлений, воспринимает диакон, а женщину – диаконисса». Указание на исполнение отшельниками и девственницами обязанности В. встречается также в 98 послании бл. Августина к Бонифацию. Наконец, известен факт, что восприемницею сестры св. Епифиния была девственница Вероника. С течением времени и этот обычай начал мало-по-малу ослабевать. Так, в определениях собора Аntissiodoren’ского (590 г.) встречается прямое постановление, запрещающее священнику и монаху воспринимать при крещении.
Определяя качества В., древняя церковь не раз высказывала свой взгляд и на число их. Все относящаяся к этому пункту свидетельства говорят за то, что В. должен быть один: при мужчине мужчина, при женщине женщина. Указание на это находится уже в постановлении римского епископа Гигина, свидетельствующем, что при крещении может быть один В. О том же самом говорить и практика позднейшая времени. Так, по словам Виктора Угичского, В. Елпидифора Карфагенского был один диакон Мурета. В мученических актах св. Севастиана говорится, что В. крещённых пресвитером Поликарпом мужчин был св. Севастиан, а восприемницами женщин – Беатриса и Людина. Сообразно с этим 22 пр. Никейского собора определяет: «мужчины да не держат детей женская пола или женщин, равным образом и женщина да не держит детей мужская пола». Из свидетельств более поздняя времени наибольшею определённостью отличается свидетельство Льва Великая и Мецкого собора (888 г.). Первый в одном из своих декретов говорит: «к восприятию младенца от крещения должны приступать не многие, а только один, или мужчина или женщина». Второй VI пр. постановляет, чтобы от источника крещения дитя воспринималось одним лицом, а не двумя, тем более многими.
Что касается истории восприемничества в русской церкви, то она сводится к истории одного вопроса, – именно о числе В., так как только в этом пункте русская церковь уклонялась от постановлений восточной. Но и эти уклонения начались не ранее XIV ст.; в XII в. русская практика совпадала с грече кой: при крещении полагался один В. Такой вывод делают из слов Ипатьевской летописи под 1178 г.: «и родися у великого князя Всеволода четвертая дочь, и нарекоша имя во святем крещении Полагея, а княже Сбыслава; и крести ю тетка Олга». Какова была практика ХIII ст., неизвестно; но в XIV в. появился обычай быть при крещении двум В., – мужчине и женщине. В своё время её отметил митрополит Киприан в послании к псковичам. «Про кумовство, писал он, что дитя крестити куму с кумою, несть того: неслично двема крестити, ни мужю с чужею женою, ни с своею женою, но одиному годится крестити, или от мужеская полу или от женьского». Существование указанной практики подтверждается также показаниями богослужебных памятников и посланием мит. Киприана к игумену Афанасию (1340 – 1405). Так, в служебнике XIV в. по рукой, типографской библ., № 129 встречается замечание: «пришедше кумови, хотящему восприяти на крещение младенца, також и куме, преклонше има главу купно со отрочатем». «Не многим кумом достоин быти, ниже куму и куме, якожее зде в нашей землй творимо есть, пишет Киприан, но единому крестити достоит и отцю крестному нарещися, или мужу, или жене». Судя по приведённым свидетельствам рассматриваемый обычай наблюдался не в одном Пскове. В ХV в. его существование отмечает митр. Фотий, говоря в «Поучении о важности св. сана» следующее: «егда крещение творите, кум бы был один у мужска иолу, а женска полу – кума едина; а по два бы кума не было», и рукописный служебн. соф. библ., № 839, предписывающей поминать на сугубой ектении кума и куму. Но этого мало. Судя по одной рукописи ХV в. («Вопросы и ответы о разных случаях пастырской практики»), содержащей вопрос о том: «подобает ли двема ку мом или двема кумам крестити дитя», в данное время было в обычай иметь при крещении двух В. и двух восприемниц, что напоминает западную практику ХIII ст. Из ХV в. рассматриваемый обычай перешёл в ХVI и в конце концов вызвал постановление Стоглавого собора: «а кум был бы один либо мужеский пол, либо женский, а по два бы кума и мнози кумов не были, как у вас прежде сего не было». Но это определение не имело силы: господствующим был обычай иметь двух В. «В. же у единого крещаемого мнозем по достоин быти, читаем в рук. моск. син. библ., № 358, но токмо, яко же обычай прият мужеску полу и женску, множое же того никакоже». Такая же точно практика наблюдается и в ХVIII в. В требнике Петра Могилы рекомендуется один В., но ничего не говорится против большего числа. В постановлениях же московская) собора 1667 г. прямо повелевается, чтобы при крещении младенца был один В. и одна восприемница. Данное правило было вызвано, по всей вероятности, тем фактом, что при крещении допускалась и не одна пара В. Справедливость этого подтверждается самой формулой соборного определения: «брещи вам накрепко, говорят отцы собора, чтобы при крещении мужска пола или женского В. был один и приемница едина жена». С практикой ХVII в. вполне согласна практика ХVIII. Иностранец Корнилий де-Бруин, путешествовавших но России в 1701 – 8 гг., говорит, что при крещении избирают крестных отца и мать. Что касается настоящего времени, то присутствие при акте крещения В. и восприемницы – обычное явление. Мало того, бывает и так, что приглашается не одна пара. Против этого обычая направлен между прочим указ св. синода от 18 июня 1834 г. «При крещении одного лица, говорится в нем, быть одному В. и одной восприемнице; и для того вменить священникам в обязанность: 1) в случай многих лиц, приглашённых к восприятию от купели, допускать к обрядовому действию одну, преимущественно для сего назначенную родителями или родственника ми крещаемого, пару, вспоминая оную и в молитвах; 2) на сию только пару, как действительных В., относить и родство духовное, как о том правилами церковными определено». Но указ синода можно считать простою уступкою сложившейся веками практике. В принципе же признается необходимым только один В.; при младенце мужеского пола мужчина, при ребёнке женского пола – женщина. В таком духе выражается требник. На этом основании указом 1837 г. от 31 декабря родство между В. и восприемницею признано и объявлено несуществующим. Но указ 19 января 1810 г., запрещающей мужу и жене вместе воспринимать от купели одних и тех же крещаемых, остался в силе.
В примечании к этому § сказано, что если по причинам политическим В. будет иноверец, то символ он должен читать все-таки православный.