греческая культура в мифах символах и терминах
Греческая культура в мифах символах и терминах
ÜBERMENSCH запись закреплена
А. Тахо-Годи, А. Лосев. Греческая культура в мифах, символах и терминах.
Предлагаемая вниманию чнтателей книrа состоит из статей, написанных в разное время и по различному поводу, но одинаково недоступных широкому кpyгy любителей и ценителей истории античной культуры. Объединяют же все работы два громких имени А. А. Тахо-Годи и А. Ф. Лосева не нуждающихся в представлении. Включенные в сборник исследования охватывают древнегреческую культуру, выраженную преимущественно в мифе и символе, начиная от глубокой древности, от Гомepa и орфических космогоний, и кончая V в. н. э., Проклом и Псевдо-Дионисием Ареопагитом.
Центральное произведение сборника «Гpеческая мифология» А. А. Тахо-Годи задает основные лейтмотивы книги, в остальных статьях (общим количеством около двадцати) подробнее разрабатываются наиболее существенные детали авторской концепции античной культуры. В заключении сборника прилaгается исследование А. Ф. Лосева, глава об Афине Палладе из eгo «Олимпийской мифологии». Она дополняет представление о великих богах, 3евсе и Аполлоне, данное Лосевым в книге «Античная мифология в ее историческом развитии», завершая построение языческогo пантеона богов на основании принципа троичности. Все статьи, представленные в сборнике, основаны на исчерпывающем изучении текстов, охватывающих целое тысячелетие. Древнегреческая культура с самых своих истоков предстает пронизанной мифомышлением и мифотворчеством, а поздняя античность
Произведение: История античной эстетики
«История античной эстетики» — грандиозное восьмитомное исследование Лосева о античной культуре. Гениальная книга, далеко выходящая за рамки исследований Античности (хотя в этом, конечно, она — абсолютная классика): как вообще исследовать культуру и историю? по каким законам она развивается? Кроме «Истории античной эстетики» мы здесь разместили ряд других работ Лосева о Античности и эстетики.
Особо отметим последний, итоговый том грандиозного исследования Лосева. Он посвящен двум задачам. Первая: описать последнюю стадию античной мысли, именно ее переход в средневековую, слом Античности и формирование совершенно новой эстетики — христианской. Таковы уже вполне христианские направления: патристика Востока и Запада и «переходные», «синтетические» формы: халдеизм, герметизм, гностицизм. Лосев прочитал Античность как по-разному развернутую интуицию тела. Христианство, по Лосеву, исходит из кардинально другой интуиции — личности. Вот смене старой интуиции тела на новую интуицию личности и посвящен последний том ИАЭ: «Вся история тринитарного вопроса в течение первых четырех веков […] сводится к борьбе античного и средневекового мировоззрений и дает огромное количество примеров самого разнообразного переплетения обоих этих мировоззрений. Античность — это принцип вещи, тела, природы и, в конце концов, чувственно-материального космоса, в то время как христианство — это принцип личности, общества, истории или, конкретнее говоря, сотворения космоса сверхкосмической личностью, общее грехопадение и первородный грех и спасение греховного мира при помощи опять-таки чисто личностного богочеловечества. Этим переплетением природы и личности как раз и наполнена вся история тринитарного вопроса в первые четыре века новой эры».
Вторая задача восьмого тома — подвести итог вообще всей «эпопее», в этом смысле «Итоги» можно считать чем-то вроде конспекта ИАЭ, все основные «сюжеты» здесь есть (но и при решении этой, второй, задачи, Лосев не перестает иметь в виду христианство). Даются итоговые формулировки, строится целостная картина античной эстетики как таковой, система ее категорий как кратко в ее истории, так и по существу дела (здесь же дается и определение: «античная эстетика и античная философия есть одно и то же»). Античная эстетика есть видение мира как тела, или чуть шире — как театральной постановки. Помимо прочего, Лосев здесь дает свою «марксистскую» трактовку Античности (кто-то шутил, что Лосев — единственный искренний советский марксист), сводящуюся к формуле «рабовладения как ведущего принципа античного мышления», откуда следует, что античный космос не только тело и совокупность тел, устроенная как театр, но и рабовладельческий полис, вечный концлагерь господ и рабов (этот то полис и сокрушило христианство, откуда и характерные для христианского мира склонность к преобразованиям, реформам и революции, преобразовательный характер европейской философии, и, помимо прочего, — техника и капитал).
«Подлинная новость наступила только тогда, когда вместо раба-вещи выступила свободная личность, которая в своем предельном обобщении давала уже не чувственно-материальный и космологический абсолют, но абсолют личности, не только стоящий выше чувственно-материального космоса, но и впервые создающий этот последний, причем для достижения своих собственных, неисповедимых целей. То был уже не чувственно-материальный пантеизм, но абсолютно-личностный монотеизм, то есть такая религиозная система, как иудаизм, христианство или ислам. Только здесь прервалась тысячелетняя красота чувственно-материального космоса, и только тут мыслители перестали радоваться вечному круговращению вещества в природе и стали страдать о всеобщем космическом грехопадении».
Наверное, не стоит говорить, что по масштабу, систематичности, продуманности, эрудиции, широте материала, глубине обобщений, смелости и оригинальности мысли лосевскую историю античной эстетики мало с чем можно сравнить. Учитывая то, что Античность всегда стояла в центре работы Лосева, а главным его интересом было построить христианскую философию, то «Итоги тысячелетнего развития» можно считать завершающим трудом не только ИАЭ, но и вообще всего лосевского творчества, суммирующим полувековую работу философа.
Кроме текстов книг вы найдете здесь следующие аудиокниги (все записаны в проекте «Нигде Не Купишь»: «История античной эстетики. Последние века» (читает Е. Терновский), «Гомер» (Е. Терновский), «Аристотель. Жизнь и смысл» (читает В. Самойлов), «Платон. Аристотель» (читает Л. Ларионова).