христос солнце правды икона
Божия Матерь — Утренняя Звезда, предвозвестившая явление Солнца Правды, Христа Спасителя
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
И вот, когда в последние дни «семя зла» достигло своих крайних пределов, когда, по-видимому, нельзя было уже ожидать торжества добра над злом, тогда Промысл Божий являет миру чистую Деву, Которая оказывается достойною соделаться Матерью Искупителя — Богочеловека. Можно ли не радоваться людям при созерцании очами веры этого радостнейшего события? Ибо настал конец человеческим страданиям и близко время примирения людей с Богом! Она явилась Утренней Звездою, воссиявшей среди греховного мрака и возвестившей миру, что за Нею скоро взойдет Солнце духовное — Христос Спаситель, Который Своим Божественным учением просветит всех, приходящих к Нему.
Родив Бога Слова, Пречистая Дева Мария стала Матерью Божиею. Но Она вместе с тем является сейчас и Матерью всего человеческого рода, в особенности — рода христианского и ходатайствует за нас как за Своих детей. И мы должны чтить Ее по достоинству как Матерь Божию и как Матерь нашу Небесную; Господь всех, в Него верующих, назвал Своими братьями (Мф. 12, 50; Лк. 8, 21), следовательно, и все христиане по благодати Божией являются детьми Матери Божией. И Она, дорогие, печется о Своих чадах и молится за них, принимая самое деятельное участие в судьбе каждого христианина от самого рождения его до последних дней жизни. Однажды святой Андрей Христа ради юродивый был восхищен на небо, где видел множество святых небожителей, но не видел Матери Божией. И на вопрос его: «А где же Царица Небесная?» — Ангел ответил, что Она на земле — утешает скорбящих, помогает больным и всем, находящимся в бедах и несчастиях.
Благаго Царя Благая Мати, Царица Небесная как знак любви к земным жителям оставила на земле Свои иконы, через которые являет неисчислимые милости и источает токи чудес Своей благости всем, кто с верою и благоговением к Ней прибегает. Сегодня празднуется память иконы Божией Матери, именуемой «Ржевская». Краткая история ее такова. В 1539 году в деревне Клочки Ржевского уезда Тверской губернии два вора задумали украсть в соседнем селе двух лошадей. Сделав свое дело, для сбыта похищенного они поехали на торжище, находившееся от них на далеком расстоянии. Немного не доезжая до него, воры спрятали лошадей в чаще, а сами отправились далее. И вот, идя по лесу, они неожиданно увидели на дереве икону Божией Матери. Удивившись этому, они возвратились к себе домой и об увиденном сообщили своим односельчанам.
Пока икона пребывала на том месте, чудеса текли от нее ручьями. Только записано было сто пятьдесят исцелений от этого образа. Не прекращались чудеса и в дальнейшем. Икону привозили в Москву, она и там являла чудесные знамения, исцеляя разных больных и недужных. В честь нее в Москве была выстроена церковь с учреждением туда (в 11-й день месяца июля) крестного хода. Затем, когда с иконы сняли копию, ее отправили обратно в Тверскую губернию.
И нам ли, дорогие, не чтить Божию Матерь, когда Она так нас любит! Будем Ее любить и чтить, ибо мы Ей стольким обязаны! Будем всегда к Ней обращаться со своими нуждами и Она исполнит все наши прошения. Радуйся, Мати Бога Вышняго, усердная Заступнице рода христианскаго!
Солнце Правды
СОЛНЦЕ ПРАВДЫ
Одно из имен Мессии в библейских пророческих писаниях — Солнце Правды. Мы находим его в книге пророка Малахии:
«Ибо вот, придет день, пылающий как печь; тогда все надменные и поступающие нечестиво будут как солома, и попалит их грядущий день, говорит Господь Саваоф, так что не оставит у них ни корня, ни ветвей. А для вас, благоговеющие пред именем Моим, взойдет Солнце правды и исцеление в лучах Его, и вы выйдете и взыграете, как тельцы упитанные; и будете попирать нечестивых, ибо они будут прахом под стопами ног ваших в тот день, который Я соделаю, говорит Господь Саваоф» (Мал. 4:1-3).
В Библии и Сам Бог именуется Солнцем (см.: Пс. 83:12: «Ибо Господь Бог есть солнце и щит, Господь дает благодать и славу; ходящих в непорочности Он не лишает благ»). Источник света и сам Свет, Бог дает то же имя Своему Единородному Сыну, приходящему на землю как заря нового дня, дня Господня, просвещающего живущих во тьме и в стране тени смертной (см.: Ис. 9:2: «Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет»; 42:6-7: «Я, Господь, призвал Тебя в правду, и буду держать Тебя за руку и хранить Тебя, и поставлю Тебя в завет для народа, во свет для язычников, чтобы открыть глаза слепых, чтобы узников вывести из заключения и сидящих во тьме — из темницы»).
В Евангелии от Луки, в песни Захарии, отца Иоанна Крестителя, мы находим выразительное подтверждение этого учения.
«И ты, младенец, наречешься пророком Всевышнего, ибо предъидешь пред лицем Господа приготовить пути Ему, дать уразуметь народу Его спасение в прощении грехов их, по благоутробному милосердию Бога нашего, которым посетил нас Восток свыше, просветить сидящих во тьме и тени смертной, направить нога наши на путь мира» (Лк. 1:76-79).
Слова «Восток свыше» относятся к Иисусу Христу и включены в главное песнопение праздиика Рождества, для чего были и конкретные исторические причины.
Первоначально в Церкви был только один праздник появления Христа на земле, и он был связан как с ветхозаветным «Праздником Светов», так и с языческим празднованием непобедимого Солнца в дни зимнего солнцестояния, когда после наибольшего отдаления Земли от Солнца снова начинается ее приближение к нему и соответственно — возрастание тепла и света, приближение к весеннему воскресению природы. Этот единый христианский праздник — Богоявление — отмечался 19 января. ( Армянская Церковь до сих пор отмечает только один праздник Пришествия Господня, 19 января.). Как следует из самого названия, в этот день праздновалось явление Бога на земле в лице Его Сына, явление Его славы в Том, Кто называл Себя «Светом мира».
«Опять говорил Иисус к народу и сказал им: Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни» (Ин. 8:12).
«Доколе Я в мире, Я свет миру» (Ин. 9:5).
«Я свет пришел в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме» (Ин. 12:46).
Эти слова из Евангелия от Иоанна возвращают нас к прологу этого Евангелия, где Иисус — Слово Божие, что находит свое отражение во многих богослужениях Зимней Пасхи.
«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет чело-веков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его. Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн. Он пришел для свидетельства, чтобы свидетельствовать о Свете, дабы все уверовали чрез него. Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете. Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир. В мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал. Пришел к своим, и свои Его не приняли. Л тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились. И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Ин. 1:1-14).
Отдельное празднование Рождества Христова вместо единого праздника Богоявления (включавшего в себя все события Его пришествия, от рождения до появления для крещения в Иордане) было сознательно введено христианской Церковью — сна- чала на Западе, а потом и на Востоке, чтобы заменить языческий праздник « Рождения Непобедимого Солнца», отмечавшийся 25 декабря (7 января). Язычники, отмечавшие этот праздник, поклонялись небесным светилам, особенно же солнцу, как божествам. Когда же язычники освободились от этого поклонения и узнали истинного Бога, став христианами, в Церкви произошла естественная замена праздника ложного истинным, что придало действительный смысл дню, который почитался многими новыми членами Церкви. Возможно, что главное песнопение праздника Рождества Христова в Восточной Церкви явилось сознательной полемикой с язычеством, с особым ударением на то, что те, кто раньше поклонялся звездам, в том числе и Солнцу, были научены звездою же поклоняться Истинному Солнцу, Сыну Божиему Иисусу Христу, Который дает истинный свет и Сам им является.
Рождество Твое, Христе Боже наш,
возсия мирови свет разума,
в нем бо звездам служащий,
звездою учахуся
Тебе кланятися Солнцу Правды,
и Тебе ведети с высоты востока.
Господи, слава Тебе!
(Тропарь празднику Рождества Христова. Мессия называется «Востоком» и в песни, поющейся на многих службах, но лучше всего знакомой по чиноиоследованиям венчания и рукоположения: «Исайе, ликуй! Дева име во чреве и роди Сына Еммануила, Бога же и человека, Восток имя Ему: Егоже величающе, Деву ублажаем».)
Некоторые считают, что Церковь совершила ошибку, установив празднование Рождества Христова в день «рождения Солнца». Некоторые христианские секты прямо выступают против этого праздника. Православные же верят, что установление празднования Рождества Христова было вдохновлено Духом Святым. Бог послал Своего Сына в мир для его освящения и спасения. Мессия пришел не для того, «чтобы судить мир» с его слабыми и неразумными попытками обрести смысл жизни, «но чтобы мир спасен был чрез Него» (Ин. 3:17). Ибо, как писал апостол Павел, «Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице [буквально — личности] Иисуса Христа» (2 Кор. 4:6).
Дивящеся преславному Рождеству, стояху волсви, путеводимы Божественною звездою, и видеша Солнце, восходящее из девственнаго облака, дары Тому принесоша. Людие, иногда во тьме седящии, да видят Свет возсиявший Невечерний: Егоже звезда древле возвести огнь почитающим от Персиды царем.( Утреня последнего дня предпразднества Рождества Христова. См.: Откр. 21:23-25: «И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его — Агнец [то есть Христос]. Спасенные народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою. Ворота его не будут за пираться днем; а ночи там не будет».)
Возсиял еси, Христе, от Девы, разумное Солнце Правды, и звезда Тя показа в вертепе, вмещающася Невместимаго. Волхвы наставил еси на поклонение Твое, с нимиже Тя величаем: Жизнодавче, слава Тебе.( Вечерня праздника Рождества Христова.)
Посетил ны есть свыше Спас наш, Восток востоков, и сущии во тьме и сени обретохом истину: ибо от Девы родися Господь.(Светилен на утрени праздника Рождества Христова.)
Протопресвитер Фома Хопко «Зимняя Пасха»
Рождение Христа – Солнца правды
Рождество, фрагмент. Около 1420. Часослов Спитц. Миниатюрист: Мастер часослова семьи Спитц (известно, что работал во Франции около 1415-1425 годов) / Spitz Master, illuminator (French, active about 1415-1425). The Nativity, about 1420, Tempera colors, gold, and ink on parchment. Leaf: 20.2 x 14.9 cm. The J. Paul Getty Museum, Los Angeles, Ms. 57, fol. 84. Source. По клику – целый лист
Праздник Рождества Христова вытеснил языческие культы, связанные с солнцестоянием.
Блаженный Аврелий Августин (354-430) в одной из проповедей говорит о рождении Христа, солнца справедливости.
В другом тексте он рассуждал об ангельском «блаженнейшем и высшем обществе»: «Не уверен я также и в том, относятся ли к тому же сонму ангелов солнце, луна и все звезды, хотя некоторым и кажется, что светлые тела существуют без чувства и разума.» [2]
Августин увещевает братьев во Христе праздновать 25 декабря «не как язычники, то есть из-за рождения солнца, а ради того, кто сотворил солнце. Папа Лев Великий (390-461) также осуждал это вредоносное суеверие – представление о Рождестве как о возрождении солнца, а не как о Рождестве Христовом.» [3]
3.
Поклонение младенцу, 1439-1443. Фра Беато Анджелико (около 1395-1455). Музей Сан-Марко, Флоренция / Adorazione del Bambino. Beato Angelico Fra Angelico (circa 1395-1455). 1439-1443. 193×164,5. Museo di San Marco. Florence. via
Под аллегорическим наименованием «Dies Solis» – «День Солнца Правды» в ранних христианских общинах был известен первый день недели, воскресенье. «Если мы предаёмся радости в так называемый день солнца, — говорит Тертуллиан (155/165-220/240), — то причиною тому совсем не то, чтобы мы поклонялись солнцу». «Распяли Христа накануне Сатурнова дня (т. е. субботы) — говорит Юстин Философ (ок.100-165), а в день после Сатурнова дня, т. е. в день солнца, он явился апостолам». День солнца и Юстин, и Тертуллиан назначают, как срок для общих крещений. [1]
Иконография Рождества Христова
В IV в. утверждается празднование Рождества Христова и в восточных Церквях; свт. Василий Великий ввел этот праздник в Константинополе в 379 г., а в 430 г. его начали праздновать в Александрии. Суть праздника воспринимается как утверждение истинности воплощения Бога Слова, пришедшего на землю во плоти ради спасения человечества от рабства греха. Это значение праздника сохранялось в эпоху догматических споров о соединении двух природ в Иисусе Христе в IV—V вв.; оказавших влияние на развитие иконографии Рождества Христова.
Самые ранние изображения Рождества Христова встречаются в катакомбах и на саркофагах. В них используются уже сложившиеся в античном искусстве типы изображения роженицы, пастухов, вола и осла, яслей. В катакомбах св. Себастьяна изображаются спеленутый Младенец, вол и осел, а рядом Богоматерь в образе молодой женщины в тунике и со свободно падающими на плечи волосами.
Рис. 1. Рождество Христово. Икона XVI в. Тихвин.
Рельефы на саркофагах следуют простой схеме: спе-ленутый Младенец Христос в яслях (Лк 2:7), вол и осел, пастухи (Лк 2:8—16), реже — Мария. Нередко в раннехрис-тианских изображениях сцена Рождества соединяется с композицией поклонения волхвов (Мф 2:1—12): волхвы приближаются к Младенцу по указанию звезды или подносят Ему дары. Рождество обычно изображается на фоне пещеры (в византийском и впоследствии в русском искусстве; рис. 1)* или под навесом в хлеву, как на многих саркофагах и в западной иконографии. Во времена Оригена показывали пещеру, где, по преданию, соверши-лось Рождество, а в IV в. императрица Елена воздвигла на этом месте базилику, устро-ив алтарь как раз над пещерой. Арка входа в пещеру с решеткой изображена на ампуле из церкви св. Иоанна в Монце (рис. 2); та-кие ампулы для освя-щенного масла палом-ники привозили домой из Святой Земли.
Пещера упоминает-ся в апокрифах: в Евангелии Псевдо-Матфея, Протоеван-гелии Иакова, Еван-
Рис. 2. Рождество Христово. Ампула Монцы. Реверс. VI в., Иерусалим.
Они не упоминаются в Евангелии, но традиция связывет их изображение с прочтением этого сюжета как исполнения пророчества Исайи: “Вол знает владетеля своего, и осел ясли господина своего; а Израиль не знает Меня, народ Мой не разумеет” (Ис 1:3). Об этом же говорит и апокрифическое Евангелие Псевдо-Матфея. Толкователи этого сюжета сходятся на том, что вол это символ рожденных в законе, Израиля, а осел — символ язычников. И между ними изображается божествен-ный Младенец, освобож-дающий их из-под ярма : одних — из-под ярма закона, других — поклонения идолам. Одни суть тот избранный “остаток” ветхозаветной Церкви, который войдет в Церковь Нового Завета; другие — те, кому только открывается возмож-ность истинного богопознания. На русской почве из-за утери понимания первоначального смысла этого изображения вол и осел часто заменяются на обычных в сельском обиходе корову и лошадь.
Центральное положение в композициях Рождества занимает Богоматерь, чем подчеркивается ее место и роль в устроении человеческого спасения. В доиконоборчеком искусстве она изображается либо сидящей у яслей, либо лежащей на одре. Сидящая у яслей Мария есть образ безболезненного рождения Христа, непостижимого девствен-ного рождества Той, Которая “прежде Рождества Дева и в Рождестве Дева и по Рождестве Дева”. Изображений сидящей Богоматери в композициях Рождества довольно мало; на византийских и русских иконах Она обычно представлена лежащей, что подчеркивает реальность Рождества и тем самым — Боговоплощения.
Рис. 3. Рождество. Фрагмент тетраптиха. Вторая половина X в. Синай.
Другие элементы композиции Рождества — пастухи и волхвы. Пастухи, первыми из всех людей узнавшие о Рождестве Спасителя, — это простые, безыскусные души, “ничтожные мира сего”. Но Господь по Своем Пришествии возвысил образ пастуха, сказав о Себе “Я есмь Пастырь добрый”. Пастыри в изображениях Рождества выражают тот удивительный детский восторг, упоение чудом, на которые способны лишь “чистые сердцем” и “нищие духом”.
Вверху мы видим в сегменте неба изображение звезды, из которого иногда исходит луч. Часто внимание нескольких групп персонажей оказывается сосредоточенным на звезде: на нее указывают волхвы как на свою путеводительницу ко Христу, ей дивятся пастыри, вокруг нее славословят ангелы. Звезда, таким образом, определяет ось композиции, и луч, падающий на ясли Младенца, указывает главное чудо этого момента — Рождение “Сущего прежде век”, положение в ясли Необъятного, повитие пеленами Того, Кто покрывает небо облаками.
Уже в самых ранних изображениях Рождества встречается фигура пророка Исайи, сказавшего “се Дева во чреве приимет и родит Сына и нарекут Ему имя: Еммануил” (Ис 7:14). В византийской и русской иконографии мы нередко видим небольшой кустик, появляющийся между Иосифом и старцем — намек на Древо Иессеево, от которого произошла Бого-матерь, “израстившая плод — Христа”. Изображение Древа Иессеева связано с Богослужением Недели св. Праотец перед Рождеством Христовым. Эти элементы, связанные с ветхо-заветными пророчествами о Спасителе, помогают полнее раскрыть догматический смысл композиции Рождества.
В начале второго тысячелетия по Р. Х. возникают изображения, более подробно разрабатывающие сюжет Рождества. В одной синайской иконе на фресках монастыря Градац в Сербии и Бронтохиона в Мистре представлены сцены, связанные с событиями детства Христа: волхвы, путешествующие по указанию звезды, их поклонение и возвращение домой другим путем; омовение Младенца и идущие повитухи (которых, по апокрифу, встретил Иосиф); Ирод на троне, избиение младенцев, плачущие жены; путешествие в Египет; Елизавета с младенцем Предтечею, укрывающаяся в горе, и преследующий ее воин. Сюжет собственно Рождества занимает в композиции центральное место, благодаря чему сохраняется единство изображения. В поздних русских иконах к этим сюжетам прибавляются и другие: убиение Захарии, евангельский Нафанаил под смоковницей, — однако единство композиции часто теряется и сюжеты связываются механически. Такой тип иконографии отражает интерес к толкованиям, ярко вспыхнувший в это время.
В XV—XVI вв. большое воздействие на иконографию Рождества оказывают также гимнографические композиции — иллюстрации знаменитого акафиста Богоматери и Рождественской стихиры “Что Ти принесем, Христе” (Собора Богоматери).
Собор Богоматери
Рис. 4. Собор Богоматери. Современная икона.
В более усложненном виде мы находим эту композицию на иконе Собора Божией Матери из собрания П. Корина и на фреске Похвальского придела Успенского собора Московсого Кремля, которая иконографически связана с сербским вари-антом в церкви в Жиче ( см. рис. 5).
Иконография рождественской стихиры развивалась в палеологовскую эпоху, когда в роспись храмов вводились сюжеты связанные с чтениями из Ветхого Завета и гимнографией. Для этой эпохи характерно особое внимание к почитанию Богоматери, что и выразилось в появлении сюжетов, связанных с гимнами Богородице; а также в развитии иконографического типа Покрова и Собора Богоматери. Все эти сюжеты характеризует одно — их литургическое осмысление как образа Церкви небесной и земной. Иногда такое осмысление приобретает эсхатологический оттенок — как, например, в композиции “О Тебе радуется”, типо-логически сходной с Собором Богоматери. Здесь появляется образ Храма — Небесного Иерусалима, грядущего Царствия Божия, и, соответственно, все творения, представленные в этой композиции, осмысляются уже как образ Церкви Торжествующей. Содержание рождественской стихиры — жертва благодарения за рождение Спасителя есть суть Евхаристии, — Таинства Благодарения. Именно таково содержание рождественской стихиры и, следовательно, композиций, ее иллюстрирующих.
Рис. 5. Что Ти принесем, Христе. Фреска в Жиче. 10-е гг. XIV в.
Фреску, отразившую этот текст, мы видим на портале Благовещенского Собора Московского Кремля (1564 г.) (рис. 6). Здесь, кроме перечисленных фигур изображаются и четыре ангела — символы четырех сторон света, и Саваоф в облаках с сосудом, прообразующим будущее крещение Христа и Его крестные страдания. Вверху изображается престол и совершающий Евхаристию Великий Архиерей — Христос; жертвы всех людей, изображенных на фреске, оказываютя приобщены к этому таинству Жизни. Стремление к наглядному выражению богословских идей создает теперь такие усложненные композиции, при которых емкость и эмблематичность прежних изводов исчезает.
Рис. 6. Собор Богоматери. Росписи на северном фасаде Благовещенского собора московского Кремля. Сер. XIV в. Фрагмент.
Таким образом, в иконографии праздника Рождества, кроме самого этого события, запечатлены и созданная Спасителем Церковь, и ее литургическое служение.
Всевидящее око
Господь говорил Моисею: «Человек не может увидеть меня и остаться в живых». Поэтому Бог является нам лишь в своих подобиях, отражениях. А человек осознает это величие Божье в символах и аллегориях. Один из них – всевидящее око.
Иногда каждый из нас чувствует ничтожность человека в бесконечной вселенной, его невозможность осознать вечность или Божье всеведение. Это одна из загадок мироздания, которую мы пытаемся разгадать. Мы знаем о свойствах Бога – вездесущий, всемогущий, всеблагой и всеведущий. И в каждом из этих качеств – не вмещающаяся в нас бесконечность, ведь все, что нас окружает в этом материальном мире, имеет начало и конец.
Загадочный символ, помещенный на икону «Всевидящего ока», представляет и самого Бога, и все христианское мироздание. На этом необычном изображении мы видим несколько кругов разного размера. И в каждом из них свой символ и смысл.
На иконе есть и Христос, и Богоматерь, и Небесные силы — все это выстраивается в один ряд. В центре изображения — Христос, благословляющий все человечество. С ним связан еще и символ Солнца Правды: от центральной окружности идут лучи, напоминающие нам, что Иисус – свет миру.
Второй круг, наоборот, будто бы рассказывает не о божественном, а о человеческом – два лика смотрят на нас, а надпись говорит об отношениях человека и Бога: «Величит душа моя господа и радуется дух мой о Боге Спасе моем». Однако это обозначение всеведения Бога, в его двух воплощениях – Бога Отца и Сына.
Третий круг с Пресвятой Девой. Она изображена как заступница человечества, с воздетыми руками в молитве, а лучи Солнца доходят именно до этой окружности неспроста. Надпись гласит: «Угль Исайи проявил солнце из Девической утробы, воссиявшее во тьме и подающее просвещение заблудшим». Этот же смысл в самом слове «Богородица» — мы почитаем Деву Марию, как родившую Христа, даровавшую нам спасение.
Последний круг – самый главный – благословляющий Господь Саваоф в окружении серафимов и звездного неба, вот уж простой пример бесконечности для человека. «Небо небес» олицетворяет лучший райский мир добра и красоты, который нам предстоит познать после смерти.
Такой сложный, многогранный символ для обозначения всепроникающего божественного взгляда. Если у Данте Алигьери были круги ада, то на этой необычной иконе перед нами круги всего божественного мира. В центре него – солнце, но не простое а Солнце Правды и Свет Мира – Христос.
Этот иконописный символ всегда был одним из самых противоречивых, его считали масонским или даже оккультным. Однако он встречается в православных храмах как в простом виде – ока в треугольнике – символа Троицы, так и сложной иконописной аллегорией.
Можно по-разному относиться к этому неканоническому изображению, но вспоминая о качествах Божьих, оно часто приходит на ум, как отражение его всеведения, ведь «око Господне над боящимися Его и уповающими на милость Его».