владимирский собор в москве
Московская церковь св. князя Владимира в Старых Садах
 |
| Церковь св. князя Владимира в Старых Садах |
Самая известная в Москве церковь, освященная во имя святого равноапостольного князя Владимира, крестившего Русь в христианскую веру в 988 году, находится в Старосадском переулке на Ивановской (или Алабовой) горке близ Кулишков. На нее открывается прекрасный вид со стороны Солянки и Славянской площади – в древности эта церковь была домовой при загородном великокняжеском дворе, и считалась дворцовой, а потом стала обыкновенным приходским храмом.
Эта местность известна в московской истории с начала XV века – Владимирская церковь впервые упоминается в 1423 году в духовной грамоте (завещании) великого князя Василия I, старшего сына Дмитрия Донского. Здесь, в живописнейшем месте с бором недалеко от Кремля и был впервые построен его летний дворец с домовой церковью, освященной во имя великого предка русских и московских князей. Здесь же, по соседству, в Трехсвятительском переулке стоял загородный дом московского митрополита, что доказывает, насколько привилегированной была эта территория в старину.
Историки полагают, что именно великий князь Василий Дмитриевич, а не его внук Иван III, впервые разбил тут, при дворце, знаменитые княжеские сады с роскошными фруктовыми деревьями – их свежие плоды подавали прямо на стол государю, а между Покровкой и Мясницкой еще долго стояли яблочные торговые ряды. И замысел своего деда с размахом осуществил великий князь Иван III, разбивший тут огромный Государев Сад – его владения простирались от Ивановской Горки до самого Васильевского луга на Москворецкой набережной. Когда позднее, в XVI веке Государев Сад был разбит в Замоскворечье на Софийке – в немалой степени для того, чтобы обезопасить Заречье от пожаров и освободить эту территорию от жилых домов, дабы не подвергать их постоянной опасности, – то Государевы сады при великокняжеской резиденции на Кулишках стали именовать Старыми Садами, что и осталось в памяти названии местного Старосадского переулка.
Рядом, в районе нынешнего Хохловского переулка поселились и государевы садовники, ухаживавшие за деревьями, потому и переулок этот в древности назывался Садовническим. Позднее эту территорию заселили выходцы из Малороссии, отчего местность стала называться Хохловкой. Мать царя Михаила Федоровича, инокиня Марфа возвела там великолепную Троицкую церковь, потом перестроенную в стиле «нарышкинского барокко» – ее старомосковский адрес был тот же, что и у Владимирской церкви – «в Старых Садах».
Новая эпоха в истории великокняжеской Владимирской церкви началась при сыне Ивана III, великом князе Василии III. В 1514 году после взятия Смоленска, он повелел заложить в Москве «на большом посаде за торгом» 11 городских приходских церквей – «каменных и кирпичных», а исполнить работу поручил своему придворному архитектору, знаменитому итальянскому мастеру Алевизу Фрязину, построившему в Кремле Архангельский собор. В числе этих новоустроенных храмов были и Введенская церковь на Лубянке, и знаменитая церковь св. Варвары в Китай-городе у подножия Кремля, и Благовещенская церковь на Воронцовом поле (ныне Ильинская), и Алексеевская церковь в одноименном монастыре на Волхонке, и несохранившаяся Леонтьевская церковь «за Неглинной» близ Моховой – и Владимирская церковь в Старых Садах.
Есть версия, что именно Василий III повелел устроить в ней новый придел во имя свв. Кирика и Иулитты, хотя все данные свидетельствует о более позднем происхождении этого придела и относят время его появления ко второй половине XVII века. Так или иначе, но белая красавица-церковь, построенная мастером Алевизом, была освящена уже в 1516 году.
А вскоре рядом с ней вырос исполинский Ивановский монастырь, – по одному из преданий, основанный тоже Василием III в честь рождения у него наследника, нареченного Иоанном – будущего царя Ивана Грозного. Место действительно продолжало оставаться «государевым», и с конца XVI века здесь стали охотно селиться бояре. В их числе были Шуйские – их старинные каменные палаты и сейчас стоит в тихом Подкопаевском переулке.
Уже во второй половине XVII века обветшалую Владимирскую церковь перестроили, причем значительную часть старой алевизовской постройки разобрали и возвели заново с изменениями. Впоследствии храм перестраивался и обновлялся еще не раз: ведь он горел и в Троицкий пожар 1737 года, когда в Кремле от огня навечно пострадал Царь-Колокол, и в 1812 году. После изгнания Наполеона из Москвы действительный статский советник Михаил Вольский подал прошение о восстановлении древнего Владимирского храма и пожертвовал на него личные средства.
И в том же столетии в возрожденном Владимирском храме был рукоположен в священники Михаил Соболев. Он долго служил потом в разных московских церквях. В 1895 году сама великая княгиня Елизавета Федоровна назначила отца Михаила попечителем Елизаветинского благотворительного общества, а в 1908 году он стал третьим настоятелем храма Христа Спасителя (после его освящения в 1883 году) и, находясь уже в преклонном возрасте, служил на этом трудном поприще 4 года. Его сын, о. Александр тоже стал священником – в возрожденной ныне Благовещенской церкви за Тверскими воротами в Петровском парке, где когда-то служил его отец.
А у скромной, но именитой Владимирской церкви на Кулишках со временем появлялись замечательные соседи. Кроме упомянутых Троицкой церкви в Хохловке, Трехсвятительской при загородном митрополичьем дворе и палат Шуйских, в Колпачном переулке притаился полулегендарный дом гетмана Мазепы – теперь историки иногда сомневаются, были ли на самом деле эти палаты связаны с гетманом, или же это еще одна старомосковская легенда, которыми столь изобилует история Москвы.
Малороссы действительно жили в этой местности – об этом свидетельствует и местная топонимика, и название отрезка Покровки – Маросейка. А в Хохловском переулке, 7 до нашего времени сохранились палаты думного дьяка Емельяна Украинцева, который в конце XVII века возглавлял Посольский приказ и заведовал всей внешней политикой России. Именно он ездил в Константинополь заключать мир с турками, когда Петр I готовился к Северной войне. И возможно, именно он привез в Россию Ибрагима Ганнибала – предка Пушкина. Поразительно, но с именем поэта оказался потом связан и сам московский дом Украинцева на Хохловке.
В начале XVIII столетия думный дьяк попал в опалу за «злоупотребления», и в 1709 году его владение перешло другому государственному деятелю, князю М.М.Голицыну, участнику многих петровских баталий и командовавшего в Полтавской битве. А в 1770 году этот дом по игре истории вновь оказался в ведении внешнеполитического ведомства России – сюда на целый век переехал архив Коллегии иностранных дел «для хранения древних хартий и копий с договоров».
Вот на Ивановской горе старинный,
И стариной своей красив,
Образчик теремов, весь в окнах узких, длинный
Дипломатический Архив.
Для нашей юности дворянской
В нем основался быт гражданской:
Рассадник на Руси до нынешних годов
Вождей, сановников, певцов.
Писал о нем один московский поэт на рубеже XIX столетия. Однако архив более известен по другой, пушкинской цитате об «архивных юношах», чопорно глядевших на Татьяну Ларину. В знаменитых строфах упоминалось именно об этом архиве и его служащих – представителях, в основном, «золотой» дворянской молодежи, которая не хотела идти «по военной части», а архив был в те времена очень престижной службой. Среди сотрудников архива – и братья Веневитиновы, и В.Ф.Одоевский, и А.К.Толстой, и С.А.Соболевский. А в первой половине XIX века архивом управлял сам А.Ф.Малиновский, известный московский историк и друг графа Н.П.Шереметева, свидетельствовавший на его свадьбе с Прасковьей Жемчуговой. Именно под его руководством была подготовлена к публикации и впервые напечатана рукопись «Слова о полку Игореве». В этом здании архива Карамзин собирал материалы для «Истории Государства Российского», а Пушкин изучал подлинные документы, работая над «Историей Пугачевского бунта» и «Историей Петра». В мае 1836 года он был здесь в последний раз, и, уезжая домой, писал в дороге жене: «В архивах я был и принужден буду опять в них зарыться месяцев на шесть»… Этому уже не суждено было сбыться – больше Пушкин не приехал в Москву.
В 1874 году архив был переведен с Хохловки на Моховую, а палаты предоставили Московскому отделению Русского музыкального общества – в них разместились классы только что основанной Московской консерватории, еще не имевшей собственного здания на Большой Никитской. Когда его построили, в доме на Хохловке открылась нотопечатня Юргенсона, где впервые были изданы почти все творения П.Чайковского. Сам композитор как-то заметил в шутку, что и сам бы хотел поселиться в старинных, толстых стенах «отставного архива» – в пыльном и знойном, но очень тихом старомосковском переулке.
И нельзя не упомянуть о еще одной примечательной соседке Владимирской церкви – Государственной Публичной Исторической библиотеке, стоящей почти вплотную к зданию храма. Научная библиотека, или, как ее называют постоянные посетители, «Историчка», открытая в 1936 году, вобрала в себя фонды знаменитой Чертковской публичной библиотеки на Мясницкой улице, а также личную библиотеку крупнейшего историка Москвы Ивана Забелина. Ее старое трехэтажное здание в Старосадском переулке – сильно перестроенная двухэтажная усадьба XVIII века, которая стояла обращенная фасадом во двор, – хранит память о Достоевском. Здесь жили дальние родственники писателя – его любимая тетка Александра и ее муж, чаеторговец А. Куманин. Писатель часто гостил у них и описал хозяйку дома в образе старухи Рогожиной в романе «Идиот».
Храм Святого князя Владимира в Старых Садех
Здание храма было построено в 1514-1516 годах по проекту (предположительно) архитектора Алевиза Фрязина (Нового), однако, неоднократно перестраивалось и утратило черты изначальной постройки.
Пятикупольный храм с апсидой и двумя приделами (в честь святых мучеников Бориса и Глеба и святых мучеников Кирика и Иулитты) имеет довольно пышное декоративное оформление. Фасады основного объёма украшены пилястрами и завершаются кокошниками; внимание привлекают пышные резные наличники окон и два массивных крыльца. Барабаны глав украшены лаконичной, но торжественной орнаментальной лепниной. К церкви пристроена трёхъярусная колокольня, которую украшают пилястры, ширинки и керамические изразцы с изображениями цветов.
История храма
Впервые храм упоминается в завещании Василия I, которое было написано в 1423 году.
В 1514 году князь Василий III повелел построить в Москве 11 каменных церквей, работа над которыми предположительно была поручена архитектору Алевизу Фрязину (Новому). Перестройка коснулась и Владимирской церкви: в 1514-1516 годах по его проекту её отстроили в камне, а после переноса великокняжеской резиденции на новое место в 17 веке она стала приходской.
В 1990 году, когда завершились внешние реставрационные работы, храм был передан Русской Православной церкви, в 1991 году в нём состоялась первая после длительного перерыва литургия.
Храм Святого равноапостольного князя Владимира в Старых Садех находится по адресу Старосадский переулок, 11/1 строение 2. Добраться до него можно пешком от станции метро «Китай-город» Таганско-Краснопресненской и Калужско-Рижской линий.
История храма
В Москве около Солянки на возвышенном месте стоит небольшая белая церковь во имя св. равноапостольного князя Владимира, крестителя Русской земли. Церковь находится на высокой бровке исчезнувшей речушки Рачки на стыке старых московских переулков: Малого и Большого Ивановского (ныне улица Забелина), Косьмодамиановского (с 1922 г. — Старосадского) и Хохловского, напротив Ивановского монастыря.
«Старые Сады» — древнее название местности. На южном, хорошо освещенном солнцем склоне холма уже в XIV–XV вв. стали разводить сады. Сад, высаженный возле летней резиденции великих князей, простирался от нынешней улицы Покровки до устья реки Яузы.
Рядом, у церкви Трех Святителей, находилось летнее местопребывание московского митрополита.
В духовной грамоте 1417 года великого князя Московского Василия I (годы правления 1389–1425), старшего сына Дмитрия Донского, среди московских сел упомянут «Новый двор за городом у святого Владимира». Однако этого двора у церкви еще нет в духовных грамотах князя Василия I в 1406–1407 гг. Таким образом, возведение первой церкви можно отнести ко времени между 1407 и 1417 годами. По всей вероятности церковь тогда была деревянной.
При великом князе Василии Ивановиче III (годы правления 1505–1533) на месте деревянного храма итальянцем Алевизом Новым (Фрязиным) строится новый каменный. Как отмечают 2-я Софийская и Воскресенская летописи за 1514 г., «тоя же весны благоверный и христолюбивый князь великий Василий Иванович всея Руси со многим желанием и верою повеле заложити и сделати церкви каменные и кирпичные в Москве: на Большом посаде за торгом церковь Введение Святыя Богородицы да церковь Володимир святый в Садех…»
Полтора столетия простояла алевизовская постройка. Исследования историков и реставраторов в последние годы дают основания считать, что многообъемная живописная композиция существующей ныне церкви была задумана в середине, а осуществлена во второй половине XVII в. В «ружной книге» 1677 г. впервые упоминается предел святых мучеников Кирика и Иулиттты. Освящение придела святых Бориса и Глеба состоялось в 1689 г., и на нём присутствовала царевна Софья Алексеевна.
Над северо-западным углом трапезной была воздвигнута многоярусная колокольня, перестроенная в XVIII в.
Интересно отметить изменения в названии храма. Деревянная церковь при великокняжеском дворе именовалась «Святой Володимер». При каменной церкви постройки Алевиза Нового уже не было великокняжеского двора, но оставались сады, и церковь с того времени именуется «Святой Володимир в Садех». В самом конце XVII в. в Кремле устраивается царский Новый сад, и церковь именуется уже «Князь-Владимирская, что в Старых Садех».
До 1711 года при церкви святого князя Владимира, что в Садех, была Патриаршая богадельня, где призревалось от 41 до 88 человек мужского и женского пола.
В житии преподобного Илариона, основателя знаменитой Флорищевой пустыни (скончался он митрополитом Суздальским в 1707 году) описан случай изгнания беса, который историки связывают с упомянутой богадельней.
В 1666 году «в Патриаршей женской богадельне на Куличках по действу какого-то чародея поселился бес… Государь Алексей Михайлович приказал лицам духовного звания совершить в богадельне молитвенный чин изгнания нечистого духа. Но все попытки были безуспешны: бес обличал молящихся в их грехах и стыдил, наводя на них страх…» Тогда Государь благословил преподобного Илариона изгнать нечистого духа. «Семь недель боролся подвижник с бесом, усердно творя молитвы, освящая воду и повсюду ею кропя. Мало-помалу по молитвам отца Илариона нечистый был изгнан из богадельни и никогда уже там не объявлялся…»
В настоящее время на месте Патриаршей богадельни стоит двухэтажный каменный дом причта. В дальнейшем вид храма постепенно изменялся. В XVIII–XIX вв. основными причинами ущерба были стихийные бедствия.
Так в 1718 г. погорели кровли на алтарях, трапезе, колокольне и церкви. 30 мая 1737 г. во время опустошительного пожара в Москве храм выгорел. Вдова стольника Ф. П. Вердеревского Татьяна Федоровна, похоронившая мужа рядом с его родственниками в приделе святых Бориса и Глеба, взяла послепожарный ремонт «на свое иждивение». В 1787 г. «…после бури, некоторые кресты на церкви поколебались, и прихожане испрашивали дозволения вызолотить их, утвердить главы на оной церкви и листовым железом покрыть и вместо деревянной кровли, имеющейся на той церкви, вновь таковым же железом покрыть». В 1794 г. в царствование императрицы Екатерины II осуществили роспись стен храма. В 1812 г. во время нашествия наполеоновских войск церковь вновь пострадала от пожара. Пожар был значительный, так как после него церковь была приписана к церкви Косьмы и Дамиана на Покровке, а уцелевшее от пожара имущество хранилось в Ивановском монастыре. Несчастье обрушилось и на прихожан — пожар уничтожил 16 домов, и среди них 4 дома священнослужителей. Несколько лет церковь не действовала. Владимирскую церковь, «яко совсем ненужную, которая навсегда имеет остаться без прихода», уже считали возможным разобрать.
За сохранение церкви стал хлопотать действительный статский советник Михаил Вольский. В июле 1813 г., ссылаясь на уважение к памяти св. князя Владимира, «сего великого угодника Божия, основавшего в России христианскую веру и доныне покровительствующаго оной, во имя которого в Москве был один сей храм», он просит разрешения «исправить церковь на свой кошт». После ремонта главный храм и придел святых князей Бориса и Глеба были освящены 19 ноября 1819 г. Придел же во имя святых мучеников Кирика и Иулиттты был освящен только в 1827 г. митрополитом Московским и Коломенским Филаретом.
Храм возобновлялся и в 1874 г., при этом особая роль принадлежала старосте Павлу Васильевичу Патрикееву, который заменил разваливающийся от старости иконостас, вызолотил все ризы на иконах, а частично сделал новые, возобновил, почти исчезнувшую от времени живопись, поставил новые паникадила и подсвечники, отделал заново придел Бориса и Глеба, поставил на куполе и колокольне новые позолоченные кресты.
К этому времени церковь в процессе многочисленных послепожарных ремонтов уже претерпела ряд существенных изменений: была перестроена колокольня XVII в.; были разобраны завершения стен основного объема Владимирской церкви в виде кокошников; многие архитектурные детали оказались скрытыми на чердаках; потерял свое завершение придел святых Кирика и Иулиттты. До 1812 г. при храме было обширное кладбище. С погоста храма еще в конце XIX в. на запад открывался вид на значительную часть Москвы по направлению к Воробьевым горам и на сами горы. Напротив храма св. Владимира находится старинный Ивановский женский монастырь. Главный храмовый праздник в монастыре — день памяти Усекновения Главы Пророка, Предтечи и Крестителя Христова Иоанна 29 августа по старому стилю (11 сентября по новому) — праздновался также и в храме Крестителя Руси.
В старину в этот день около церкви и в ближайшей округе собиралось большое количество народа, и проходила шерстяная ярмарка. Крестьяне привозили множество возов с шерстью, и после праздничной службы начиналась бойкая торговля. Одновременно по бокам церкви устраивались палатки со съестными припасами и сбитнем для всех участвующих в ярмарке. Церковь св. Владимира с утра и до вечера не запиралась, потому что почти все приезжавшие торговцы-крестьяне служили в складчину на вырученные от продажи шерсти деньги молебны Крестителю Христову. Молебны служились самые сокращенные, минуты по 2–3 каждый, а за два дня праздника священнику приходилось отслужить более 800 молебнов. Из воспоминаний современника мы узнаем, что в этот день на аналое лежал образ усеченной главы Иоанна Крестителя. Глава была украшена венчиком с продетым пучком красных ниток. Богомольцы после молебна прикладывались к образу и брали на память красные ниточки.
Храм посвящен тому, кто крестил Русскую землю, кто дал нам христианство. Святой равноапостольный князь Владимир был правнуком Рюрика, внуком святой равноапостольной княгини Ольги и младшим сыном князя Святослава. В начале своего княжения он был ревностным идолопоклонником, но потом, подобно своей великой бабке, увидел заблуждение язычества и стал искать истину. После долгих поисков великий князь решил принять Православие. Летопись говорит, что ему было 25 лет, когда он крестился, а в 988 г. произошло величайшее национальное событие — Крещение Руси. Князь Владимир принял веру Христову всей широтой своей русской души; его обращение к Богу было искренним. Из языческого идолопоклонника и сластолюбца он превратился в рассудительного и человеколюбивого правителя. Он проявлял великое милосердие к нищим и убогим, следуя евангельской заповеди: «Блажени милостивии, яко тии помиловани будут» (Мф. 5, 7).
Тридцать три года восседал на престоле киевском равноапостольный князь Владимир; двадцать восемь лет правил Русью уже, будучи крещеным. И все эти годы князь способствовал распространению в стране просвещения, возводил церкви и города и при этом успешно отражал нападения недружелюбных соседей. За добрые дела и неустанную заботу о государстве русский народ стал ласково величать великого князя Владимиром Красное Солнышко.
Вместе со святым Владимиром изменилась и вся Русь — из страны варварской она превратилась в Святую Русь, и в ней просиял целый сонм святых, а сыновья его Борис и Глеб стали первыми святыми, прославленными Русской Церковью. Начало празднования князю Владимиру как великому угоднику Божьему и заступнику земли Русской установилось во времена Александра Невского после его победы на Неве, которая произошла в день памяти великого князя Владимира — 15 июля (28 июля по новому стилю).
Шесть веков на горке в бывших великокняжеских садах в храме во имя крестителя Руси возносятся молитвы за народ, «власти и воинства»; на этом месте некогда преклоняли свои колени великие князья Московские, здесь молились патриархи, русские цари и царицы. Немало, подобно всей Москве и России, пришлось претерпеть и храму, и духовенству, и прихожанам за это время невзгод, бед и напастей: набеги татар, польская интервенция, пожары, чума, французское нашествие, наконец, революция и гонения на Церковь в XX в. Два священника Владимирского храма — священномученик Александр Покровский (служивший здесь с 1909 г., сначала диаконом, а в 1919–22 гг. священником) и священномученик Владимир Амбарцумов (служивший в храме в 1928–30 гг.), прославлены Русской Православной Церковью в лике новомучеников и исповедников Российских. Оба они были расстреляны на Бутовском полигоне в 1937 г. Последний настоятель — священник Сергий Борделиус (в монашестве Феодор) служил во Владимирском храме с 1927 г. Арестованный в начале 1932 г., он скончался в Бутырской тюрьме 7 апреля (на праздник Благовещения) во время следствия. После о. Сергия Борделиуса с мая 1932 г. во Владимирском храме служил священник Евгений Климентовский. Его арестовали 26 января 1933 г., а храм был закрыт по постановлению президиума Мособлисполкома от 23 марта 1933 г.
Московская церковь Владимирской иконы Божией Матери
И в память о той легендарной, судьбоносной для Москвы встрече был основан не только московский Сретенский монастырь, но и Владимирская часовня на московском посаде, а вслед за ней – и приходская Владимирская церковь на Никольской. Ее чешуйчатая главка, «как еж, ощетинившаяся колючками», по выражению современного москвоведа, была далеко видна с окрестностей и красиво возвышалась над старинной застройкой Никольской улицы.
Владимирская икона – главная православная и историческая святыня Москвы, а с ней – и всего государства Российского. По преданию, образ написал сам Евангелист Лука на доске от стола, за которым совершилась трапеза Спасителя и Пресвятой Богородицы с праведным Иосифом Обручником. На Русь икона попала всего лишь в начале XIV века – тогда ее прислали из Константинополя князю Мстиславу, который поместил ее в Вышгороде. Сын основателя Москвы, князь Андрей Боголюбский перенес ее во Владимир и установил в новопостроенном Успенском соборе. А уже в 1395 году, когда москвичи с ужасом ожидали нашествие «великого хромого», икону впервые привезли в Москву, где она милостью Божией осталась на века и еще не раз чудесами своими спасала стольный град от врагов и даровала победы. Именно ей слезно молились русские осенью 1480 года, когда пало монголо-татарское иго, 240 лет терзавшее Русь, – после великого стояния на реке Угре хан Ахмет без боя и навсегда ушел от Москвы. А в 1521 году Владимирская икона спасла Москву от нашествия крымского хана Менгли-Гирея.
И царица Наталья Кирилловна Нарышкина решила построить тут церковь, освященную во имя Владимирской иконы. Ведь к тому времени не только в Москве, но и в этом историческом месте еще не было ни одного приходского храма в честь чудотворной иконы, а только Сретенский монастырь и часовня. И праздничные крестные ходы из Кремля совершались прямо в обитель. Царица дала обет – возвести здесь церковь.
Причиной тому было не только знаменательное место – царица считала Владимирскую икону своей покровительницей, поскольку ее именины приходились на день праздника чудотворной иконы. И именно Владимирским образом родители царицы (по другим данным, ее воспитатель боярин Матвеев) благословили ее в день свадьбы с царем Алексеем Михайловичем в далеком 1671 году. Именно этот фамильный образ овдовевшая государыня и пожаловала царским подарком в новоустроенную церковь, хотя до освящения своего обетного храма ей дожить не довелось.
Интересно вот что. Из-за своего местоположения церковь была приписана к Заиконоспасскому монастырю, что на Никольской улице, и именно его духовенство служило в этом обычном московском храме. Однако у Владимирской церкви не было и не могло быть своего прихода в торговом посаде Москвы, зато, как писал один дореволюционный краевед, у этой «бесприходной» церкви приходом была вся Москва, и каждый, кто шел по Никольской улице, непременно заходил в храм помолиться Заступнице рода человеческого и Спасительнице Москвы.
Бесценные святыни Владимирской церкви соответствовали «дворцовому» статусу храма, возведенного по обету царицы. Она и стала его первой дарительницей, а вслед за Нарышкиной в эту китайгородскую церковь дарили и Елизавета Петровна, и Мария Федоровна – богатые пелены и воздухи, расшитые руками императриц. Образ Спаса Нерукотворного, в манере «фряжского письма», был, по преданию, написан самим Симоном Ушаковым. Во второй половине XVIII века архитектор Василий Баженов соорудил в храме огромный иконостас. Список Владимирской иконы в начале XIX века украсила великолепная золотая риза с драгоценными алмазами, жемчугами, изумрудами и яхонтами – это был дар знаменитого графа Н.П.Шереметева по завещанию, так как прежний оклад храмовой чудотворной иконы был «легковесен».
А напротив Владимирской церкви по левой стороне Никольской когда-то стоял двор его деда, сподвижника Петра Великого, первого русского графа Бориса Петровича Шереметева. И дочь его, Наталья Борисовна, горько оплакивала здесь усопшего императора Петра II, который сильно благоволил ее мужу, князю Долгорукому. После смерти малолетнего правителя она была выслана в Сибирь, а ее супруг казнен. Теперь же о старом бытоукладе, когда наряду с московским посадом в привилегированном Китай-городе стояли дворы богатых бояр, там напоминают лишь имена местных Черкасских переулков – двор графа Шереметева одно время принадлежал князю Черкасскому. Позже всех аристократических жильцов вытеснили торговые лавки, учебные просветительские учреждения, да деловые центры московского Китай-Города.
А в 1805 году у церкви появилась и новая часовня, в которую поместили список иконы в красивой серебряной ризе, устроенной на пожертвование богатого москвича. В том столетии уже существовал знаменитый «пролом» – новые проходные ворота китай-городской стены, проломанные ради удобства прохода на Никольскую улицу. Эти проломные ворота часто именовались «Владимирскими».
У «Пролома» был знаменитый развал московских букинистов (второй по величине после Сухаревки), где постоянно рылись «зашибленные книгой» страстные библиофилы в поисках раритетов. Одним из таких обитателей «Пролома» был историк и глава кадетов, профессор П.Н.Милюков, в бытность свою студентом Московского университета ежедневно приходивший сюда подержать старую и ценную книгу в руках – и пополнить свою домашнюю библиотеку.
Уже в советское время эта традиция счастливо продолжилась – словно в память о том развале «у Пролома» именно здесь построили популярный букинистический магазин «Книжная находка».