Тегни меня это что
«Тегни меня под постом про каршеринг». Зачем нам столько иностранных слов
«Русский язык мы портим. Иностранные слова употребляем без надобности. К чему говорить «дефекты», когда есть «недочеты», или «недостатки», или «пробелы». Не пора ли объявить войну коверканью русского языка?»
Между тем это слова В. И. Ленина из заметки «Об очистке русского языка», написанной сто лет назад, в 1919 или 1920 году. Как видим, за сто лет в рассуждениях пуристов мало что изменилось, а русский язык вопреки их прогнозам живет и здравствует.
От «мокроступов» до «митапа»
Современным борцам за чистоту русского языка кажется, что он корчится в агонии под натиском страшной заразы — англицизмов.
Конечно, фразы вроде «Криэйторы провели брейншторм и вышли на новый левел во время митапа по неймингу» и впрямь звучат комично и могут раздражать. Но, положа руку на сердце, честно ответим на вопрос: действительно ли такого рода высказывания встречаются так уж часто? Или это скорее придуманная противниками заимствований крайность?
Как и знаменитая пародия XIX века на обратное явление – пуризм: «Хорошилище грядет из ристалища на позорище по гульбищу в мокроступах и с растопыркой» («франт идет из цирка в театр по бульвару в галошах и с зонтиком»). Конечно, всерьез ни про «криэйторов на митапе», ни про «хорошилище с растопыркой» не говорит почти никто.
Однако и современные Шишковы время от времени бросаются спасать русский язык — например, с помощью законопроектов о запрете на использование иностранных слов в СМИ. Главный идеолог подобных инициатив, Владимир Жириновский, объяснял необходимость закона так: «Постоянно звучат иностранные слова. Дилер – посредник, бутик – лавка, мутон – овчина, от французского «овца». Трейдер, сейл, ну что это такое? Вот менеджер – это приказчик! Презерватив – предохранитель. Я бы и слово «парикмахер» заменил. Кафе, бар, ресторан? Закусочная – вот прекрасное слово! Забежал, закусил, все понятно».
Но если бы современные Шишковы хорошо знали историю русского языка, возможно, их пыл немного бы поутих.
Ведь наш язык пережил очень много волн заимствований — и выстоял, потому что заимствования — абсолютно естественный и неопасный процесс, которому так или иначе подвержены все живые языки.
Галлопередоз
Языку на самом деле ничего не угрожает, пока он используется во всех сферах жизни, пока с его помощью можно выразить любую мысль (и в художественной литературе, и в публицистике, и в научной работе), пока его употребление не ограничено — например, только сферой устного бытового общения.
В этом смысле гораздо более опасной для русского языка, чем нынешнее обилие англицизмов, была галломания XVIII — первой половины XIX веков. Тогда французский язык фактически вытеснил русский в аристократических кругах, стал языком светского и интеллектуального общения: вспомним пушкинскую Татьяну, которая «по-русски плохо знала», и многочисленные страницы «Войны и мира», написанные полностью по-французски, чтобы достоверно передать атмосферу дворянских салонов.
На русском языке, конечно, многие аристократы тоже говорили, на нем продолжала создаваться художественная литература. Но, например, научные сочинения писались в основном на иностранных языках: преимущественно на латыни, а также на французском и немецком, — так как в русском языке просто не было соответствующей терминологии и выразить на нем некоторые мысли было невозможно. Лишь во второй половине XVIII века научные сочинения начали переводить на русский язык. Писать магистерские диссертации по-русски было официально разрешено только с 1819 года, а докторские диссертации — с 1837 года. Но господствующим в российской науке русский язык стал только в XX веке.
Галломания оставила существенный след в русском языке. Именно из французского к нам пришли слова «актер», «билет», «жанр», «пьеса», «роман», «спектакль», «агрессивный», «банальный», «бульон», «котлета», «суп», «ресторан», «галерея», «гараж», «портфель», «люстра» и многие, многие другие.
Остались в русском языке и многочисленные кальки (слова, в которых все части буквально переведены с чужого языка) с французского, например:
Несмотря на повальное увлечение французским языком, которое современным пуристам показалось бы просто катастрофой по сравнению с нынешней ситуацией, русский язык выжил. Многие заимствования не прижились (плезир, импрессия и так далее), язык самостоятельно от них избавился. Другие заимствования органично вошли в русский и теперь зачастую даже не опознаются как иностранные.
Заимствованный хлеб
Русский язык подвергался волнам заимствований и до галломании. Еще в праславянскую эпоху (до разделения славянских языков) к нам пришло много слов из германских языков: например, «хлеб», «изба», «шлем», «церковь». Поэтому оказывается комичным для лингвиста (хотя вполне логичным для обывателя) отрывок из стихотворения Сергея Михалкова:
«Нет! — сказали мы фашистам, —
Не потерпит наш народ,
Чтобы русский хлеб душистый
Назывался словом «брот».
Еще одна заметная волна заимствований наблюдалась после принятия христианства: в русский язык из греческого пришли, например, такие слова, как «терем», «огурец», «кровать», «палата», «парус», «скамья», «свекла», «тетрадь», «уксус», «фонарь». Появились и кальки с греческого: «вoзмeздиe», «лицeмep», «мaлoвep», «мaлoдyшиe», «нaпepcник», «нacyщный»… И эти ряды можно продолжать долго.
Что же нам делать с заимствованиями?
Все перечисленные слова когда-то тоже казались людям чужеродными, странными. Наверняка было много тех, кто эти слова не принимал, протестовал против их использования. Но они вошли в язык и никак ему не повредили.
Когда заимствования приходят в русский язык, они не просто вклиниваются в него, но вплетаются очень органично, подстраиваются под его нормы и правила.
У заимствованных слов может меняться произношение: например, мáркетинг уверенно становится маркéтингом, несмотря на все возражения поклонников английского ударения (хотя пока оба варианта в русском языке равноправны). А фýтбол, хóккей и нóутбук своё исконное ударение утратили уже давно. Орфография тоже может меняться: так, итальянское слово cappuccino растеряло все удвоенные согласные и пишется по-русски как «капучино».
Количество недавних заимствований из английского не превышает числа более ранних заимствований из других языков, а по сравнению с галломанией XVII–XVIII веков нынешняя ситуация выглядит и вовсе совершенно безобидной. И хоть перенасыщение речи англицизмами действительно может выглядеть комично, бороться с ними бесполезно, а переживать о судьбе русского языка — безосновательно.
Язык — саморегулирующаяся система. Те заимствования, которые ему полезны, он принимает (как бы против них ни протестовали); от тех же, которые не нужны, он самостоятельно избавляется (как бы их ни насаждали). В борьбе за его чистоту, в защите от заимствований он не нуждается. А лучший способ помочь языку — не мешать ему.
Тегни меня это что
Вы там как, готовы к осенним распродажам? Чтобы не пропустить самые интересные и выгодные предложения, подпишитесь на полезный телеграм-канал Пикабу со скидками. Да, Пикабу не только для отдыха и мемов, но и для экономных покупок!
В «Пикабу Скидки» вы найдете актуальные предложения:
• доставки еды (KFC, Delivery Club, «Папа Джонс»);
• книги («Читай-город», «Литрес», Storytel);
• услуги и сервисы («Делимобиль», Boxberry, «Достависта»);
• маркетплейсы и гипермаркеты (Ozon, «Ашан», «Яндекс.Маркет»);
• одежда и обувь (Adidas, ASOS, Tom Tailor)
• бытовая техника и электроника («М.Видео», «Связной», re:Store);
• товары для дома (IKEA, «Леруа Мерлен», Askona);
• косметика и парфюмерия («Л’Этуаль», «Иль де Ботэ», Krasotka Pro);
• товары для детей («Детский мир», TOY, Mothercare);
• образование («Нетология», GeekBrains, SkillFactory);
• и еще куча-куча всего.
У патриарха Кирилла обнаружили часы с бриллиантами за 16 тысяч долларов!
А ведь в 2012 году, он обещал пользоваться только «русскими недорогими часами»! Если помните. )
Ну да ладно, кто на кого учился, – как грится.
Лифт и девочки.
Андрей Борисович, 47 лет.
Оперативно сработали.
«Это не может решать группа чиновников». Филолог — о «новых правилах русской орфографии»
С первого взгляда (да и со второго тоже) ясно, что мы этот текст читали и хорошо знаем. Это совсем немного переработанный «Полный академический справочник» под редакцией Владимира Владимировича Лопатина, изданный впервые еще в 2006 году. Называть его «новым» как-то не очень ловко. Кто является автором этой переработки — никто не знает. Насколько корректно брать за основу текст, созданный под редакцией человека, уже ушедшего из жизни? Нет ответа. Правда, на официальных правительственных ресурсах нет никакой информации, страница недоступна уже сутки. Может быть, произошла ошибка? И из сети просочились неверные данные?
Но главный вопрос — почему именно сейчас, обязательно до конца 2021 года, нужно утвердить новые правила? Что произошло? Почему именно сейчас встал вопрос об утверждении нового текста? Почему нельзя вынести этот вопрос на рассмотрение филологического сообщества — и в первую очередь на заседание Орфографической комиссии РАН?
15 лет мы вполне спокойно живем, имея текст Правил 1956 года, справочники под редакцией Дитмара Эльяшевича Розенталя, справочник под редакцией Владимира Владимировича Лопатина — и справляемся. Зачем нам срочно утверждать какой-то новый текст (предположим, что он действительно есть — новый, а не списанный с имеющегося)? Все эти 15 лет орфографисты продолжают работать над правилами, уточняя, дополняя и расширяя их. Статьи об орфографии публикуются в авторитетных научных журналах, орфографические вопросы обсуждаются на конференциях. Члены Орфографической комиссии входят в состав филологических советов разных общественных проектов, связанных с русским языком (Тотальный диктант, например). И вдруг — «Минпросвещения обновит правила».
Никакие правила орфографии так приниматься не могут! Не может группа чиновников решить — надо.
И дать поручение нескольким людям (имена мы не знаем, увы): быстро напишите нам что-нибудь новое. Правила разрабатывают орфографисты, их формулировки обсуждают коллеги — филологи, на них дают профессиональные отзывы филологические коллективы вузов, научных институтов. С ними знакомят учителей. Эта процедура занимает время — и не два месяца, а намного больше. Критические замечания составители разбирают, текст переделывают, и потом еще раз обсуждают. И лишь при поддержке большинства членов официального органа — Орфографической комиссии РАН — их можно представить Министерству просвещения. Нам же предложен какой-то неожиданный путь.
Действительно ли именно сейчас нам срочно нужны утвержденные Правительством правила? Неужели кто-то полагает, что подпись Председателя Правительства под каким-то текстом сделает всех грамотнее? И на сайтах многих периодических изданий перестанут попадаться грубые ошибки? Увы, многие журналисты как не заглядывали в неутвержденные справочники, так не станут заглядывать и в утвержденные. Как не открывали словари — так и не будут.
Пару лет назад журналистка Юлия Латынина — кандидат филологических наук — спокойно смирилась с «*гиеной огненной» на сайте «Эха Москвы» в своей передаче. Видно, сама текст не перечитывала. Буквально две недели назад во время репортажа на Первом канале бегущей строкой шло написание «*серебрянный». Репортаж прокрутили три или четыре раза — но ошибка сопровождала его постоянно. Примеры можно продолжать до бесконечности.
До конца года остается 50 дней. Можно ли за 50 дней написать «новые правила»? Нет. Можно ли переработать имеющиеся в распоряжении орфографистов тексты — Полный академический справочник, накопленные орфографические материалы? Это очень сложно, практически невероятно. Но даже если сегодня коллеги взялись за эту работу (и хочется верить, что это будет новый текст, а не переписанный старый справочник), то принять их до конца года невозможно!
Этот текст должен пройти обсуждение, причем не среди чиновников.
Публично министр объявляет, что «проект сейчас проходит экспертное обсуждение». Кем? Где имена «экспертов»? И кто может быть экспертами, кроме — в первую очередь — членов Орфографической комиссии РАН?
На все эти вопросы нет ответов. Ощущение, что в очередной раз чиновники что-то решают за филологов. Вообще за специалистов. И это грустно.
Наталья Николенкова, доцент кафедры русского языка филологического факультета МГУ имени М.В.Ломоносова, член Орфографической комиссии РАН
Тегни меня это что
И ходют и ноют и родным и соседям мозг выносят.
Предлагаю и советую, чем занять на пенсии, если скучно:
Могли бы лучше государство заставить работать!
Блт! Ну иди ты хотя бы мозг вынеси ЖКХ! Или взъеби мусороуборочную компанию!
Отпизди всех на Почте России, чтоб быстрее доставляли и посылки не теряли.
Запишись на прием к депутатам, достань их там, может че полезного для людей сделают!
Бабка зашла в магазин, увидела просроченные даты на товаре? Фиксируй, еби им мозг, вызывай роспотребнадзор, добейся штрафа, опусти там директора супермаркета. Чтоб народ не травили.
Сходи на рынок, доебись до чурок, почему цены охеревшие и че они вообще понаехали.
Маленькая пенсия? Не устраивают реформы? Вы хоть раз митинг согласовали и вышли? Ради будущего ваших же детей!
Создайте клуб контроля за государством! Выясните уже, куда уходят наши налоги!
И заодно себя займете делами, чтобы не скучать, чем за соседями следить и родных доставать!
Вас же пенсионеров аж 40 миллионов скучают блт! Ваш гундёж бы на благо общества!
Сложности материнства
Год назад я стала мамой и знатно офигела.
Следующие 4 месяца я не вставала с кровати дальше чем в туалет, питалась бутербродами с маслом и печеньем, так как отлучиться даже на 15 минут, чтобы приготовить что-то посложнее было почти нереально. Маленький человек спал сутками и только на груди, ни одну из сотни разновидностей пустышек не признал, и даже в глубоком безмятежном младенческом сне с грудью во рту в секунду просыпался от подмены. Квартира погрязла в пыли, присыпках-порошках-каплях-мазях-и-кремах для помазывания и притрушивания маленького тельца маленького малыша.
15 минут свободного времени 3 раза в день пока малыш был занят самоприкормом.
О ежедневной влажной уборке пока не было и речи. В тот период мы купили робот-пылесос, потому что от ощущения пыли в воздухе даже мне становилось дурно, не говоря уже о новорожденном. Пылесос справлялся хорошо и одной проблемой стало меньше. Еще одна проблема отпала когда приехала моя мама и загрузила морозилку домашними полуфабрикатами, которыми я успешно и с удовольствием разнообразила свой рацион на много месяцев вперед.
Думаю, необходимо рассказать и о роли мужа в этой истории. Он существует, всячески помогает, поддерживает и любит, но очень много работает, поэтому практически все сложности касательно ребенка и быта все равно по сей день ложатся на мои плечи.
В 5 месяцев сын пополз, забот прибавилось) Самым интересным местом стал коридор, уличная обувь и колеса от коляски. Кошка начала щемиться по углам. Я осознала, сколько опасных мест скрывает обычная однушка. Игрушки его особо не интересовали (как и сейчас), в ход шли салфетки, фантики от конфет и кошкины мячики. Кошачья еда переместилась на подоконник. Лоток переместить возможности не нашлось, поэтому ванна до поры до времени стала запретной комнатой, но ненадолго) Очень скоро сын решил что там скрывают что то космически интересное, и не ошибся, потому что до сих пор разбрасывать баночки и ковыряться в лотке осталось любимым занятием.
На этом месте закончу первую часть, но продолжение следует:)
Искренне рада, если у Вас все иначе и материнство ассоциируется только со счастьем и любовью, но, к сожалению, мой путь оказался суров и теринист, надеюсь дальше будет легче. Пока легче не становится)))
С удовольствием поболтаю в комментариях на материнские и околоматеринские темы, а то в чем же еще себя реализовать яжмамке в декрете как не в непрошеных советах на пикабу))))
«Граффити портит облик города, если его делать неправильно», или все о теггинге
Кто и зачем оставляет граффити-надписи на стенах города? Узнаем все о родоначальнике граффити от уличных художников со стажем.
Наверняка многие из нас видели разноцветные граффити-надписи на стенах, остановках и других поверхностях. При этом большую часть граффити составляют не детальные рисунки, а наскоро сделанные надписи. Чаще всего подобные надписи состоят из одного слова, написанного особым почерком. Иногда стиль написания слова бывает настолько сложным, что прочитать содержание надписи невозможно.
Подобные автографы называются «теги», а оставляют их уличные художники, занимающиеся граффити. Художники подходят к процессу создания своих тегов с особой серьезностью: тщательно продумывают стиль метки, выбирают материалы и место для написания.
В этом материале мы рассказываем о том, что такое теггинг, как зародилась традиция оставления своих меток, почему граффити-художники занимаются этим и какие теги считаются особо ценными.
Тег — подпись граффити-художника, оставляемая на поверхности города
Спот — место, где граффити-художники оставляют свои подписи и работы
Райтер — граффити-художник, занимающийся теггингом
Бомбинг — быстрое, зачастую нелегальное, граффити в виде меток художников, наносимое на разных поверхностях
Баффить — закрашивать чужое граффити
Троу-ап — быстро нарисованный рисунок в виде контура с заливкой
Что такое теггинг
Теггинг (от англ. tag — «метка») — это направление граффити, представляющее собой быстрое нанесение никнейма автора на поверхность в городе. Каждая отдельная подпись называется «тег», а художника, занимающегося теггингом, называют «теггером» или «райтером». Обычно тег состоит из одного короткого слова или аббревиатуры.
Минимальное количество букв тега позволяет уличным художникам быстро наносить свои метки, оставаясь незамеченными. Качество тега оценивается по тому, насколько каллиграфически интересно выглядит подпись. Некоторые теги отличаются детальной проработкой, а некоторые выглядят минималистично. Главное для тега — его способность выделиться и показать свой уникальный стиль.
Кроме букв, цифр и символов райтеры часто используют детали в виде кругов, штрихов и звезд. Также теги различаются толщиной написания слов, цветом, материалами написания и техникой нанесения.
История теггинга
Теггинг впервые появился в Америке 1920-х годов. Изначально он возник, как способ разделить территорию города между уличными бандами. Участники банд оставляли свои метки на стенах, тем самым обозначая границы своего влияния. В последующие годы традицию теггинга переняли активисты, оставлявшие политические лозунги в разных частях города.
Со временем этот граффити распространился за пределы преступных группировок и заинтересовал молодежь среднего класса. Так, например, первыми замеченными граффитистами были Cornbread и Cool Earl, которые расписывали поезда в Филадельфии.
Уникальной считается история доставщика из Нью-Йорка по прозвищу Taki183. Вынужденный долгое время проводить в метро из-за своей работы, Taki183 решил оставлять свою подпись на каждой станции, которую он посещал. Через время автографов доставщика стало так много, что их стали узнавать обычные жители. После того, как о Taki183 написали в New York Times, людей, решивших оставлять свои подписи, стало еще больше.
Люди стали оставлять свои теги на стенах, заборах, витринах и других уличных поверхностях. Идеей оставлять свои надписи по городу увлеклись люди за пределами Америки, поэтому сейчас теги можно встретить практически везде, куда проникла глобализация.
Основные стили тегов
Баббл (от англ. bubble — «пузырь») — один из самых распространенных стилей граффити, для которого характерна общая округлость и объемность букв, напоминающая пузыри. Популярен из-за простоты и быстроты нанесения на рабочую поверхность.
Блокбастерс (от англ. blockbuster — «очень массивная вещь») — стиль граффити, характеризующийся широкими трехмерными буквами, залитыми одним цветом. Достаточно быстрый для нанесения.
Вайлд стайл (от англ. wild — «дикий») — трудный для прочтения стиль с множеством деталей и цветов. Данный стиль требует заранее проработанного эскиза и много времени на нанесение.
Character (от англ. «персонаж») — стиль, основным элементом которого является использование определенного персонажа. Требует развитого художественного навыка и временных затрат.
Фристайл (от англ. «freestyle» — свободный стиль) — смешанный стиль, используемый для описания работ, не вписывающихся в рамки четких стилей.
Стикеры — направление, в котором тег пишется на специальной наклейке, которую которую клеят на любую поверхность. Техника позволяет оставить тег даже в самых людных местах всего за долю секунды.
Отличие между тегом и граффити
Основное отличие тегов от граффити состоит в том, что граффити в подавляющем большинстве случаев является объемной работой, требующей много времени. Теги же ставятся в максимально сжатые сроки и часто просты в исполнении. Граффити-работы обычно содержат определенный сюжет, а теги несут только функцию метки.
В обоих случаях художники стараются выделиться своим стилем и исполнением. Тем не менее, в случае с тегами очень важными считаются спот (место нанесения тега) и аспект несогласованности с городскими властями. Направление теггинга, с которого чаще всего начинают райтеры, остается таким же относительно неизвестным для широкой публики.
Почему художники занимаются теггингом?
Мы поговорили с двумя граффити-райтерами из Алматы, которые оставили свои теги по всему городу и узнали о том, что ими движет.
Корень
Для меня теггинг — это некоторая отдушина от городской суеты и разбавление визуального пространства. Также мне просто очень интересен сам процесс. Пришел я к этому в сентябре 2015 года, попав в компанию ребят, которые увлекались теггингом, вандализмом и райтингом.
В качестве материалов чаще всего использую маркеры-сквизеры и баллоны. Но бывали и необычные материалы: вплоть до цветочных пульверизаторов, наполненных краской, простых камей, обычных детских мелков и восковых свечек.
Дизайн тега постоянно дорабатывается, исходя из пишущих материалов, из материала самой поверхности, а также условий написания тега. По мне, самые сложные и одновременно интересные споты — общественный транспорт, как внутри, так и снаружи. Особенно во время движения. Проблемы с законом были, но они не пугают, поскольку, чтобы привлечь определенный уровень внимания наших властей, нужно делать все довольно жестко или принципиально перейти кому-нибудь дорогу.
Город и муниципалитет определенно противодействуют теггингу и бомбингу. Надписи закрашивают, как иногда в первый же день, так и зачастую по всему городу в течение трех-пяти месяцев.
По моему мнению, тег может быть уместен и неуместен в некоторых местах. Но, в целом, я не считаю, что это портит внешний вид города.
По поводу того, воспринимает ли казахстанское сообщество граффити вандализмом — граффити, может, и нет, но теггинг — определенно. К остальным отраслям граффити я отношусь абсолютно нейтрально. Есть клевые масштабные проекты других художников, которые привлекают взгляды и имеют довольно глубокий замысел, что не может не радовать.
Zeno
В граффити я наверно лет 8-12, с детства очень любил рисовать. Рисовал для себя. Были иллюстрации с книжек, журналов, комиксов, которые я перерисовывал. А в школе познакомился с другом со своим нынешним, и он показал мне, что такое граффити. Мы с ним сели и начали придумывать мне ник. Это было давным-давно, по переписке в mail.ru агенте. Сидишь, изучаешь стили прикольных людей из разных стран. Берешь какие-то элементы у одного, другого, потому их как-то дополняешь, интерпретируешь под себя, и так появляется твой собственный тег. У меня какого-то любимого материала нет, я тегаю всем подряд: то есть, разные маркеры, сквизеры, баллоны — все идет в ход.
Раньше, когда только начинали рисовать и когда ходили бомбить, выбирали места более видные. Это могла быть какая-то маленькая стеночка на перекрестке, на которой особо сильно не уместишься, ну и делали просто, чтобы это было видно. А сейчас, со временем, стараешься выбирать даже для того же тега, чтобы это круто вписывалось в пейзаж города, дополняло саму картинку. Допустим, висит баннер с фуникулером, который едет вверх, и подходишь тегаешь не как попало, именно в рамочке, посередине самого фуникулера. В общем, стараемся больше локацию обыгрывать.
На самом деле, мы (граффити-художники Алматы — прим.ред.) все друг друга знаем и поддерживаем. А если брать именно в плане бомбинга, то я, допустим, никогда один на бомбинг не выходил. Всегда с друзьями, со своей командой.
Вообще, на самом деле, бомбинг — это крутая вещь только потому что это чистые эмоции, адреналин, всегда весело, интересно.
Сложных спотов было много. Бывало так, что мы лежали несколько часов под поездом, в мокрой листве, бывало так, что за нами бегали. Залазили в автобусный парк, чтобы порисовать на автобусах. Уйма всего было. Боязнь быть пойманным была, возможно, по началу, а сейчас, с возрастом, когда сделали кучу крутых проектов, когда у всех более-менее на слуху, работали с министерством культуры — боязни, что поймают, нет. Я просто знаю, что я делаю, поэтому мне не страшно. А даже если приедут наши дяденьки-милиционеры, то все мы знаем, как у нас в стране это устроено. Дашь им две тысячи — они еще и поохраняют тебя сверху. Конечно, работы закрашиваются, работы портятся какими-нибудь детьми с баллончиком, но, в принципе, для меня это не страшно. Я все-таки считаю, что граффити живет только на фотографиях.
Если честно, безусловно, граффити портит облик города, если его делать неправильно. Всегда нужно подбирать место, чтобы тегать, троу-ап, кусок, чтобы любой рисунок выглядел максимально лаконично с обстановкой вокруг стенки или любой поверхности, на которой ты это делаешь. Если ты это делаешь правильно, это создает некую эстетику.
Несмотря на нелегальность и противодействие властей, теггинг продолжает привлекать райтеров на протяжении целого века. В то время как многие люди считают его вандализмом, большинство теггеров старается не портить поверхности города, а украшать те, которые не помешает украсить. Учитывая то, что теги обычно ставятся анонимно и с использованием псевдонима, подобные работы не приносят граффитистам большой славы. Тем не менее, адреналин, чувство сообщества и усердная работа над обыгрыванием городской поверхности остаются более важными причинами, по которым ребята приходят и остаются в теггинге.