банкротство и поручительство судебная практика
ВС: Поручитель не должен платить по долгам физического лица после его банкротства
Верховный Суд вынес Определение № 46-КГ19-14, в котором разобрался, может ли банк взыскать долг с поручителя, если заемщик – физическое лицо обанкротился.
31 октября 2014 г. между АО «Россельхозбанк» и индивидуальным предпринимателем Людмилой Стребковой был заключен кредитный договор, по которому банк предоставил заемщику денежные средства в размере 2 млн руб., а заемщик обязался возвратить полученные деньги и уплатить проценты за пользование кредитом с окончательным сроком возврата 20 октября 2017 г. Обязательство заемщика по кредитному договору обеспечено поручительством Алексея Стребкова.
В п. 42 договора поручительства отмечалось, что поручительство прекращается, если кредитор в течение года со дня, до которого должник обязан исполнить все свои обязательства по кредитному договору в полном объеме, не предъявит к поручителю требование, указанное в п. 2.4 договора. В силу п. 2.4 договора при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником своих обязательств кредитор вправе направить поручителю письменное требование об исполнении обязательств по договору.
23 декабря 2015 г. Людмила Стребкова прекратила деятельность в качестве индивидуального предпринимателя. Решением Арбитражного суда Самарской области от 27 мая 2016 г. она была признана банкротом и в отношении нее ввели процедуру реализации имущества гражданина. Так как заемщица обязательство по возврату кредита не исполнила, задолженность по состоянию на 27 мая 2016 г. составила более 1,6 млн руб.
1 февраля 2017 г. банк направил поручителю требование о досрочном взыскании образовавшейся задолженности.
Определением АС Самарской области от 3 февраля 2017 г. процедура реализации имущества Людмилы Стребковой была завершена, она освобождена от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе не заявленных при введении реализации имущества гражданина.
6 февраля 2017 г. банк обратился в Центральный районный суд г. Тольятти с иском к Алексею Стребкову о взыскании задолженности за период с 1 октября 2015 г. по 27 мая 2016 г., а также расходов на уплату государственной пошлины в размере более 16 тыс. руб.
Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд исходил из того, что банк предъявил исковые требования к поручителю в объеме его ответственности, предусмотренной кредитным договором и договором поручительства, в пределах срока действия договора поручительства и до вступления в законную силу определения АС Самарской области, которым завершена процедура реализации имущества Людмилы Стребковой.
Судебная коллегия по гражданским делам Самарского областного суда, установив, что срок поручительства, как это предусмотрено ст. 190 ГК, установлен не был, а заемщик перестал надлежаще исполнять обязательства по уплате основного долга 28 октября 2015 г., пришла к выводу о том, что после названной даты у истца возникло право предъявления к поручителю требования о взыскании денежных средств.
Поскольку банк обратился в суд с иском лишь 6 февраля 2017 г., то есть с пропуском годичного срока, установленного п. 4 ст. 367 ГК для предъявления иска к поручителю в части возврата денег за период с 29 октября 2015 г. по 6 февраля 2016 г., апелляция пришла к выводу об исключении из расчета задолженности по кредиту периодических платежей за данный период. Так, суд частично удовлетворил исковые требования банка – с Алексея Стребкова были взысканы задолженность по кредитному договору в размере более 1,5 млн руб. и расходы на уплату государственной пошлины в сумме более 15 тыс. руб.
Ответчик обратился в Верховный Суд. Изучив жалобу, Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ указала, что в силу п. 6 ст. 213.27 Закона о банкротстве требования кредиторов, не удовлетворенные по причине недостаточности имущества гражданина, считаются погашенными, за исключением случаев, предусмотренных данным законом. В п. 3 ст. 213.28 Закона о банкротстве закреплено, что после завершения расчетов с кредиторами гражданин, признанный банкротом, освобождается от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина.
Таким образом, отметил Суд, по общему правилу, требования кредиторов, не удовлетворенные в ходе процедуры реализации имущества, в том числе и требования, не заявленные кредиторами в процедурах реструктуризации долгов и реализации имущества, признаются погашенными, а должник после завершения расчетов с кредиторами освобождается от их дальнейшего исполнения.
«Соответственно, при завершении в отношении должника Стребковой Л.А. процедуры реализации имущества и освобождении ее от дальнейшего исполнения требований кредиторов ее обязательство, вытекающее из кредитного договора, прекращается», – посчитала высшая инстанция.
ВС сослался на п. 1 ст. 367 ГК (в редакции, действующей на момент заключения договора поручительства): поручительство прекращается с прекращением обеспеченного им обязательства, а также в случае изменения этого обязательства, влекущего увеличение ответственности или иные неблагоприятные последствия для поручителя, без согласия последнего.
Суд отметил, что апелляция сделала вывод о том, что банк обратился к поручителю с иском до прекращения обеспеченного поручительством обязательства Стребковой, поскольку определение АС Самарской области от 3 февраля 2017 г. на момент подачи иска не вступило в законную силу, а потому иск подлежал частичному удовлетворению. При этом, посчитал ВС, суд не учел особенности, установленные федеральными законами, регулирующими вопросы банкротства, относительно порядка вступления в законную силу и исполнения судебных актов, принимаемых по делам о банкротстве.
Так, он указал, что в силу ч. 1 ст. 223 АПК дела о банкротстве рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным данным кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы банкротства. ВС отметил, что согласно п. 2 ст. 52 Закона о банкротстве судебные акты, предусмотренные п. 1 данной статьи, а также иные предусмотренные данным законом судебные акты арбитражного суда подлежат немедленному исполнению, если иное не установлено этим законом.
«Таким образом, с учетом специальной нормы Закона о банкротстве правовые последствия в виде обязательности судебного акта для указанного выше определения о завершении процедуры реализации имущества Стребковой Л.А. наступили с момента его принятия, то есть с 3 февраля 2017 г.», – подчеркнул Верховный Суд. В связи с этим он направил дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию.
В комментарии «АГ» адвокат АП г. Москвы, к.ю.н. Константин Евтеев посчитал данное определение интересным. «Нельзя не согласиться с позицией Суда о том, что судебные акты, указанные в ст. 52 Закона о банкротстве, подлежат немедленному исполнению. Отнюдь это не значит, что все решения суда первой инстанции, связанные с вопросами банкротства, можно называть “вступившими в законную силу” до истечения срока апелляционного обжалования либо вынесения постановления соответствующего суда. Подразумевается, что правовые последствия в виде обязательности судебного акта для указанного выше определения о завершении процедуры реализации имущества наступили с момента его принятия», – отметил адвокат.
По его мнению, это особенно интересно во взаимосвязи с нормой о прекращении поручительства (п.1 ст. 367 ГК). «В сухом остатке получается, что после завершения процедуры реализации имущества индивидуального предпринимателя прекращаются и все договоры поручительств по его обязательствам. Однако видится реальным взыскание долга с поручителя в аналогичной ситуации, с учетом рассматриваемого определения Верховного Суда», – посчитал Константин Евтеев. Он также предположил, что нижестоящие суды принимали разные решения ввиду неоднозначности трактования указанной нормы, по крайней мере до сего момента.
Руководитель практики банкротства АБ «КИАП», адвокат Илья Дедковский отметил, что в целом позиция Верховного Суда не выглядит революционной – высшая инстанция просто напомнила нижестоящим судам содержание действующего законодательства.
Адвокат посчитал, что позиция нижестоящих судов выглядит крайне неубедительно: попытка обосновать сохранение кредитного обязательства тем, что банк заявил свои требования до вступления в законную силу решения по банкнотному делу, не основана ни на нормах закона, ни на каких-то общих принципах права. По его мнению, здесь в большей степени прослеживается позиция, что по справедливости должник должен платить, ведь он взял кредит.
Илья Дедковский считает, что Верховный Суд принял абсолютно правильное решение, указав, что кредитное обязательство прекратилось ввиду завершения процедуры банкротства заемщика. «Что касается вывода в отношении поручителя, то, на мой взгляд, обоснование должно быть совершенно другим. Дело не в том, что Закон о банкротстве содержит специальные нормы о возможности исполнения судебных актов с момента их принятия, а не вступления в законную силу. Дело в том, что поручительство, являясь акцессорным обязательством по отношению к кредитному обязательству, прекратилось вместе с ним. И совершенно не важно, прекратилось обязательство до подачи банком иска или после – обязательства в любом случае нет», – посчитал Илья Дедковский.
Недобросовестное поведение конкурсных кредиторов с обеспеченными требованиями в банкротстве на примере поручительства
Объём прав кредиторов в банкротстве относится к достаточно изученным вопросам, многократно проверенным практикой. С такой же уверенностью утверждать не приходится применительно к обязанностям кредиторов или ограничениям в осуществлении ими своих прав.
Открыть проблему можно на таком распространённом примере. Права требования конкурсного кредитора к должнику дополнительно обеспечены обязательствами третьих лиц: залог со стороны третьего лица или поручительство. Свободен ли кредитор в своём привычном праве выбирать относительно предъявления или воздержания от притязаний к третьему лицу? Иными словами, не нарушает ли его бездействие в осуществлении прав к третьему лицу прав и законных интересов иных конкурсных кредиторов, должника или потенциальных ответчиков по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности?
Данный пример следует уточнить. Вполне естественным возражением может быть довод о том, что в случае удовлетворения требований со стороны третьего лица произойдёт перемена лиц в обязательстве и на место обеспеченного кредитора заступит исполнившее третье лицо. Однако следует иметь в виду, что в реальном обороте в роли таких третьих лиц выступают залогодатели и поручители, связанные с должником, что открывает перспективы для субординации. Таким образом, третье лицо сделает попытку заступить, но может оказаться субординированным, что явно отвечает интересам иных конкурсных кредиторов.
Г.Ф. Шершеневич в Курсе торгового права к первому из последствий объявления несостоятельности относит прекращение возможности для кредиторов самостоятельного осуществления прав. Оговаривается, что кредиторы лишаются возможности осуществлять свои права в ином, кроме конкурсного, порядке. Здесь, конечно, речь идёт прежде всего о взыскании вне банкротной процедуры, исполнительном производстве и т.п. Но стоит ли так сужать тезис.
Права к поручителю являются акцессорными по отношению к основному требованию к должнику. Таким образом, в силу указанного принципа можем предположить, что самостоятельное осуществление прав должно ограничивать не только реестровое требование, но и требования к лицам, обеспечивающим исполнение основного долга. А само осуществление должно трактоваться не только как активные действия, но и воздержание от таких действий. Кредиторы не являются абсолютно свободными как в реализации реестрового требования, так и в воздержании (уклонении) от реализации обеспечительного требования.
После введения процедуры каждый кредитор становится участником гражданско-правового сообщества кредиторов, связан новыми правоотношениями, со своими правами и обязанностями, а также законными интересами, которые должны учитываться при оценке добросовестности и злоупотребления правами.
Что касается интересов нового сообщества применительно к банкротным отношениям. Интересную для анализа деталь можно найти в Дигестах Юстиниана, книга 46, титул I «О поручителях и доверителях», пункт 41.
«Он же в 13-й книге «Ответов». (Модестин) ответил, что если поручители были приняты (кредитором) в том, что не может быть исполнено попечителем. И после достижения (подопечным) законного возраста (полной дееспособности это) могло быть исполнено в полном объёме как самим попечителем, так и его наследниками, и из-за промедления того, кто был несовершеннолетним, он перестал быть платёжеспособным, то неслучайно полагается иск по аналогии против поручителей. §1. Он же дал ответ, что если один из доверителей присуждён к уплате долга в полном объёме, когда он приступил к ведению тяжбы по предъявленному против него иску об исполнении ранее состоявшегося судебного решения, то он может требовать, чтобы ему были поручены иски против тех, которые поручили то же самое».
Текст требует дополнительной проверки в части перевода и контекста. Однако можно предположить, что поручители, к которым кредитор так и не предъявил иск, не остаются в стороне.
Конкурсный кредитор с обеспеченным третьим лицом обязательством находится в привилегированном положении. Пассивность такого кредитора, нежелание реализовать свои права по отношению к третьим лицам в условиях неплатёжеспособности должника может свидетельствовать о каком-то особом отношении кредитора к третьему лицу. Принимая во внимание, что третьи лица зачастую являются связанными с должником, бездействие кредитора должно рассматриваться как необычное, требующее, по крайней мере, проверки на предмет добросовестность.
В случае выявления недобросовестного поведения конкурсного кредитора или злоупотребления правами в форме отказа или промедления в осуществлении прав к третьим лицами, могут быть рассмотрены разные варианты негативных последствий для такого кредитора: от обоснования необходимости субординирования требования до взыскания убытков.
Приведённые рассуждения являются лишь набросками к теме недобросовестного поведения кредиторов с обеспеченными требованиями.
Банкротство и поручительство судебная практика
III. Особенности применения положений о поручительстве
при рассмотрении дел о банкротстве
46. Введение процедуры наблюдения в отношении поручителя или признание его банкротом может свидетельствовать об ухудшении условий обеспечения и являться основанием для заявления кредитором к основному должнику требования о досрочном исполнении обеспечиваемого обязательства по возврату суммы займа или кредита на основании статьи 813 и пункта 2 статьи 819 ГК РФ.
Данное правило применяется также и в случае обеспечения поручительством коммерческого кредита (пункт 2 статьи 823 ГК РФ).
48. Требование к поручителю может быть установлено в деле о банкротстве лишь при условии, что должником по обеспеченному поручительством обязательству допущено нарушение указанного обязательства (пункт 1 статьи 363 ГК РФ).
В частности, названное право возникает у кредитора в том случае, когда основной должник признан банкротом, поскольку согласно пункту 1 статьи 126 Закона о банкротстве с даты признания его банкротом срок исполнения его обязательств считается наступившим.
49. При предъявлении кредитором требования в деле о банкротстве поручителя к участию в его рассмотрении может быть привлечен в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора (статья 51 АПК РФ), должник по основному обязательству. В аналогичной ситуации к участию в рассмотрении в деле о банкротстве основного должника требования к нему может быть привлечен в установленном порядке в таком же качестве его поручитель.
Указанные третьи лица в части рассмотрения соответствующего требования обладают необходимыми процессуальными правами в деле о банкротстве, в том числе на участие в судебных заседаниях и обжалование судебных актов.
50. При возбуждении дела о банкротстве поручителя, рассмотрении обоснованности заявления о признании поручителя банкротом и установлении требований к поручителю судами должна учитываться правовая природа обеспеченных поручительством требований, обращенных к должнику в основном обязательстве. В частности, обеспеченные поручительством суммы неустоек или убытков в форме упущенной выгоды в силу абзаца четвертого пункта 2 статьи 4 Закона о банкротстве не учитываются при определении наличия признаков банкротства поручителя, а также на основании пункта 3 статьи 137 того же Закона учитываются отдельно в реестре требований кредиторов поручителя и подлежат удовлетворению после погашения основной суммы задолженности и причитающихся процентов.
51. Кредитор вправе требовать возбуждения как дела о банкротстве основного должника, так и поручителя.
Если требования кредитора уже установлены в деле о банкротстве основного должника, то при заявлении их в деле о банкротстве поручителя состав и размер требований к поручителю определяются по правилам статьи 4 Закона о банкротстве, исходя из даты введения процедуры банкротства в отношении основного должника.
52. Имея в виду право поручителя покрыть свои имущественные потери за счет требования кредитора к основному должнику, которое переходит к поручителю на основании пункта 1 статьи 365 ГК РФ, а также принимая во внимание необходимость добросовестного поведения в имущественном обороте, суды должны исходить из того, что кредитору до закрытия реестра требований кредиторов следует обратиться с заявлением об установлении его требований в деле о банкротстве основного должника. Если будет установлено, что кредитор не совершал названных действий и это повлекло либо может повлечь негативные последствия для поручителя в будущем, например, в виде пропуска срока, установленного пунктом 1 статьи 142 Закона о банкротстве, на что поручитель ссылается в порядке статьи 364 ГК РФ, в иске к поручителю (либо во включении требования кредитора в реестр требований кредиторов поручителя) может быть отказано (статья 10 ГК РФ).
Если требования кредитора к поручителю удовлетворены решением суда, вступившим в законную силу, которое не исполнено, то поручитель имеет право заявить в деле о банкротстве должника свое будущее требование, которое может у него возникнуть после исполнения судебного акта (пункт 1 статьи 365 ГК РФ), при соблюдении следующих условий: кредитор не заявил указанное требование сам и поручитель принимал необходимые меры для исполнения решения суда, но не смог его исполнить по уважительным причинам; о рассмотрении требования поручителя также подлежит извещению кредитор.
Если названное требование поручителя будет признано обоснованным и включено в реестр требований кредиторов должника, кредитор вправе в любое время до завершения расчетов вступить в дело о банкротстве и получить исполнение в счет средств, присужденных судом поручителю, в пределах сохраняющейся задолженности должника перед кредитором.
Выплата из конкурсной массы в пользу поручителя может быть произведена только после предоставления им доказательств перехода к нему прав кредитора на основании пункта 1 статьи 365 ГК РФ.
53. Если требования кредитора включены в реестр требований кредиторов в деле о банкротстве поручителя, а должник по основному обязательству производит выплату в погашение долга, то с учетом акцессорного характера обязательства поручителя (пункт 1 статьи 367 ГК РФ) в реестр требований кредиторов поручителя должна быть внесена отметка о погашении требований кредитора (полностью или в соответствующей части) в связи с прекращением обязательства поручителя (с учетом разъяснений, данных в пункте 32 настоящего постановления). Такая запись в реестре требований кредиторов производится арбитражным управляющим на основании документов, подтверждающих указанный платеж, в том числе по своей инициативе. Если ведение реестра требований кредиторов передано реестродержателю, данная запись вносится реестродержателем на основании заявления арбитражного управляющего, который при подаче такого заявления проверяет полноту и достоверность документов, подтверждающих факт платежа.
Разногласия между заинтересованными лицами могут быть переданы на рассмотрение суда в общем порядке (пункт 1 статьи 60 Закона о банкротстве).
Право голоса на собрании кредиторов поручителя в этом случае утрачивается у кредитора с момента прекращения его требования, а не с момента внесения в реестр отметки о его погашении. Решение собрания, в котором принимал участие такой кредитор, может быть признано судом недействительным по заявлению кредитора, не принимавшего участия в голосовании или голосовавшего против оспариваемого решения. При этом суд вправе с учетом всех обстоятельств дела оставить в силе обжалуемое решение, если голосование кредитора, не имевшего права на участие в собрании, не могло повлиять на результаты голосования и решение не повлекло неблагоприятных последствий для кредиторов.
54. Если процедуры банкротства применяются и к должнику по основному обязательству, и к поручителю, судам необходимо принимать во внимание следующее.
Конкурсный управляющий основного должника, произведший выплату кредитору, в силу статьи 366 ГК РФ обязан немедленно известить об этой выплате известного ему поручителя, арбитражного управляющего поручителя и арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве поручителя.
Конкурсный управляющий поручителя, произведший выплату кредитору, обязан в интересах формирования конкурсной массы незамедлительно обратиться с заявлением о процессуальном правопреемстве в деле о банкротстве основного должника, за исключением случаев, когда такие действия являются явно нецелесообразными или признаны таковыми решением собрания кредиторов.
55. Если поручитель заплатил кредитору до того, как последний подал заявление об установлении его требований в деле о банкротстве основного должника, в той части требования, которая соответствует исполнению поручителя, в удовлетворении указанного заявления должно быть отказано, поскольку право первоначального кредитора в этой части перешло к поручителю (пункт 1 статьи 365 ГК РФ).
Если поручитель исполняет обязательство после того, как кредитор обратился с заявлением об установлении его требований, суд по заявлению нового кредитора (поручителя) выносит определение о процессуальном правопреемстве.
56. Поскольку исполнение поручителем своего обязательства перед кредитором не влечет негативных имущественных последствий для должника, заключение договора поручительства не приводит к преимущественному удовлетворению одного из кредиторов основного должника по обязательству, обеспеченному поручительством, в том смысле, в котором Закон о банкротстве определяет понятие сделки с предпочтением (статья 61.3).
57. По смыслу абзаца третьего пункта 2 статьи 64 Закона о банкротстве изменение условий договора поручительства, а также дача согласия на изменение основного обязательства или согласия отвечать за нового должника (пункты 1 и 2 статьи 367 ГК РФ) подлежит согласованию с временным управляющим поручителя.
Основной должник или поручитель: ВС решал, кто вернёт долг
Банкротство вместо денег
А начиналось все с того, что новосибирская фирма ООО «Комплекс», которая продавала комплектующие для производства пластиковых окон и мебели в 2013 году искала себе инвестора, чтобы продолжить работу. Выходом из непростой экономической ситуации для фирмы стал договор факторинга с ООО «НФК-Премиум», которое занимается таким финансированием бизнеса на профессиональной основе уже 19 лет. В этом соглашении за организацию поручилось одноименное аффилированное с ней предприятие – торговая компания «Комплекс».
Договор факторинга – соглашение, по которому компания-поставщик отгружает продукцию и оплату за партию товара получает не от покупателя, а от другой организации. Покупатель же выплачивает задолженность этому кредитору.
В течение четырех лет НФК перечислил поставщикам своего клиента 27 млн руб. за комплектующие для окон и мебели. Но ООО выплатило факторинговой фирме лишь 900 000 руб. Весной 2017 года кредитор обратился в суд с требованием взыскать 26,1 млн с поручителя должника – торговой компании «Комплекс». АСГМ этот иск удовлетворил (дело № А40-98249/2017). Но через месяц после этого решения обе новосибирские организации обанкротились (дела № А45-19903/2017 и № А45-20009/2017).
Тогда НФК решил взыскать деньги с основного должника – ООО «Комплекс». Три инстанции отказались удовлетворять это требование, сославшись на то, что долг в полном объеме уже взыскан с поручителя в рамках дела № А40-98249/2017. Кроме того, суды указали на то, что истец ни в одном из споров не просил о солидарном взыскании задолженности с ответчика или с его поручителя. А ещё НФК не доказал, что поручитель не может исполнить судебное решение и выплатить долг за «Комплекс» (дело № А40-105766/2017).
Доводы в ВС
Истец:НФК-Премиум
Ответчик:ООО Комплекс
Суд:Верховный суд
Суть спора:Может ли кредитор взыскать деньги по отдельному иску с основного должника, если до этого в другом деле взыскал всю сумму долга с поручителя
Решение:Акты нижестоящих судов отменены, требование оставлено без рассмотрения
Факторинговая компания не согласилась с такими выводами и обжаловала их в Верховном суде. На заседании в ВС присутствовали лишь представители НФК. Юрист истца Сергей Карпушкин пояснял, что обращение заявителя к поручителю в спорной ситуации не исключает возможности потребовать эти деньги с основного должника (п. 50 постановления Пленума ВС от 22 ноября 2016 года № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений ГК об обязательствах и их исполнении»).
Должники остаются солидарными до тех пор, пока обязательство не будет исполнено полностью, подчеркнул он. Карпушкин объяснил необходимость этого иска тем, что обе новосибирские компании уже являются банкротами: «Реального исполнения мы ни от кого не получили и хотим включиться в реестр к основному должнику». Кроме того, он отметил, что в подобных спорах кредитор по закону не обязан доказывать невозможность исполнения решения поручителем.
«Тройка» судей под председательством Елены Зарубиной выслушала все доводы, удалилась в совещательную комнату и спустя полчаса огласила резолютивную часть: акты нижестоящих инстанций отменить, а требования истца оставить без рассмотрения. Таким образом, НФК придется добиваться выплаты денег с поручителя-банкрота.
Эксперты «Право.ru»: «Кредитор вел себя естественно»
Если следовать логике нижестоящих инстанций, то, не заявив изначально солидарное требование ко всем должникам в суде, кредитор теряет право на принудительное взыскание с них в будущем, замечает Кислов: «Но такой подход незаконно ограничивает права истца в рассматриваемом случае».
Нижестоящие суды фактически дословно перепечатали в мотивировочной части статью Владимира Кулакова «Солидарное обязательство: все за одного?» из журнала «эж-ЮРИСТ» № 37 за сентябрь 2011 года. При этом без ссылки на автора, что тоже, на мой взгляд, некорректно. Только проблема в том, что это статья написана в 2011 году и построена на анализе судебной практики судов общей юрисдикции за 2000–2011 годы, в том числе по уголовным делам.
Айнур Ялилов, партнёр Шаймарданов и Партнеры Шаймарданов и Партнеры Региональный рейтинг. ×
Обсуждаемая ситуация во многом стандартная. Вернее, была бы такой, если бы кредитор взыскивал с основного должника и с поручителя долг в одном процессе, дает совет Кислов: «Суд установил бы обоснованность заявленных требований и вынес решение о солидарном взыскании».