форс мажор ковид судебная практика
Форс-мажорный форс-мажор: разъяснения Верховного суда про коронавирус
Из раздела договора, который редко читали стороны, а большинство юристов переписывало не меняя, форс-мажор стал одним из центральных вопросов для бизнеса в апреле 2020 года и однозначно требовал разъяснений Верховного суда.
Сам проект обзора появился еще несколько дней назад и была надежда, что он хотя бы частично уменьшит возникшую неопределённость, но произошло скорее обратное.
До выхода нового Обзора, п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 повторял п. 3 ст. 401 ГК РФ, в соответствии с которой форс-мажор — чрезвычайные и непредотвратимые обстоятельства, при этом к обстоятельствам непреодолимой силы (форс-мажору) не могут быть отнесены предпринимательские риски:
Как итог — более 95% обращений бизнеса о получении заключений об обстоятельствах непреодолимой силы по внутрироссийским контрактам были отклонены из-за несоответствия форс-мажору. Об этом сообщил 06.04.2020 г. ТАСС глава Торгово-промышленной палаты (ТПП) России Сергей Катырин. А ведь бизнесмены не зря обращаются в ТПП — в большинстве договоров прямо предусмотрено, что обстоятельство непреодолимой силы подтверждаются заключениями. При этом, положение договора об обязательном подтверждении форс-мажора заключением ТПП вовсе не обязательно, но даже если в договоре такое положение есть, а заключения — нет, это не лишает стороны обратиться в суд, который может признать наступление обстоятельств непреодолимой силы и в отсутствии заключения ТТП. Но ВС РФ прямо об этом в своем определении не сказал (ждем второй части?).
В Обзоре ВС РФ сделал новую важную оговорку: если форс-мажор привел к тому, что должник не имеет денег для осуществления платежей, то можно констатировать невозможность исполнения в силу непреодолимой силы и освободить должника от исполнения обязательства (конечно, только на основании решения суда).
Нерабочие дни, объявленные таковыми Указами Президента Российской Федерации от 25 марта 2020 г. № 206 и от 2 апреля 2020 г. № 239, относятся к числу мер, установленных в целях обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения, направленных на предотвращение распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19), и не могут считаться нерабочими днями в смысле, придаваемом этому понятию ГК РФ, под которым понимаются выходные и нерабочие праздничные дни, предусмотренные статьями 111, 112 Трудового кодекса Российской Федерации.
То есть понятие «нерабочие дни» так и остались неизвестными российскому праву, о них не знает ни ГК РФ, ни ТК РФ.
По мнению суда, иное означало бы приостановление исполнения всех без исключения гражданских обязательств в течение длительного периода и существенное ограничение гражданского оборота в целом, что не соответствует целям названных Указов Президента РФ.
Справедливости ради, необходимо отметить, что в некоторых случаях такая позиция суда на руку бизнесу: например, договором аренды может быть предусмотрено право расторжения договора за 30 рабочих дней. Если бы «нерабочие дни» были бы признаны таковыми в смысле ГК РФ, то фактическое расторжение договора было бы перенесено на неопределенный срок (до тех пор, пока не закончатся «нерабочие дни») и за весь период до расторжения пришлось бы платить аренду (при условии, что отрасль пострадавшая — после 01.10.20 г., если организация или ИП не относится к числу избранных — в обычном порядке).
С другой стороны, с позиции суда о том, что при отсутствии иных оснований для освобождения от ответственности за неисполнение обязательства (статья 401 ГК РФ) установление нерабочих дней в период с 30 марта по 30 апреля 2020 г. основанием для переноса срока исполнения обязательства исходя из положений ст. 193 ГК РФ не является, ставит справедливый вопрос: как можно было бы выполнить обязательства если в соответствии с указом Президента деятельность организации приостановлена или ограничена?
Суд формулирует вопрос следующим образом: возможно ли признание эпидемиологической обстановки, ограничительных мер или режима самоизоляции обстоятельствами непреодолимой силы (пункт 3 статьи 401 ГК РФ) или основанием прекращения обязательства в связи с невозможностью его исполнения (статья 416 ГК РФ), в том числе в связи с актом государственного органа (статья 417 ГК РФ), а если возможно — то при каких условиях?
Прежде чем писать об ответе ВС РФ, посмотрим, что указано в ГК РФ:
Ст. 416 ГК РФ — обязательство прекращается невозможностью исполнения, если она вызвана наступившим после возникновения обязательства обстоятельством, за которое ни одна из сторон не отвечает.
Ст. 417 ГК РФ — если в результате издания акта органа государственной власти или органа местного самоуправления исполнение обязательства становится невозможным полностью или частично, обязательство прекращается полностью или в соответствующей части.
Судебной практики высших судов по этим статьям было пока немного. Так в Пункте 4 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 21.12.2005 N 104 было указано, что обязательство может быть прекращено по основанию, предусмотренному ст. 417 ГК РФ, и в тех случаях, когда издан акт органа местного самоуправления, делающий невозможным исполнение обязательства (рассматривался случай изъятия земельного участка под строительство для муниципальных нужд).
В п. 40 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 17 было указано, что если потребитель предъявил требование о замене товара с недостатками на товар той же марки (модели, артикула), но он снят с производства (его поставки прекращены и др.), то в соответствии со ст. 416 ГК РФ обязательство продавца, изготовителя, уполномоченной организации либо уполномоченного ИП или импортера в части такой замены прекращается в связи с невозможностью исполнения.
То есть судебная практика по ст. 416 и 417 ГК РФ далека от обстоятельств, вызванных коронавирусом.
При этом следует учитывать, что при использовании ст. 417 ГК РФ в обосновании невозможности исполнения обязательств, во-первых, возникает опасность трактовки судами актов местной власти как обязательных и препятствующих исполнению обязательств, во-вторых, представляется, что характер таких ограничений временный, тогда что происходит после их отмены? Поэтому применение ст. 416 ГК РФ выглядит предпочтительней.
21 апреля 2020 г. ВС РФ указал, что признание распространения новой коронавирусной инфекции обстоятельством непреодолимой силы не может быть универсальным для всех категорий должников, необходимо учитывать:
— условия ее осуществления,
— обстоятельства конкретного дела (в том числе срока исполнения обязательства, характера неисполненного обязательства, разумности и добросовестности действий должника и т.д.).
Что это значит? Конечно, если бы коронавирус был признан обстоятельством непреодолимой силы для всех, это привело бы к массовому неисполнению обязательств, при котором достаточно было бы одного аргумента — «коронавирус же».
С другой стороны, применительно к нормам статьи 401 ГК РФ обстоятельства, вызванные угрозой распространения новой коронавирусной инфекции, а также принимаемые органами государственной власти и местного самоуправления меры по ограничению ее распространения, в частности, установление обязательных правил поведения при введении режима повышенной готовности или чрезвычайной ситуации, запрет на передвижение транспортных средств, ограничение передвижения физических лиц, приостановление деятельности предприятий и учреждений, отмена и перенос массовых мероприятий, введение режима самоизоляции граждан и т.п., могут быть признаны обстоятельствами непреодолимой силы в следующих случаях:
— Если будет установлено их соответствие названным выше критериям таких обстоятельств и причинная связь между этими обстоятельствами и неисполнением обязательства.
— Освобождение от ответственности допустимо в случае, если разумный и осмотрительный участник гражданского оборота, осуществляющий аналогичную с должником деятельность, не мог бы избежать неблагоприятных финансовых последствий, вызванных ограничительными мерами (например, в случае значительного снижения размера прибыли по причине принудительного закрытия предприятия общественного питания для открытого посещения).
— При рассмотрении вопроса об освобождении от ответственности вследствие обстоятельств непреодолимой силы могут приниматься во внимание соответствующие документы (заключения, свидетельства), подтверждающие наличие обстоятельств непреодолимой силы, выданные уполномоченными на то органами или организациями.
При этом, сторона договора вообще может расторгнуть или изменить договор, из-за эпидемиологической обстановки, ограничительных меры или режима самоизоляции в связи с существенным изменением обстоятельств, но лишь в исключительных случаях, когда расторжение договора противоречит общественным интересам либо повлечет для сторон ущерб, значительно превышающий затраты, необходимые для исполнения договора на измененных судом условиях. При удовлетворении иска об изменении условий договора судам необходимо указывать, каким общественным интересам противоречит расторжение договора либо обосновывать значительный ущерб сторон от расторжения договора.
Вышеуказанный абзац Обзора по своей сути ничего нового не открывает и является констатацией известных фактов. Впрочем, это же замечания можно отнести и ко всему Обзору, который фактически состоит из пересказа ГК РФ и замечаний, что только суд может определить наличие обстоятельств непреодолимой силы и их последствия, а значит волна грядущих арбитражных споров меньше не станет.
Вам надо по-другому работать с наличкой. Кого прижмут налоговики и банки? Забирайте запись, пожалуй, лучшего вебинара «Клерка»: «Как будут контролировать наличку по 115-ФЗ».
Только сегодня можно забрать запись со скидкой 60%. Программу вебинара смотрите здесь
Коронавирус как форс-мажор и причина не исполнять обязательства
Распространение коронавирусной инфекции COVID-19 спровоцировало массовые нарушения договорной дисциплины, срывы поставок продукции и просрочку исполнения контрактов. В то же самое время коронавирус поможет бизнесу избежать ответственности за неисполнение договоров. Но только при определенных обстоятельствах. Рассказываем.
Неисполнение обязательств из-за коронавируса
Повсеместное распространение инфекции коронавируса внесло свои коррективы буквально во все сферы жизни, включая экономику и бизнес. Предпринимаемые государствами меры по профилактике и борьбе с пандемией неумолимо приводят к созданию барьеров для внешнеэкономической деятельности и, как следствие, ограничению свободы торговли внутри страны.
Закрытие государственных границ, запреты на ввоз и вывоз отдельных групп товаров, свертывание производств, введение режима нерабочих дней, временное закрытие предприятий из-за карантина, перевод сотрудников на режим удаленной либо неполной занятости — вот далеко не полная картина экономического мира в свете коронавируса.
Разумеется, ничего хорошего для бизнеса все это не сулит. И если ситуация с коронавирусом затянется, то, по прогнозам Торгово-промышленной палаты, около 3 млн предпринимателей могут попросту закрыть свой бизнес уже через пару месяцев.
Не последнее место в закрытии предприятий могут сыграть договорные неустойки и штрафы, которые бизнес вынужден платить за срыв поставок и затягивание сроков исполнения контрактов вследствие закрытия границ и введения других профилактических мер. Поэтому сейчас перед бизнесом остро стоит вопрос об освобождении от ответственности за неисполнение обязательств по причинам, обусловленным коронавирусом и его последствиями.
По действующим правилам организация и ИП могут быть освобождены от штрафов и неустоек при так называемых форс-мажорах, то есть обстоятельствах непреодолимой силы (п. 3 ст. 401 ГК РФ). Обычно в договорах прописывается условие о форс-мажоре. Но можно ли применять данное условие к пандемии коронавируса, для многих остается непонятным. Давайте разбираться.
Является ли коронавирус форс-мажором
Чрезвычайность — это нестандартность и исключительность обстоятельства. Поэтому чрезвычайным признается только то обстоятельство, наступление которого не является обычным в конкретных условиях. Непредотвратимость — это невозможность избежать наступления этого обстоятельства или его последствий.
Следовательно, если участник сделки докажет, что нарушил договор именно по причинам, связанным к коронавирусом (закрытие государственных границ, введение карантина, приостановление производства контрагентов, закрытие поставщиков и т. д.), штрафов и неустоек можно будет избежать.
Сразу отметим, что сам по себе коронавирус форс-мажором в суде считаться не будет. Форс-мажором будет считаться то или иное последствие коронавируса, которое объективно препятствует или делает невозможным исполнение сделки.
Позиция Верховного Суда по признанию коронавируса форс-мажором
Все перечисленные меры могут быть признаны обстоятельствами непреодолимой силы, если будет установлена причинная связь между этими обстоятельствами и неисполнением обязательства.
При этом признание антивирусных мер, принимаемых властями, форс-мажором зависит от типа осуществляемой организациями/ИП деятельности, условий ее осуществления, а также региона, в котором действует организация/ИП.
Понятно, что если в регионе осуществления предпринимательской деятельности не было введено никаких ограничительных мер, то организации и ИП, нарушившие договорные обязательства, не вправе ссылаться на коронавирус. И наоборот — если договор не был исполнен, например из-за отмены массовых мероприятий или приостановления работы предприятия, то организация и ИП могут избежать ответственности за нарушение обязательств, сославшись на форс-мажор.
То же самое касается и финансовых трудностей, которые сейчас испытывают многие предприятия.
ВС РФ отмечает, что отсутствие у должника необходимых денежных средств не является основанием для освобождения от ответственности за неисполнение обязательств. Но если отсутствие денег вызвано, например, запретом деятельности, установлением режима самоизоляции и т. п., то оно может быть признано основанием для освобождения от ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств в связи с форс-мажором.
Что считается форс-мажором при коронавирусе
Примерный перечень обстоятельств, которые признаются форс-мажором, в том числе и при коронавирусе, приведен в п. 1.3. Положения о порядке свидетельствования обстоятельств непреодолимой силы, утв. постановлением Правления ТПП от 23.12.2015 № 173-14.
Таким образом, обстоятельства, так или иначе обусловленные коронавирусом и не зависящие от воли сторон договора (контракта), могут быть признаны форс-мажором. Причем организация/ИП, желающие избежать договорной ответственности, обязаны будут предоставить документальное подтверждение наличия обстоятельств, которые помешали исполнить договор.
Как доказать форс-мажор при коронавирусе
Внешнеторговые сделки и международные договоры
По действующему законодательству обстоятельства форс-мажора по всем внешнеторговым сделкам и международным договорам сейчас свидетельствует Торгово-промышленная палата РФ (ст. 15 Закона РФ от 07.07.1993 «О торгово-промышленных палатах в Российской Федерации»).
Чтобы при неисполнении обязательства ссылаться на форс-мажор, возникший по причине коронавируса, организация и ИП должны получить в ТПП соответствующий сертификат о форс-мажоре.
Сертификат оформляется и выдается ТПП на основании письменного заявления заинтересованного лица. В заявлении нужно указать реквизиты и предмет заключенного договора, обязательства заявителя по данному договору, порядок и сроки их исполнения, а также событие, которое заявитель считает обстоятельством форс-мажором, препятствующее надлежащему исполнению указанных обязательств.
Оформление сертификата о форс-мажоре осуществляется в течение десяти рабочих дней с даты регистрации в ТПП заявления и представленных документов.
Внутрироссийские договоры и соглашения
Что касается внутрироссийских договоров и соглашений, то их ненадлежащее исполнение также должно быть документально обосновано.
В качестве документального подтверждения неисполнения договора из-за последствий коронавируса могут служить разного рода принимаемые Правительством РФ, регионами и муниципалитетами указы, распоряжения и постановления, в той или иной степени временно ограничивающие свободу экономической деятельности по санитарно-эпидемиологическим основаниям. Например, таковым может считаться распоряжение городской администрации о приостановлении из-за коронавируса деятельности ТЦ, заведений общепита, предприятий торговли и так далее.
При этом отсутствие ограничительных мер со стороны властей уже не позволит ссылаться на объективную невозможность исполнения обязательств в целях освобождения от ответственности. Поскольку, как мы говорили ранее, сам по себе коронавирус не является основанием для нарушения условий контрактов и не влечет отмену ранее принятых на себя обязательств в части уплаты неустоек и штрафов.
Еще полезные материалы на сайте БУХ.1С в разделах:
Верховный суд разъяснил, является ли COVID-19 форс-мажором, и другие вопросы применения актуального законодательства
21 апреля Верховный суд РФ дал очень важные разъяснения по целому ряду вопросов, связанных с применением действующего законодательства. В последние два месяца принято значительное число законодательных изменений, направленных на противодействие распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19). В этой связи многие правоприменители столкнулись с необходимостью перестраивать привычную практику с учётом новелл.
У судов, в частности, не было единого понимания эпидемиологической ситуации с точки зрения её юридически значимых последствий. Предпринимательское сообщество также недоумевало, можно ли считать COVID-19 форс-мажором, ведь несмотря на то, что подобные обстоятельства прямо не называются законом непреодолимой силой, на практике новая коронавирусная инфекция стала реальным препятствием при реализации целого ряда финансовых и социальных обязательств.
Итак, в этом материале мы изучаем Обзор Верховного суда по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19).
Все вопросы в Обзоре структурированы по тематическим блокам.
Первым делом ВС РФ прояснил некоторые аспекты применения процессуального законодательства.
Относительно возможности отложения, приостановления и продления срока рассмотрения судебного разбирательства в условиях COVID-19 высшая судебная инстанция пояснила, что поскольку принятые законодательные изменения не позволяют гражданам свободно перемещаться и находиться в общественных местах и государственных структурах, это положение может служить основанием для отложения судебного разбирательства в силу статьи 169 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 158 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 152 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, а также части 1 статьи 253 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.
Суды, в том числе арбитражный суд, вправе также приостановить производство по делу, если лица, участвующие в деле (в уголовном процессе — обвиняемый и подсудимый), лишены возможности присутствовать в судебном заседании. Продлевать срок рассмотрения дела в нынешних условиях также допускается, но только решением председателя суда или его заместителя.
При этом Верховный суд отметил, что вопрос об отложении, приостановлении производства или о продлении процессуальных сроков суды будут решать самостоятельно в зависимости от конкретного дела. Стандартными критериями здесь будут возможность рассмотрения дела без участвующих лиц, а также безотлагательность рассмотрения.
По поводу объявленных Президентом нерабочих дней и их влияния на течение процессуальных сроков Верховный суд разъяснил, что этот период подлежит включению в процессуальные сроки, а перенос дня окончания процессуальных сроков на следующий за этими днями рабочий день не допускается. Дело в том, что указы Президента об объявлении в Российской Федерации нерабочих дней не распространяются на федеральные органы государственной власти, поэтому природа этих нерабочих дней не совсем классическая и последствия особенные.
Кроме того, если гражданин вследствие режима самоизоляции пропустил процессуальные сроки, это будет считаться пропуском по уважительной причине, и сроки будут подлежать восстановлению в соответствии с процессуальным законодательством.
Относительно порядка применения гражданского законодательства Верховный суд также дал ряд разъяснений. Это самый крупный блок Обзора. Пожалуй, сравниться с ним по объёму может только заключительный блок по вопросам применения законодательства об административных правонарушениях.
Много вопросов по поводу течения сроков. Например, какие последствия, если последний день срока исполнения обязательства или срока исковой давности приходится на день, объявленный Главой государства нерабочим. Здесь Верховный суд подтвердил высказанную выше позицию о природе «коронавирусных выходных». Они не могут считаться нерабочими днями в смысле, придаваемом этому понятию ГК РФ и трудовым правом. Это вынужденная мера, направленная на защиту здоровья населения и не носящая повсеместный характер. Поэтому каждый случай следует рассматривать индивидуально, в зависимости от региона и наличия реальной возможности исполнения обязательств. Иначе возможны злоупотребления этой причиной.
Важно, что при этом ВС РФ подчеркнул, что если в условиях распространения новой коронавирусной инфекции будут установлены обстоятельства непреодолимой силы по правилам пункта 3 статьи 401 ГК РФ, то необходимо учитывать, что наступление таких обстоятельств само по себе не прекращает обязательство должника, если исполнение остается возможным после того, как они отпали. Должник не несёт ответственности за просрочку исполнения обязательства, возникшую вследствие наступления обстоятельств непреодолимой силы, а кредитор не лишён права отказаться от договора, если вследствие просрочки, возникшей в связи с наступлением обстоятельств непреодолимой силы, он утратил интерес в исполнении. При этом должник не отвечает перед кредитором за убытки, причинённые просрочкой исполнения обязательств вследствие наступления обстоятельств непреодолимой силы.
То есть здесь Верховный суд дал, пожалуй, самое долгожданное разъяснение: является ли коронавирус форс-мажором, непреодолимой силой? ВС РФ довольно аккуратно пояснил, что критерии, при которых то или иное обстоятельство может быть признано обстоятельством непреодолимой силы, закреплены в статье 401 ГК РФ, а также напомнил о постановлении Пленума от 24 марта 2016 года № 7, в котором дано толкование обстоятельств непреодолимой силы.
Суд подтвердил требование ГК о чрезвычайном и непредотвратимом характере таких обстоятельств, заметив, что признание распространения новой коронавирусной инфекции обстоятельством непреодолимой силы не может быть универсальным для всех категорий должников, независимо от типа их деятельности, условий её осуществления, в том числе региона, в котором действует организация, в силу чего существование обстоятельств непреодолимой силы должно быть установлено с учётом обстоятельств конкретного дела.
Возможно, предприниматели ждали более однозначного ответа, но Верховный суд фактически сказал так: «Автоматически, только по факту, коронавирусная ситуация не будет являться форс-мажором. Но в каждом конкретном деле разберутся суды». В общем, надежда есть.
Судам предстоит также самостоятельно и индивидуально решать вопросы восстановления и приостановления сроков исковой давности, руководствуясь Гражданским кодексом и собственным убеждением.
По поводу применения законодательства о банкротстве Верховный суд высказался, в частности, о введённом моратории на банкротство. Если лицо-должник включено в перечень лиц, на которых распространяется мораторий, заявления кредитора о признании должника банкротом будет возвращаться арбитражным судом в силу прямого требования закона. При этом в условиях введённого моратория исполнительные производства могут приостанавливаться, и сохранение арестов допускается, именно поэтому суды могут продолжать выдавать исполнительные листы.
Отдельный блок Обзора — вопросы применения уголовного законодательства. Здесь Верховный суд однозначно подтвердил, что обстоятельства распространения новой коронавирусной инфекции относятся к обстоятельствам, представляющим угрозу жизни и безопасности граждан в смысле примечаний к статье 207.1 Уголовного кодекса Российской Федерации и к статье 13.15 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.
А вот любопытный вопрос, каковы критерии разграничения административной и уголовной ответственности за распространение недостоверных сведений о COVID-19? Высший судебный орган отметил важность двух факторов: публичное распространение и заведомая ложность информации, связанной с новой коронавирусной инфекцией. И, конечно, общественная опасность деяния. В этом случае оно будет квалифицировано как преступление.
При этом ВС РФ отметил, что лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности за распространение заведомо ложной информации, указанной в диспозициях статьи 207.1 или статьи 207.2 УК РФ, если деяние совершено до вступления в силу Федерального закона от 1 апреля 2020 года № 100-ФЗ, то есть до 1 апреля 2020 года.
И это совершенно справедливо, именно так работает принцип недопустимости обратной силы закона, ухудшающего положение человека.
Наконец, заключительная подборка вопросов о применении законодательства об административных правонарушениях.
Здесь в числе прочего Верховный суд разъяснил, что административные правонарушения, ответственность за которые установлена частью 1 статьи 20.6.1 КоАП РФ, являются длящимися, поэтому срок давности привлечения к административной ответственности за совершение таких правонарушений составляет 3 месяца и исчисляется с момента их обнаружения. Местом совершения административных правонарушений данной категории является место их выявления.
Относительно лиц, которые подлежат административной ответственности по части 2 статьи 6.3 КоАП РФ в связи с угрозой распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19) ВС РФ пояснил, что это лица с подозрением на наличие заразной формы инфекционного заболевания, лица, прибывшие на территорию Российской Федерации, в том числе, из государства, эпидемически неблагополучного по коронавирусной инфекции, лица, находящиеся или находившиеся в контакте с источником заболевания, в контакте с лицами с подозрением на наличие заразной формы инфекционного заболевания, лица, уклоняющиеся от лечения опасного инфекционного заболевания, нарушающие санитарно-противоэпидемический режим, а также не выполнившие в установленный срок законное предписание (постановление) или требование органа (должностного лица), осуществляющего федеральный государственный санитарно-эпидемиологический надзор.
Протоколы по таким делам вправе составлять должностные лица органов внутренних дел (полиции) и органов, осуществляющих федеральный государственный санитарно-эпидемиологический надзор.
Вот такой детальный Обзор сделал Верховный суд России. В этом материале мы остановились на самых острых и важных моментах, поэтому очень рекомендуем самостоятельно ознакомиться с полным текстом Обзора.
Берегите себя и своих близких и соблюдайте закон.
для компании «Юридиция»
22 апреля 2020 года