государственные корпорации судебная практика
Корпоративные споры в практике ВС РФ за октябрь 2021 года
Друзья, представляем вашему вниманию Обзор основных правовых позиций по корпоративным спорам за Октябрь 2021 г. Мы проанализировали обстоятельства споров и выводы судов по делам, судебные акты по которым были обжалованы в Верховный Суд РФ.
Оглавление
ВЗЫСКАНИЕ УБЫТКОВ С ДИРЕКТОРА
Решения коллегиальных органов юридического лица не являются основанием для их безусловного исполнения директором [1]. Поэтому ссылка директора на то, что он действовал во исполнение решения общего собрания акционеров, а равно то, что такое решение впоследстви было оспорено, не является обстоятельством, освобождающим его от ответственности [2].
Руководитель общества обладает неотъемлемой автономией в принятии непосредственных решений о совершении сделок. И он во всяком случае обязан действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно. Такая обязанность является самостоятельной, и в случае ее нарушения на него возлагается обязанность возместить убытки, причиненные юридическому лицу (п. 3 ст. 53 ГК РФ).
Акционерами Общества являлись:
(1) ЗАО «КС-Холдинг» в лице Мировского И.В.,
(2) ООО «РГС-Активы» в лице Хачатурова С.Э.
Напомним, что:
Взаимоотношения сторон изображены на схеме:
ПАО СК «Росгосстрах» (правопреемник ЗАО «Капитал Ре», далее также – Истец) обратилось в Арбитражный суд города Москвы (далее – АСГМ) с иском к Джениа Д.В. (далее также – Ответчик) о взыскании убытков, поскольку его действиями нанесен ущерб корпоративным интересам ЗАО «Капитал Ре», имея ввиду невыгодную сделку по внесению вклада в уставный капитал ООО «РГС Мед-Инвест». Размер заявленных убытков определен на основании отчетов оценщиков, и составил 1,018 млрд. рублей.
Сначала решением АСГМ требования истца были полностью удовлетворены. Но это решение отменила апелляция, с мнением которой согласилась кассация. Верховный суд РФ все приятые по делу судебные акты отменил и отправил дело в первую инстанцию.
При новом рассмотрении АСГМ требования были опять удовлетворены. Апелляция, с мнением которой согласился суд кассационной инстанции, в удовлетворении иска снова отказала. Определением Верховного Суда РФ от 11 октября 2021 г. в передаче кассационной жалобы ПАО СК «Росгосстрах» для рассмотрения по существу было отказано.
Отказывая в удовлетворении заявленных требований Истца, суды указали на:
(1) злоупотребление Истцом своими правами по смыслу ст. 10 ГК РФ в целях возложения ответственности за корпоративные решения менеджмента аффилированных компаний на ответчика, действовавшего в соответствии с корпоративны решением акционеров ЗАО «Капитал Ре»[5].
Проанализировав хронологию событий по приобретению долей в уставном капитале ООО «РГС Мед-Инвест», а также структуру сделки по увеличению уставного капитала этого общества, суды пришли к выводу о том, что:
(2) все корпоративные решения в рамках группы компаний, в которую входило ЗАО «Капитал Ре», в том числе по увеличению уставного капитала ООО «РГС Мед-Инвест», принимались под контролем Хачатурова С.Э.,
(3) исторически сделки в рамках группы компаний совершались на нерыночных условиях.
Так, между участниками сделки, их учредителями, с участием их единоличных исполнительных органов, самого объекта сделки – ООО «МЕДИС», на протяжении более десяти лет существовали внутригрупповые отношения по распоряжению указанным выше имуществом не по их рыночной стоимости, сроком погашения задолженности не в соответствии с экономической целесообразностью для отдельно взятых участников группы»[6].
В качестве иллюстрации суды сослались на следующее.
ЗАО «Капитал Ре» приобрело долю в размере 1% уставного капитала ООО «РГС Мед-Инвест» за 1 тыс. рублей при ее рыночной стоимости 2 млн. рублей. ООО «МЕДИС» приобрело у ООО «РГС Мед-Инвест» долю ООО «РГС МЕД» за 25 млн. рублей со сроком оплаты через 10 лет.
Суды пришли к выводу о том, что экономическая целесообразность заключения рассматриваемы сделок определялась не исключительно ценой, а иными критериями выгодности для участников группы в целях достижения общих интересов группы.
Стороны сделки по внесению вкладов в уставный капитал ООО «МЕДИС» связаны корпоративными отношениями: сторона, получающая актив (ООО «РГС Мед-Инвест»), являлась зависимым обществом ЗАО «Капитал Ре», и одновременно аффилирована с акционером этого общества (ООО «РГС-Активы»). Таким образом, стороны сделок связаны общими экономическими интересами.
Принимая решение по делу, суд апелляционной инстанции также учел, что:
(4) «вновь избранному генеральному директору правопредшественника истца не дано никаких указаний по проведению анализа экономической целесообразности для последнего внесения доли ООО «Медис» в ООО «РГС Мед-Инвест» в том или ином размере»[8].
В рассмотренном деле суды пришли к выводу о добросовестности и разумности действий Джениа Д.В., поскольку:
(5) Намерение передачи доли ООО «МЕДИС» в уставный капитал ООО «РГС Мед-Инвест» и инициатива его одобрения исходила не от Джениа Д.В. как генерального директора, а от акционеров общества;
(6) Соглашение о передаче долей в качестве взноса в уставный капитал ООО «МЕДИС» было надлежащим образом одобрено единогласным решением всех акционеров ЗАО «Капитал Ре».
При таких обстоятельствах возложение директора ответственности за причиненные обществу убытки в порядке п. 2 ст. 71 Закона об АО неправомерно.
СДЕЛКИ С ДОЛЯМИ
Преимущественное право покупки доли в уставном капитале ООО ограничивает участника в правах на ее отчуждение третьим лицам, обязывая для начала направить оферту другим участникам общества.
Напомним, покупатель вправе акцептовать оферту о приобретении отчуждаемой доли частично. Такая возможность предусматривается в уставе ООО (абз. 5 п. 4 ст. 21 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», далее – Закон об ООО).
При этом определение цены части доли путем простой арифметической пропорции к стоимости всей доли может нарушать права продавца на справедливое возмещение. Это обусловлено так называемой «платой за контроль над решениями компании» [9] (премией за контроль), которая дает покупателю даже незначительной части доли в уставном капитале право определять принимаемые в обществе корпоративные решения.
Определение цены доли без учета этого аспекта противоречит сути товарищеского соглашения и нарушает фундаментальный запрет лишать участия в прибыли от общего дела (статья 1048 ГК РФ), а также умаляет право участника на получение справедливой стоимости принадлежащей ему доли.
Именно поэтому доля в уставном капитале одного и того же общества в размере 50% может стоить 15 млн. рублей, а 0,01% – 10 млн. рублей.
Сделка купли-продажи части доли в уставном капитале ООО не состоялась, так как условие об отчуждении части доли в размере 0,01% за 3 тыс. рублей не было согласованно сторонами (ст. 424 ГК РФ). Согласно п. 1 ст. 424 ГК РФ исполнение договора оплачивается по цене, установленной соглашением сторон. И если между сторонами не достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора, то он не считается заключенным (ст. 432 ГК РФ).
Действительно, уставом общества допускалась возможность для участника общества воспользоваться преимущественным правом покупки не всей части доли в уставном капитале ООО, предлагаемой для продажи.
Но предложенная Истцом стоимость указанной доли, рассчитанная путем простой арифметической пропорции, оказалась явно несправедливой. Этот вывод подтвердили результаты назначенной судом экспертизы: с учетом премии за контроль доля в размере 0,01% должна была стоить на 3 тысячи, а 10 млн. рублей.
Как указали суды, преимущественное право покупки доли в уставном капитале выступает функциональным эквивалентом ограничений на отчуждение доли в уставном капитале третьим лицам, гарантируя сохранение персонального состава участников, однако не может выступать средством ущемления прав участников, лишая их возможности возвратить свои инвестиции в Общества путем продажи доли или ее части по справедливой цене.
Позиция Покупателя доли, который при реализации преимущественного права полагает возможным определить стоимость части доли 0,01 %, дающей право контроля над Обществом, путем простой арифметической пропорции к стоимости всей доли участника, лишает второго участника права на получение справедливой стоимости принадлежащей ему доли в уставном капитале и противоречит сути товарищеского соглашения, нарушая фундаментальный запрет лишать участия в прибыли от общего дела (статья 1048 ГК РФ).
Поэтому буквальное применение положений устава в данном конкретном случае приводило бы к лишению Ответчика права на получение справедливой стоимости принадлежащей ему доли в уставном капитале, а это противоречит сути товарищеского соглашения.
ВЫПЛАТА ДИВИДЕНДОВ
Суды отказывают во взыскании с участников сумм выплаченных им дивидендов в качестве неосновательного обогащения, если при рассмотрении спора в действиях истца будет установлена непоследовательность и процессуальная недобросовестность.
С учетом обстоятельств конкретного спора, суд интерпретировал требования истца не в качестве способа защиты нарушенных прав, а как продолжение возникшего ранее корпоративного конфликта и результат непринятия сторонами мер к его конструктивному разрешению.
Суды признали требования истца необоснованными, поскольку при рассмотрении спора была очевидно установлена его процессуальная недобросовестность. Обращение с иском обусловлено не защитой нарушенных прав истца, а продолжением возникшего ранее корпоративного конфликта и непринятием сторонами мер к его конструктивному разрешению.
Кроме того, суды сочли поведение Истца непоследовательным. Так, Истец заявлял о том, что корпоративные решения о распределении дивидендов не принимались, и деятельность общества являлась убыточной. При этом сам он получал дивиденды от участия в компании, а в бухгалтерской отчетности ООО была отражена прибыль. Доводы Истца об отсутствии корпоративных решений о выплате дивидендов при их фактической выплате, свидетельствует о непоследовательности поведения Истца и его недобросовестности.
Внесение обществом изменений в бухгалтерскую отчетность через полтора месяца после подачи иска суд расценил как следствие недобросовестного поведения общества, в связи с чем не принял скорректированные сведений в качестве доказательств правовой позиции общества. Так, суд апелляционной инстанции указал, что:
«Истец, имея в своем распоряжении весь объем полномочий в отношении общества, обладая всем объемом документооборота, бухгалтерских документов, распорядительно-административными функциями, правом и возможностью вносить корректировки в свои документы, тем самым злоупотребляет своим правом при подаче настоящего иска».
Суд также принял во внимание, что:
«Ответчик, утративший статус участника Общества, в настоящее время лишен доступа к финансово-бухгалтерской и иной документации общества в целях подтверждения со своей стороны обстоятельств проведения собраний в Обществе по вопросам распределения чистой прибыли».
В обоснование своих доводов Истец представил в материалы дела справку за подписью генерального директора общества о том, что:
Указанное доказательство суды оценили критически, поскольку в спорный период дивиденды также были выплачены второму участнику общества – Истцу, что сторонами не оспаривалось.
ИНФОРМАЦИОННЫЕ ПРАВА УЧАСТНИКОВ
Общество обязано обеспечить участнику доступ к документам о своей финансово-хозяйственно деятельности, а также документам, касающимся принятия решений в отношении дочерних организаций.
Степень детализации таких сведений ограничивается разумной необходимостью в принятии необходимых корпоративных решений. Перечень оснований для отказа в предоставлении документов перечислен в ч. 4 ст. 50 Закона об ООО, и он является исчерпывающим.
Если запрашиваемые документы у общества отсутствуют или имеются расхождения со сведениями, которыми располагает участник, общество обязано предоставить необходимые пояснения.
Суды согласились с требованиями Истца лишь частично.
Согласно ч. 2 ст. 50 Закона об ООО общество по требованию участника общества обязано обеспечить ему доступ к документам, неисчерпывающий перечень которых приведен в подпунктах 1 – 13 ч. 2 ст. 50 Закона об ООО.
В рассматриваемом деле установлено, что обязанность общества по предоставлению сведений о кандидатах, делегированных в органы управления и контроля Дочернего АО, в целом была исполнена.
Необходимость в предоставлении более подробных сведений о кандидатах (в том числе справок с мест работы, копий трудовых договоров с указанием должностей за период не менее 5 лет и др.) не аргументирована. В частности, не доказано, каким образом получение дополнительных сведений могло привести к реализации и (или) защите конкретных корпоративных прав (интересов) Истца, как участника ООО, и каким образом отсутствие у истца таких документов нарушает его корпоративные права в ООО.
В отношении остальной части документов суды пришли к выводу о том, что обществом нарушено право участника на получение информации об обществе:
В целях побуждения должника к своевременному исполнению обязательства в натуре суд назначил к выплате судебную неустойку.
Источники:
[1] П. 16 Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019, п. 7 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица»
[2] Определение Верховного Суда РФ от 17.09.2019 № 305-ЭС19-8975
[4] Суд приговорил экс-владельца «Росгосстраха» к 7,5 года лишения свободы за растрату // URL: https://tass.ru/proisshestviya/10966039 (дата обращения: 05.11.2021)
[5] Абз 1 стр. 5 Постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.04.2021 по делу № А40-5992/2018
[6] Абз. 16 стр. 7 Постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.04.2021 по делу № А40-5992/2018
[7] Шиткина И.С. Холдинги. Правовое регулирование экономической зависимости. Управление в группе компаний. М., 2008
[8] Абз. 4 стр. 6 Постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.04.2021 по делу № А40-5992/2018
Обзор корпоративных споров в практике ВС РФ за март 2021 г.
Друзья, под руководством партнера КА «Pen&Paper» Сергея Учителя мы подготовили обзор корпоративных споров за март 2021 г., судебные акты по которым были обжалованы в Верховный Суд РФ. Детали рассмотренных дел и правовые позиции сторон по спорам взяты из решений нижестоящих судебных инстанций.
Судьи Верховного Суда РФ не усмотрели оснований для передачи кассационных жалоб в Судебную коллегию по экономическим спорам. Однако обстоятельства и фактура рассмотренных дел представляют несомненный интерес, а выводы судей, изложенные в мотивировочной части определений, могут служить ориентиром для оценки судебных перспектив по другим корпоративным спорам.
Содержание:
ДЕЙСТВИТЕЛЬНАЯ СТОИМОСТЬ ДОЛИ
Действительная стоимость доли в ООО определяется на основании бухгалтерской отчетности общества за последний отчетный период, предшествующий обращению участника с требованием о ее выплате.
Законодательство о бухгалтерском учете не запрещает вносить исправления в отчетность. Однако если такие изменения вносятся после появления у общества обязанности выплатить вышедшему участнику действительную стоимость доли, и достоверность первоначально представленной отчетности не опровергнута, суд вправе не учитывать внесенные изменения.
Участник ООО (далее также – «Заявитель жалобы») обжаловал в Верховный Суд РФ судебные акты, которыми удовлетворены требования его бывшей супруги (далее также – «Истица») о выплате ей действительной стоимости доли. Ранее судом общей юрисдикции за Истицей было признано право собственности на ½ доли в этом обществе, поскольку ООО зарегистрировано в период брака. Арбитражный суд взыскал в пользу бывшей супруги действительную стоимость доли, рассчитанную на основании первоначально представленного бухгалтерского баланса с учетом проведенной экспертизы.
Заявитель жалобы не соглашался с выводами судов, так как данные баланса, на основании которого осуществлен расчет, содержали ошибки и впоследствии были уточнены. Кроме того, при расчете рыночной стоимости объектов эксперты не исключили НДС.
Суды трех инстанций требования Истицы удовлетворили в части, соответствующей рыночной стоимости доли, определенной на основании первоначальной отчетности по результатам судебной экспертизы, так как:
Общество обязано выплатить участнику, заявившему о выходе из ООО, действительную стоимость его доли. Однако если общество было реорганизовано менее чем 5 лет до момента выхода участника, то из суммы выплаты будет удержан НДФЛ.
Участник ООО заявил о выходе из общества (далее – «Ответчик»), долями которого, по его утверждению, он владел на протяжении 12 лет. Однако за два года до этого события общество было реорганизовано: к нему присоединилось другое юридическое лицо. Поэтому при выплате суммы действительной стоимости доли общество удержало НДФЛ.
В суде участник требовал выплатить ему задолженность в счет действительной стоимости доли, имея ввиду сумму, соответствующую удержанному НДФЛ. Но суды трех инстанций признали удержание Ответчиком НДФЛ при выплате действительной стоимости доли правомерным.
Общество было реорганизовано в 2017 году в форме присоединения к нему другого году юридического лица. Поэтому исчисление срока владения долей в уставном капитале реорганизованного общества начинается с момента внесения в ЕГРЮЛ записи о прекращении деятельности присоединенного юридического лица. Поскольку участник заявил о своем выходе и потребовал выплатить ему действительную стоимость доли в 2019 году, то соответствующие доходы подлежали налогообложению на общих основаниях. Предусмотренная пп. 17.2 ст. 217 НК РФ льгота применяется при условии, что доля непрерывно принадлежала налогоплательщику более пяти лет.
ИСКЛЮЧЕНИЕ УЧАСТНИКА ИЗ ОБЩЕСТВА
Совершение мажоритарным участником ООО действий, противоречащих интересам общества, может быть основанием для его исключения из ООО, если его действия способны привести к прекращению деятельности общества.
В рассмотренном деле суды с учетом установленных по делу обстоятельств пришли к выводу, что не исключение участника может привести к затруднению или прекращению деятельности ООО и причинению последнему значительного вреда.
Также судьи обратили внимание, что законодательство не предусматривает, что лицам, владеющим 51% уставного капитала общества, предоставляется право на действия, противоречащие интересам этого общества.
Участник ООО (49%) (далее также – «Истец») потребовал в судебном порядке исключить из этого общества (далее – «Дочернее общество») второго участника – мажоритария (51%), являвшегося юридическим лицом (далее – «Ответчик», «Основное общество»). Истец ссылался на совершение Ответчиком действий, противоречащих интересам Дочернего общества. Это стало возможным, поскольку директором в обоих обществах (Дочернем обществе и Основном обществе), являлось одно и то же лицо.
Суды согласились, что имело место совершение действий, причинивших вред Дочернему обществу:
В пункте 35 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 25[1] также разъяснено, что грубым нарушением является совершение участником действий, противоречащих интересам общества, в том числе при выполнении функций единоличного исполнительного органа, если эти действия причинили обществу существенный вред и (или) сделали невозможной деятельность общества либо существенно ее затруднили.
Необоснованный вывод Основным обществом денежных средств и совершение действий, направленных на перемещение кадров в свою пользу, является грубым нарушением обязанностей участника, и является основанием для обращения в суд с требованием о его исключении (статья 67 Гражданского кодекса РФ, статья 10 Закона об ООО[2]).
Довод Ответчика о том, что установленные по делу неправомерные действия по отчуждению принадлежащего Дочернему обществу имущества являются основанием для привлечения к ответственности генерального директора Ответчика, но не исключения участника, судами отклонены. С учетом разъяснений Верховного Суда РФ такая ответственность за действия единоличного исполнительного органа может быть возложена на само общество. При этом обязанность не совершать действия, противоречащие интересам общества, распространяются на всех участников, в том числе мажоритарных.
ОСПАРИВАНИЕ РЕШЕНИЙ ОРГАНОВ УПРАВЛЕНИЯ ОБЩЕСТВА
Корпоративные конфликты нередко побуждают недобросовестных участников к осуществлению своих прав с противоправными целями причинения вреда другим участникам. Например, путем отчуждения принадлежащих обществу ликвидных активов.
Суды признают ничтожными внешне безупречные сделки, имеющие целью лишение общества принадлежащих ему ликвидных активов. Часто такие сделки имеют целью уменьшение реальной стоимости доли, принадлежащей другим участникам общества, и совершаются путем злоупотребления правом. Суды признают их противоречащими основам правопорядка, что недопустимо в силу статьи 10 Гражданского кодекса РФ.
Участники ООО, владевшие долями в уставном капитале общества в размере 20% и 20% (далее – «Истцы»), оспорили в судебном порядке решение о своем исключении из ООО. В период судебного разбирательства по этому делу, другими участниками ООО было инициировано и проведено несколько общих собраний (без участия Истцов), на которых были приняты решения:
В результате таких действий ликвидных активов на балансе ООО не осталось, а имущество оказалось на балансе другого юридического лица. Истцы обратились в арбитражный суд с требованием о признании принятых без их участия корпоративных решений недействительными.
Суды удовлетворили требования и разъяснили, что оспариваемые корпоративные решения являются нелегитимными ввиду отсутствия кворума для их принятия. Так как вступившими в законную силу судебными решениями по другому делу признана незаконность исключения Истцов из ООО, и их корпоративные права как участников ООО были восстановлены.
Кроме того, так как отчуждение активов ООО происходило в период судебных разбирательств по оспариванию Истцами своего исключения из общества, следовательно, такие действия были совершены с заведомо недобросовестной и противоправной целью в обход закона и исключительно с намерением причинить вред Истцам, что недопустимо в силу статьи 10 Гражданского кодекса РФ. Принятые обществом без участия Истцов корпоративные решения противоречит основам правопорядка или нравственности и поэтому являются ничтожными сделками (статья 181.5 Гражданского кодекса РФ).
Отсутствие у кандидата на должность генерального директора общества допуска к государственной тайне, и наличие статуса адвоката не свидетельствует автоматически о причинении убытков обществу или акционеру.
Если не доказано, что решением об избрании генерального директора были нарушены законные интересы общества и (или) акционера, и не доказано, что такое решение принято с нарушением корпоративных процедур, то основания для признания его недействительным отсутствуют.
Акционер общества (далее – «АО») оспорил в судебном порядке решение совета директоров об избрании на должность генерального директора АО лица, не имеющего допуска к государственной тайне, при том, что деятельность Общества связана с допуском к соответствующим сведениям. Кроме того, кандидат имел статус адвоката, запрещавший ему состоять в трудовых отношениях.
Суды трех инстанций в удовлетворении требований отказали, руководствуясь следующим.
В рассмотренном деле такие обстоятельства установлены не были. Приостановление действия лицензии и отсутствие у кандидата на должность директора допуска к сведениям, составляющим государственную тайну, никак не повлияли на деятельность самого Общества, и не повлекло причинение ему убытков. Доказательств, подтверждающих заключение Обществом контрактов, требующих наличие лицензии на осуществление работ с использованием сведений, составляющих государственную тайну, в дело не было предоставлено;
ЭКСТРАОРДИНАРНЫЕ СДЕЛКИ
Сделка, совершенная с заинтересованным лицом без соблюдения корпоративных процедур, и повлекшая причинение обществу убытков, может быть признана недействительной по правилам пункта 2 статьи 174 Гражданского кодекса РФ.
Обстоятельством, входящим в предмет доказывания по такому спору, является осведомленность второй стороны договора о явной убыточности сделки либо сговор сторон с целью причинения ущерба юридическому лицу. В ситуации, когда выгодоприобретателем по заключенному организацией договору является ее директор, конфликт интересов неизбежен.
Организация (далее – «Заказчик») оспорила в арбитражном суде договоры о посредничестве, заключенные с другим обществом (далее – «Исполнитель») ее директором, являвшимся одновременно директором и единственным участником Исполнителя. Сделки были совершены в условиях очевидной аффилированности и объективного конфликта интересов, и предполагали получение личной выгоды директором общества, то есть явно являлись сделками, в совершении которых имеется заинтересованность. О факте совершения спорных сделок директор единственного Заказчика участника не уведомлял.
В суде Исполнитель не смог обосновать необходимость заключения договоров о посредничестве с Заказчиком, от имени которого фактически действовало одно и то же лицо, а также реальность оказания для Заказчика услуг по привлечению контрагентов общества ответчиком. Согласно договорам Исполнитель обязан был оказывать услуги по привлечению клиентов. Однако правоотношения с контрагентами, указанными в оспариваемых договорах, у общества возникли ранее заключения посреднических соглашений.
При этом акты об оказании услуг и денежные средства в сумме более 90 млн. рублей были перечислены Заказчиком непосредственно после принятия участником Заказчика решения об освобождении генерального директора от занимаемой должности.
Поскольку сделки были соверены в ущерб имущественным интересам организации при наличии явной аффилированности директора общества и контрагента по сделке, суды признали их недействительными.
Сделка, требующая согласия третьего лица, оспорима. Поэтому она может быть признана недействительной, если доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать об отсутствии согласия на ее совершение.
При решении вопроса о квалификации сделки в качестве крупной суды исходят из соотношения стоимости отчуждаемого имущества и балансовой стоимости активов, как это предусмотрено Законом об ООО. Если положения устава, устанавливающие критерии для определения крупных сделок, противоречат положениям Закона об ООО, то они не подлежат применению.
Участник ООО оспорил договор купли-продажи здания, заключенный директором общества без соблюдения корпоративных процедур, необходимых для совершения крупных сделок. В суде покупатель недвижимости настаивал, что не знал о том, что сделка требовала корпоративного одобрения, поскольку до заключения договора продавец предоставил ему справку, из которой следовало, что в соответствии с уставом общества такая сделка не являлась крупной.
Действительно, уставом ООО было предусмотрено, что крупной является сделка или несколько взаимосвязанных сделок, связанных с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения обществом прямо или косвенно имущества, стоимость которого превышает десять миллионов рублей.
Проанализировав положения Устава общества и сопоставив его с действующим законодательством, суды пришли к выводу, что положения Устава противоречит статье 46 Закона об ООО, в связи с чем не подлежат применению.
Поскольку рыночная стоимость отчужденного имущества составляла 8 млн. рублей, что превышало 25% балансовой стоимости активов ООО, следовательно, сделка являлась для общества крупной.
Однако суды отказали в удовлетворении требований, поскольку в рассматриваемом случае покупатель не знал или должен был знать о том, что сделка требовала корпоративного одобрения. Доказательств, свидетельствующих о сговоре директора ООО и покупателя при заключении оспариваемой сделки, в материалы дела не представлено; сведения о наличии признаков аффилированности не установлены. Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды указали, что (1) при совершении оспариваемой сделки покупатель исходил из информации, предоставленной единоличным исполнительным органом Общества; (2) покупатель приобрел спорный объект на рыночных условиях; (3) оплата по договору произведена в полном объеме в день заключения договора.
СДЕЛКИ С АКЦИЯМИ
Продажа акций с целью преодоления ограничения голосования только 30% имевшихся у акционера акций и уклонения от совершения обязательного предложения остальным акционерам, установленного пунктом 1 статьи 84.2 Закона об АО, является мнимой сделкой.
Доказательством злоупотребления правами при совершении сделки с целью, не соответствующей действительной воле сторон такого договора, а для создания видимости перехода прав на часть акций могут быть (i) продажа акций в период действия предписания Центрального Банка РФ (ii) аффилированность сторон сделки, (iii) совершение сделки на нерыночных условиях с (iv) покупателем, явно не способным исполнить обязательства по оплате акций, а также (v) согласованность действий сторон.
Акционер АО (далее – «Истец») обратился в суд с требованием о признании недействительными сделок по продаже другим акционером АО ценных бумаг этого акционерного общества.
Как следует по обстоятельствам рассмотренного спора, оспариваемой сделке предшествовало приобретение г-ном Н. в 2017 году 25,5% акций АО. Одновременно г-н Н. являлся мажоритарным участником ООО, которое также владело акциями АО (16,152%).
Таким образом, ООО с учетом акций, принадлежавших ему и его аффилированным лицам (имея ввиду мажоритарного участника г-на Н.), стало владельцем более 30% общего количества акций АО, предоставляющих право голоса в соответствии с пунктом 5 статьи 32 Закона об АО. Поэтому это общество в силу пункта 1 статьи 84.2 Закона об АО обязано было направить остальным акционерам предложение о приобретении акций АО. Однако такую обязанность ООО не исполнило, а в мае 2019 г., то есть накануне годового общего собрания акционеров, заключило с другим обществом договор купли-продажи 16,152% акций АО.
Суды трех инстанций, с мнением которых согласился судья Верховного Суда РФ, признали сделку мнимой. Суды согласились с Истцом, что договор купли-продажи был заключен с целью преодоления установленного статьей 84.2 Закона об АО ограничения права голосования только 30% от общего количества имеющихся у аффилированных лиц акций, что в конечном итоге повлекло нарушение прав Истца и других акционеров в связи со сменой корпоративного контроля над акционерным обществом.
Выводы судов основаны на следующих установленных по делу обстоятельствах:
Стороны договора купли-продажи акций заведомо указали несоответствующую рыночной стоимости (заниженную) цену, что подтверждает отсутствие экономического смысла в его заключении.
В результате суды усмотрели факт злоупотребления правом ООО по отношению к Истцу, выразившееся в стремлении преодолеть, установленное статьей 84.2 Закона об АО ограничение голосования только 30 % от общего количества имевшихся у него акций, а также с целью уклонения от совершения обязательного предложения остальным акционерам о приобретении акций. Совокупность таких обстоятельств свидетельствует о мнимости оспариваемой сделки, направленной на отчуждение акций.
[1] Пленум Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»
[2] Федеральный закон от 08 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»
[3] Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах»