храм в нурме тосненский район
Храмы Святой Живоночальной Троицы и прп. Серафим
Храмы Святой Живоночальной Троицы и прп. Серафим запись закреплена
Надежда Белинова запись закреплена
Храмы Святой Живоночальной Троицы и прп. Серафим запись закреплена
От Юности Моея † Православие †
Вспоминаю случай из своего далёкого детства. Случай, перевернувший всю мою жизнь.
Мы были деревенскими, и, когда начался голод, мать не стала ждать, пока все её дети погибнут, а снарядила нас, старшеньких, в город.
– Идите, детки, идите, может, и прокормитесь. Что подадут, что попросите. А тут – совсем худо.
– Мам, а ночевать-то где? – спросил я.
Показать полностью.
– В подвалах ищите, в конюшнях, а лучше – к Храму Божьему держитесь поближе.
Прощание было коротким. Старый армяк на мне, сестрёнке мать дала свой платок.
И пошли. Мне в ту пору исполнилось двенадцать, а Маше – семь лет.
Город ошеломил нас: крики, суета, всюду движение. Но стоило свернуть с главной улицы, и становилось тихо, как в деревне. Я не боялся, а сестрёнка пугалась, все норовила спрятаться мне в бок, пищала: «Саш, а мож, вернёмся? Мамка дома…» Мамка-то дома, да только не ждёт. С ней четверо остались. Я внимательно оглядывал подворотни. Подвалы закрыты, конюшни и подавно. Тогда я поднял голову и стал смотреть вверх. Немного погодя увидел, как заблестели верхушки куполов. Туда и потянулись.
Городской храм – не чета деревенскому. Высокие ступени, белокаменный. Я заробел. Как подойти, как просить? Поодаль, ближе к воротам, стояли нищие: все больше калеки, старички и старушки. Но я не смел стать рядом, мне что-то мешало, внезапно стало душно и тяжело. Из открытых дверей поодиночке выходили люди. День был будничный, обедня, по всему, давно кончилась. Я вошёл, покружил, посмотрел на горящие свечи, полюбовался резными воротами алтаря. Тихо, спокойно. Но что же делать? – мучил вопрос. Вышел из храма.
Сестрёнка ждала на ступеньках. Она хотела есть, но молчала, надеялась на меня. Мимо прошла хорошо одетая женщина. Я проводил её взглядом – и вдруг бросился к ней, горячо умоляя: «Матушка, матушка, возьмите меня в работники, я всё умею! Я – деревенский, сильный. Воду носить, дрова колоть, и за лошадьми…» Но женщина заторопилась прочь, оглядываясь на меня чуть ли не в ужасе. Однако я не огорчился, наоборот, обрадовался, потому что, как мне казалось, нашёл решение.
Наниматься в работники – это привычно: мать всегда посылала нас по деревне, людям помогать. Нас и накормят, и, бывало, заплатят.
Только тут меня никто не знал. Я кидался к одному, к другому – все спешили мимо, оглядываясь подозрительно, с опаской. Время шло. Сестрёнка жалась в платок. Нищие познакомились с нами, стали её учить: «Ты ручку-то протяни, протяни, не бойся». Она вытянула руку. Пальцы посинели от страха и напряжения.
Глаза с мольбой смотрели на меня: «Саш!» Мне стало не по себе…
Сырая осень загнала солнце за тучи, потянуло ветром. Ни еды, ни ночлега. Ей что-то подали, мелкую монету, и я тут же спрятал её глубже в карман, чтоб не потерять. К вечеру мы совсем отчаялись. Нищие разбрелись кто куда, храм закрыли. Оказавшись за оградой, я почувствовал, что надеяться не на что, взял сестру за руку и пошёл. Купить что-либо на монетку оказалось невозможно: слишком мелкая. Остановился и огляделся вокруг.
Окна светились тёплым сиянием огоньков. Столько еды, тепла! Ладошка сестры окоченела от холода. Мы забились в какой-то угол между домами, где ветер не так донимал, я натаскал соломы, разбросанной по переулкам, обнял её покрепче. Зажмурился, а перед глазами – дом. Дрова ещё оставались, и мать топила, и даже когда голодно, всегда находилось место между младшими братьями и сёстрами, чтобы согреться и уснуть. Вернуться? Но её глаза… С ней четверо остались. Я самый старший, а значит, ел больше всех…
Через три-четыре дня стало понятно, что нам не выжить, не прокормиться. Подавали так мало, что едва хватало на маленькую лепёшку, пару яблок. Сестра ослабла и уже не могла стоять, она сидела на ступеньках, склонив голову на плечо, и всё время молчала. Ночевали мы за храмом, в кустах, прижавшись к стене: берегли силы.
…Той ночью поднялся ветер и выгнал нас из убежища. Взяв сестру на руки, я перенёс её ближе к дверям: здесь было тихо. И задремал. Внезапно дверь храма распахнулась, и из неё вышла Женщина. Я даже не понял, почему проснулся.
Просто открыл глаза и увидел Её: невысокого роста, одета в глухое монашеское одеяние, на голове плат. Подойдя к нам, склонилась и глянула мне в лицо. Я похолодел. Вдруг Она открыла уста и тихо сказала: «Что ж ты не молишься? Проси Сына Моего!» Затем повернулась и скрылась внутри.
Церковь открыта! – осенило меня. В один миг я очутился у двери. Та была заперта, и большой замок висел так, как сторож оставил его. Я долго дрожал, пытаясь унять страх, и жался ближе к сестре. Пока вдруг слова не ожили в моей памяти: «Что ж ты не молишься? Проси Сына Моего…» Какого Сына?!
Едва я дождался утра. Церковный сторож не спеша открывал дверь, а я стоял рядом, подпрыгивая от нетерпения. Вошёл, рысцой обежал храм, заглянул в каждый угол: Женщины не было. И вот, в тот момент, когда я стоял, озадаченный, на меня с большой, во весь рост иконы глянула Богородица. Столько раз я смотрел на этот чистый Лик, но лишь сегодня увидел глаза. Это были те же глаза, и выражение то же! Долго я вглядывался. И чем больше смотрел, тем отчётливее стучало сердце: Она! Её Лик! Мой детский разум не мог понять: как, почему. Я просто смотрел и видел ту же мягкую линию губ, ту же ласку, когда Она сказала: «Проси Сына Моего!» Огляделся, поискал глазами священника. Рассказать? И смутился: да кто ж мне поверит?
И тогда я повернулся к Сыну. Молиться я не умел. Когда жив был отец, он всегда серьёзно, неторопливо читал перед едой «Отче наш», и мы все негромко повторяли. Но отец умер, и в доме не молились. Я зашёл за колонну, сосредоточился. «Отче наш, Иже еси на небесех, – начал тихонько, – да святится имя Твое…» Молитва лилась легко, схваченная раз и навсегда прочной детской памятью, но что означали эти слова – я не понимал. Закончил, перевёл дух, и вдруг просто поднял голову, глянул Ему в лицо – и горячо, горячо зашептал. Я рассказал Ему всё: и про голод, и про мамку, и про то, что она не виновата, ведь нас шестеро в семье, а отца давно нет, и лошадь продали, потому что некому пахать.
И про сестру, которая там, за дверью, милостыню просит, только не дают, а если и дают, то так мало… Чего только я не наговорил в тот первый раз! Он слушал меня, глядя спокойными, глубокими глазами. А я весь вспотел, несколько раз утирал набегающие слезы, но плакать не хотел, а просто говорил и говорил. И когда закончил, опустился неловко на колени и прижался лбом к холодной стене. Растревоженная душа моя болела, но в неё уже вселилось что-то новое, неизведанное ранее: покой, чувство защищённости. Я не ожидал, что сию минуту в моей жизни что-то изменится, просто не думал об этом, но успокоился, потому что попросил…
Времени прошло немало. Когда вернулся к сестре, она стояла, плотно зажав конец платка в кулаке. Так я научил: подадут что – прячь в платок и держи крепко, пока мне не отдашь. Маленькая, ещё потеряет… Она раскрыла ладонь, и я глазам своим не поверил: на тёмной ткани сияла чистая серебряная монета! У меня едва ноги не подкосились. Голод, только что пережитое волнение сделали меня слабым, и я упал на ступени. Отдышался, унял дрожь. Потом резко поднялся и побежал в лавку.
Лавочник подал мне белую булку и целую горсть мелкой монеты: сдачу. Сестре я купил леденец.
А потом всё потекло. Люди привыкли ко мне и звали помочь по хозяйству, давали маленькие поручения. Сестрёнка просила, а я – целый день то туда, то сюда. Ощущение было такое, будто Кто-то сильный вмешался в нашу судьбу. Ничего не выдумываю, я это видел! Едва начиналось утро, и открывали храм, я входил, прятался за колонны и молился. Я не просил – умолял! Благодарил, рассказывал, сколько заработал, и что нас уже несколько раз звали ночевать добрые люди, и многое другое. Изливал свою радость – и убегал.
Уже глубокой осенью знакомая барыня взяла меня в услужение, в свой дом. А Машу в приют устроила. Ей там платьишко дали, шубейку тёплую. А я и вовсе в новом ходил. Хозяйка приказала меня и одеть, и обуть.
«Я когда увидела, Саша, как ты молишься, – сказала она мне много времени спустя, – то сразу поняла: такой человек ни обманывать, ни воровать не станет». Так и жил у неё. Старался, как мог, с утра до вечера то по поручениям, то по дому. Мы, деревенские, к работе привычные. Даже не уставал.
А когда настала весна, отпросился у барыни на три дня и поехал домой. Нашёл на рынке мужиков из наших мест, заплатил. Погрузил на телегу мешок картошки, муки. Когда добрался, оказалось, мать похоронила двух младшеньких, сестрёнку и брата. Она долго меня обнимала, просила прощения. «Мам, ну, ты что…» – отнекивался я басом. А когда все уснули, рассказал ей про ту Женщину из храма. Она опять заплакала, потом встала на лавку, взяла из красного угла икону Божьей Матери и нежно поцеловала.
Елена Черкашина
(Православные истории)
Храм св. прп. Серафима Саровского в деревне Нурма
Создан по благословению настоятеля храма иерея Сергия Рысева
Главная
Сергей Бехтерев, 1933г 
Поделиться:
Рубрики
Неделя 20-я по Пятидесятнице. Глас 3-й.
Мчч. Маркиана и Мартирия (ок. 355).
Прпп. Мартирия диакона и Мартирия затворника, Печерских, в Дальних пещерах (XIII–XIV). Мч. Анастасия (III). Прав. Тавифы (I). Собор новомучеников и исповедников земли Карельской (переходящее празднование в 1-е воскресенье после 18 октября)139.
Прп. Матроны Власовой исп. (1963).
Утр. – Ев. 9-е,Ин., 65 зач., XX, 19–31.Лит. –Гал., 200 зач., I, 11–19.Лк., 83 зач., XVI, 19–31.Мчч.:Еф., 224 зач. (от полу’), IV, 7–13.Мф., 34 зач. (от полу’), X, 1–8.
Календарь событий
| Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс |
|---|---|---|---|---|---|---|
| « Июн | ||||||
| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 |
| 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 |
| 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 |
| 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 |
| 29 | 30 | |||||
Православный календарь
Неделя 20-я по Пятидесятнице. Глас 3-й.
Мчч. Маркиана и Мартирия (ок. 355).
Прпп. Мартирия диакона и Мартирия затворника, Печерских, в Дальних пещерах (XIII–XIV). Мч. Анастасия (III). Прав. Тавифы (I). Собор новомучеников и исповедников земли Карельской (переходящее празднование в 1-е воскресенье после 18 октября)139.
Прп. Матроны Власовой исп. (1963).
Утр. – Ев. 9-е,Ин., 65 зач., XX, 19–31.Лит. –Гал., 200 зач., I, 11–19.Лк., 83 зач., XVI, 19–31.Мчч.:Еф., 224 зач. (от полу’), IV, 7–13.Мф., 34 зач. (от полу’), X, 1–8.
История церкви Всемилостивого Спаса, что на реке Нурме
Приходская церковь с 1917 по 1930 год
Изменения в церковной жизни начались после выхода декрета Совета Народных Комиссаров 23 января 1918 года «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» и появления 24 августа 1918 года инструкции «О порядке проведения в жизнь декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви». Церковное имущество после совершения его описи становилось собственностью государства. Приход становился действующим и мог получить в бесплатное пользование церковное и богослужебное имущество, если формировалась религиозная община не менее 20 человек, готовая взять его под свою ответственность. С ней заключался договор. Такая община была и у Спасо-Нуромской церкви. Жизнь прихода протекала обычно по церковному календарю.
Для многих южных районов страны 1921 год стал неурожайным. Этому способствовала неслыханная засуха в Поволжье. Страну, кормившую хлебом многие страны, поразил голод грозящий перерасти в национальную катастрофу. На призыв патриарха о помощи голодающим откликнулись многие приходы, в том числе и Спасо-Нуромский. Но активная позиция православной Церкви в деле помощи голодающим Поволжья подрывала авторитет молодой советской власти, которая решила продолжить её разрушение. С выходом декрета ВЦИК от 23 февраля 1922 года началась компания по изъятию церковных ценностей. 22 мая произошло изъятие в Спасо-Нуромской церкви. Как писал в «Докладе о деятельности Грязовецкой комиссии по изъятию церковных ценностей» её председатель: «… изымалось почти все серебро за исключением лишь некоторых богослужебных сосудов и то в тех случаях, когда не представлялось ни какой возможности их заменить. Остальные же предметы целиком изымались, за что говорит сама цифра изъятого серебра с уезда – 36 пудов 10 фунтов, который богатыми церквами не отличается. К просьбам о замене тех или иных сосудов серебром домашнего обихода комиссия относилась крайне осторожно, но удовлетворяя лишь самые существенные из них и то если замены выгодны, например, если вместо вещи в 2 фунта дают серебра 8-9 фунтов»[34]. Даже сомнительные предметы, похожие на серебро или золото увозились в Госхран. Сюда же подпадали предметы, имевшие художественную ценность.
К моменту изъятия ценностей церковнослужители должны были предоставить подробную опись церковного имущества. Как ни странно, но благодаря этой описи через семьдесят с лишним лет было определено точное местонахождение святых мощей преподобного Сергия Нуромского. Приведем малую часть содержания этой сохранившейся описи. «… В теплом храме, в престоле преп. Сергия Нуромского в иконостасе иконы: царские двери с пятью живописными изображениями, по правую сторону: иконы: 1) Спасителя с предстоящими Сергием Радонежским и Павлом Обнорским; 2) Архистратига Михаила; 3) Сергия Нуромского. По левую сторону икона Божией Матери с предстоящими Корнилием Комельским и Иннокентием Комельским; северные двери икона Архистратига Гавриила; 3) Икона Николая Чудотворца. Все иконы большого размера, живописной работы с вызолоченным полименту…
Рака Святых мощей преподобного Сергия находится за левым клиросом от главного иконостаса в 6 аршинах, медная под серебром, с четырьмя иконописными клеймами. На раке изображение преподобного в меру возраста, писанное на доске, медной высеребренной ризы с чеканными полями и позолоченным венцом. В 1895 году вместо существовавшей сени над ракою Преподобного, устроен резной с позолотою на полименте балдахин на четырех колоннах. Пожертвована прихожанкою деревни Выпуск Надеждою Васильевой Скворцовой…
В иконостасе придела Рождества Христова. По сторонам Рождество Христово, Спасителя с предстоящими и коленопреклоненными Вологодскими чудотворцами.
Верхний храм: в иконостасе верхнего храма иконы: царские двери, по правую сторону – моление Спасителя о чаше, икона Спасителя с коленопреклоненными Павлом Обнорским и Сергием Нуромским, икона греческого письма Происхождения Древ Креста Господня, написана в 1682 году. По левую сторону: икона Благовещения Божией Матери, икона Божией Матери с предстоящими Арсением и Корнилием Комельскими…»[35]. За отказ сдать некоторые церковные ценности её настоятель отец Константин Ципелев содержался под стражей[36].
После закрытия Павло-Обнорского монастыря последовавшего на Вербное воскресенье 1924 года и до 1926 года в селе Спас-Нурма проживал и вел службы казначей обители иеромонах Николай (Воропанов). Спустя четыре года он будет арестован по обвинению в «контрреволюционной агитации» за распространение литературы духовного содержания и сослан на 3 года в Котласские лагеря[37]. После возвращения обоснуется в г. Тутаеве, где он «почитался как старец, к нему приезжали за советом из дальних мест: Вологды, Ярославля, Данилова, Рыбинска и других»[38]. В 1941 году, 12 мая он вновь будет арестован и приговорен к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 3 сентября 1941 года[39]. Духовным чадом отца Николая был известный ярославский старец архимандрит Павел (Груздев). В 90-х годах отец Павел вспоминал: «Повели нас на расстрел – отец Николай, отец Александр, отец Анатолий, мать Олимпиада и я. Отец Николай наклонился ко мне и сказал: «Главное – верь в Бога. Павлуша! Бог был, есть и будет! Его не расстреляешь!»[40].
В Государственном Архиве Вологодской области сохранилась «Клировая ведомость церкви Всемилостивого Спаса Вологодского округа на р. Нурме, Грязовецкого уезда за 1929 год». Написанная рукой отца Константина она открывает количественную сторону прихода «… верующих правоспособных быть членами (исполнилось 18 лет) общины – 1262 человека. В деревнях: Ермолино — 100, Дор — 96, Мышкине — 64, Мартьянове — 66, Свининине — 95, Боброве — 76, Тимонине — 121, Дядинском — 91, Лукине — 125, Алферове — 65, Высоково — 126, Початкове — 55, Посадниково — 24, Сидоровском — 66, Половозе — 55, Выпуске — 18, Страхове — 19. За год родилось − 122, брачующихся – 16, умерших – 98… Число бывших у Исповеди и Св. Причастия – 580 человек»[41].
25 февраля 1930 был арестован настоятель прихода о. Константин Ципилев. Ему вменялась «контрреволюционная агитация» за то, что он «без ведома и разрешения сельсовета ходил по деревням, устраивал собрания. Убеждал крестьян приходить в церковь. 26 июля 1930 г. по постановлению тройки ПП ОГПУ выслан в Северный край на три года… 12 апреля 1990 − реабилитирован»[42]. Так же были арестованы диакон и псаломщик. Дальнейшая их судьба неизвестна. За арестом церковнослужителей последовало закрытие храма. Иконы, богослужебные предметы, одежды передавались по запросам действующих православных приходов в их распоряжение. Так икона XVII века размером 201×68,5 с редким изображением преподобного Сергия Нуромского находящаяся на его раке сначала попала в Крестовоздвиженскую церковь города Грязовца, а затем в коллекцию древнерусской живописи Вологодского музея-заповедника[43].
В 1998 году прихожанка вновь открывшегося храма Анна Алексеевна Смирнова, проживавшая в д. Ермолино вспоминала, что «звонарем церкви был в то время Николай Михайлович Романов, по прозвищу “Карпуша”. Это прозвище он получил из-за своей ноги. Николай Михайлович умер во время войны. Постоянным же звонарем был сторож Алексей»[44]. Она же показала место, где по ее словам находилась часовенка, построенная на месте расставания преподобных Павла и Сергия. Это место имеет округлую форму, напоминающую форму часовенки – шестиугольник. Рядом с ним растут две сосны, имеющие один корень напоминающие о двух преподобных имеющих одного духовного отца преподобного Сергия Радонежского.
Храм Происхождения Честных Древ Креста Господня
Официальный приходской сайт
НА ХРАМ
История храма на Нурме начинается с приходом в эти, тогда пустынные и дикие, места подвижника — ученика прп. Сергия Радонежского — преподобного Сергия Нуромского. Около 1389 г. он основал здесь монастырь, в котором были построены 2 деревянных храма с колокольней.
В 1764 г., во времена секуляризационных реформ Екатерины Великой, монастырь был упразднен. Церковь преобразована в приходскую.
Каменная, двухэтажная, нуромская Спасская церковь была возведена в русско-византийском стиле на месте старой, деревянной, в 1795 г. Престолы её были освящены в честь: Происхождения Честных Древ Животворящего Креста Господня — главный, свт. Николая Мирликийского, Рождества Христова, прп. Сергия Нуромского. Под спудом храма находились мощи прп. Сергия Нуромского. Среди церковных древностей упоминались (к сожалению, ныне утраченные): посох прп. Сергия Нуромского, житие и служба преподобному, древние иконы письма конца XVII в.
В настоящее время престол один — в честь Происхождения Честных Древ Животворящего Креста Господня. Главная святыня храма — мощи прп. Сергия Нуромского (под спудом). Храм приписан к Свято-Троицкому Павло-Обнорскому мужскому монастырю, братия которого осуществляет посильное восстановление порушенной святыни, а также регулярно проводит богослужения.
Церковь находится в аварийном состоянии и нуждается в серьезном ремонте.
Вы можете пожертвовать на восстановление святыни на следующие счета и реквизиты:
В «Назначении платежа» указать: «На восстановление храма в Спас-Нурме».
Церковь Казанской иконы Божией Матери (с. Нурма) 9286
.jpg "храм в нурме тосненский район. Смотреть фото храм в нурме тосненский район. Смотреть картинку храм в нурме тосненский район. Картинка про храм в нурме тосненский район. Фото храм в нурме тосненский район")
Церковь во имя Казанской иконы Божией Матери в селе Нурма была построена в 1825 г. на средства прихожан. Имела два престола: главный во имя Казанской иконы Божией Матери и придел во имя святого пророка Илии. По данным на 1915 г. в приходе состояло 3656 человек. Имелась церковная библиотека и приходская школа.
Церковь села Нурма — пример провинциальной церковной архитектуры стиля позднего классицизма первой трети XIX в. Привлекает своими формами верхняя часть храма в виде круглой ротонды, увенчанной сферическим куполом. На глухом барабане — легкая главка с перехватом.
27 апреля 1940 года церковь была закрыта, здание ее передали под медпункт. Верующие нурминского прихода дважды ходатайствовали об открытии храма. Первая такая попытка, предпринятая еще в 1944 году, закончилась неудачей. Второе ходатайство увенчалось успехом — 7 июня 1945 года решением Совета по делам РПЦ при Совнаркоме СССР здание храма было передано верующим.
В 1966 году местные власти еще раз предприняли попытку ликвидировать нурминский приход: церковь была закрыта. Однако Совет по делам религий классифицировал такие действия как незаконные. С тех пор богослужения в церкви Казанской иконы Божией Матери села Нурма более не прерывались.
В настоящее время к храму приписаны молельные дома в поселке Краснооктябрьский, деревнях Люльпаны и Пижма. В Пижме так же имеется часовня в честь Михаила Архангела и одноименный освященный источник. При храме работает воскресная школа.
С 2004 года настоятелем Нурминского храма Казанской иконы Божией Матери является священник Александр Коваль.
Настоятель: священник Александр Коваль
Адрес и контактные сведения:
425203 Республика Марий Эл,
Медведевский район, с. Нурма,
тел.: 8-917-711-38-45.