троицкий собор ипатьевского монастыря в костроме

Ипатьевский монастырь

В славном ряду духовных обителей Свято-Троицкий Ипатьевский монастырь занимает особое место. Основанный в начале XIV столетия в честь Пресвятой Троицы и во имя святителя Ипатия епископа Гангрского, монастырь по праву считается одним из древнейших в нашем Отечестве.

В XIV-XV веках, в период «собирания» Русской земли, обитель святого Ипатия являлась форпостом на северо-восточном рубеже Российского государства. История обители в это время связана с именами Великих князей Василия Ярославича, святого благоверного князя Дмитрия Донского, великого князя Московского и Владимирского Василия I Дмитриевича и великого князя Московского Василия II Темного, царей Иоанна IV Грозного, Федора Иоанновича, Бориса Годунова.

Расположен в одном из самых живописных уголков Костромы. Место, где река Кострома впадает в Волгу, костромичи издревле называли «стрелкой», а с появлением здесь монастыря оно получило название «Ипатьевский (Ипацкий) мыс».

В настоящее время, переданный в конце 2004-го года Русской Православной Церкви, обитель восстанавливается, возрождается духовная, молитвенная жизнь, без которой востребованные современной действительностью все другие виды монастырской деятельности не смогут принести настоящей пользы. И миссия и социальная работа здесь начинаются с молитвы.

Немногочисленная братия обители активно поддерживает молодежные проекты епархии, участвует в работе епархиальных СМИ.

Праздники:

Святыни монастыря

Тихвинская икона Божией Матери

Тихвинская икона Божией Матери, хранящаяся в Свято-Троицком соборе Ипатьевского монастыря града Костромы, относится к числу наиболее чтимых святынь костромской земли. Икона является точной копией чудотворной Тихвинской иконы Божией Матери и, по преданию, написана святителем Петром, митрополитом Московским. Впервые принесена в Кострому в 1613 году посольством Земского Собора, возвестившим юному боярину Михаилу Феодоровичу Романову о его избрании на всероссийский царский престол. В 1619 году была подарена царем Михаилом обители и на протяжении веков пребывала в иконостасе Троицкого собора. Вместе с чудотворной Феодоровской иконой Божией Матери Тихвинская икона принимала участие в ежегодных общегородских крестных ходах из Успенского кафедрального собора к храму Спаса Нерукотворного на Запрудне.

В 1919 году икона была изъята у Церкви и на долгие годы стала недоступна для поклонения верующих. 13 апреля 2004 года, в день памяти небесного покровителя обители – священномученика Ипатия Гангрского – святыня была возвращена Костромской епархии и вернулась на свое историческое место.

Источник

К небу

Беседа о фресках Ипатьевского монастыря, Страшном Суде и церковном искусстве

Ипатьевский монастырь – жемчужина Костромы. Он особым образом связан с русской историей. Ктиторами обители были Годуновы, здесь находилась их родовая усыпальница. Отсюда началась и новая эпоха русской государственности: в монастырь, где с осени 1612 года жил юный Михаил Романов со своей матерью монахиней Марфой, 13 марта 1613 года прибыло посольство Земского собора, избравшего Михаила царем, и на следующий день, 14 марта, в Троицком соборе монастыря был совершен торжественный обряд призвания на царство, положивший конец Смутному времени. Троицкий собор – главный храм монастыря. Фрески собора – замечательный образец фресковой живописи второй половины XVII века – уникальны по своему исполнению, композиции и разнообразию сюжетов.

О росписях этого храма, особенностях православного искусства и его отличиях от западноевропейского, о том, чему и как это искусство может научить наших современников, особенно молодых, мы беседуем с Людмилой Бурдиной – экскурсоводом Ипатьевской обители.

Трагедия или преображение мира?

– Монументальная фреска «Страшный суд» на западной стене Троицкого собора Ипатьевского монастыря обращает на себя внимание сразу, как только входишь в храм. И я заметил, что всем туристам о ней рассказывают особенно подробно. Почему именно к этой фреске такой интерес?

– Во-первых, это одна их самых древних фресок собора – 1654 года. А кроме того, всем нам предстоит Суд Божий. Каждого человека это касается самым непосредственным образом.

И фреска интересна не только своими размерами и развернутой композицией, но и важностью и значительностью затронутой темы. Ведь она говорит и о судьбе всего человеческого рода, и о посмертной судьбе отдельного человека до Второго пришествия Спасителя и Страшного суда. Образы фрески позволяют нам явственно представить момент встречи души с Богом, приготовиться к ней.

– Страшный суд – тема многих художественных произведений. И первое, что вспоминается, – это знаменитая фреска Микеланджело в Сикстинской капелле. Она написана веком ранее фрески Ипатьевского монастыря, – в середине XVI века. Скажите, уместно ли сравнивать эти две фрески?

Да, на фреске Сикстинской капеллы фигуры исполнены с изумительным знанием пропорций человеческого тела и законов гармонии: по ним можно изучать анатомию. Каждое лицо имеет свою неповторимую индивидуальность и психологическую характеристику. Но при этом фреска выполнена в подчеркнуто натуралистическом стиле, насыщена эмоциями и страстями. В ней Небесное переносится на земной план, невозрожденная материальность – в сферу Неба; земным и чувственным вытесняется духовное и вечное.

И посмотрите, как изображена Божия Матерь на фреске Микеланджело: в Ее позе отторжение, полное неприятие ужаса и страданий грешников, низвергаемых в адские пропасти.

В православном искусстве изображение Страшного суда (как и любая православная икона) – это молитва. Здесь нет надрыва, изломанности поз, ужаса, искаженных страданием лиц.

Основные композиционные линии нашей фрески «Страшный суд», написанной Василием Ильиным Запокровским, – это овал, круг: линии плавные, гармоничные. Композиционные линии основной части фрески устремлены к Небу, к Богу. Да, тут вы увидите и «змея мытарств», и «милостивого блудника», повисшего между раем и адом, и ниспадающую волну грешников, гонимых в геенну огненную. Но главная мысль здесь – в преодолении греха, смерти, ада, в преображении мира, в окончательном торжестве Божией правды и любви.

Господь восседает на Престоле Славы. Ему предстоят в молитве Царица Небесная, Иоанн Предтеча, у ног Спасителя Знамение Сына Человеческого – Крест, на котором Он принес Себя в жертву за мир. Кресту предстоят в молитве Адам и Ева. Они любят нас всех – мы все их дети. Далее – Престол Уготованный с раскрытой Книгой Жизни: в нее вписаны имена праведников. Страшно, если имя твое вычеркнуто из Книги Жизни. Но ведь вычеркиваем свое имя из этой Книги мы сами – своей нелюбовью, неправдой.

У Микеланджело праведники окружают Христа Спасителя. В их позах и выражении лиц крайнее напряжение и надрыв. В нашей фреске – апостолы восседают на престолах, вместе с ними Ангелы Божии, выше – пир праведников в Царстве Божием.

Основная мысль «Страшного суда» Микеланджело – ужас неотвратимости наказания и нескончаемых мук грешников, страх пред грозным Судией. Однако одним страхом наказания сложно изменить человека.

Во фреске Троицкого собора – призыв к покаянию и вера в возможность спасения. Господь сделал все, чтобы это свершилось: Он взял на Себя наши грехи, омыл их Своей кровью. Однако наше спасение невозможно без нашего участия. Мы сотрудники Богу в этом.

Правда о нас самих

– А как воспринимали фреску «Страшный суд» наши предки? Насколько были понятны им ее сюжеты?

– Середина XVII века в истории России – время неспокойное. 1654 год, когда писалась фреска, – это начало реформ патриарха Никона. Это время великого смятения, смущения в умах и бунта «ревнителей древлего благочестия». Тогда с особой остротой воспринималось русскими людьми учение о Суде Божием, о конечном торжестве Божией правды и любви.

Но, как это ни странно звучит, фреска «Страшный суд» – удивительно светлый сюжет.

– Поясните, пожалуйста, почему Страшный суд – светлый сюжет.

– Это, безусловно, светлый сюжет. Да, грешники испытывают всевозможные муки; да, душам человеческим надо преодолеть мытарства. Идет борьба добра со злом, и эта борьба уже здесь начинается, в нашей земной жизни, а там приходит к завершению.

О чем говорит фреска? О том, что всё устремлено к Богу. «Аз есмь Альфа и Омега, Начало и Конец» (Откр. 1: 8), – говорит Спаситель. И смысл этой фрески – преодоление греха, преодоление смерти, преодоление зла и в конечном счете победа над злом – над смертью.

Уже здесь, в этой жизни, к ее концу, мы определяемся в своем выборе: или ты окончательно выбираешь Бога и входишь в рай, или, не преодолев греха – этого змея, попадаешь в ад.

Фреска говорит о воскресении мертвых, о том, что праведные люди войдут в обитель Отца Небесного, о том, что наступит окончательное торжество Божией правды и любви. Именно так нужно понимать фреску «Страшный суд».

Мы не знаем, сколько еще пройдет времени до Страшного суда, который будет благодатным для праведников и страшным для грешников. Но пока у нас есть возможность оглянуться вокруг себя и разобраться в себе, мы должны решить, по какую сторону каждый из нас встанет. И не нужно обманываться и думать, что кто-то куда-то нас поставит. Мы сами со стыдом убежим от Лика Божия, как это сделал Адам, когда спрятался в кусты, услышав глас Божий, взывающий к нему: «Адам, где ты?»

Нужно ответить себе: исполняю ли я заповеди Господни, люблю ли ближнего, помогаю ли тем, кто нуждается в моей помощи, или гоню от себя, чтобы меня не беспокоили?

В вечности обнажается вся правда о нас самих

Определяющий принцип Страшного суда – это реальное сочувствие, которое мы проявляем к своему ближнему. Во время Второго пришествия нас не спросят, как строго мы постились, сколько бдений совершали, как много поклонов положили. Нас спросят: накормили ли мы голодного? напоили ли жаждущего? пригласили ли странника к себе в дом, одели ли нагого, посетили ли больного и тех, кто в темнице? (ср.: Мф. 25: 34–46). Вот об этом нас спросят. В вечности обнажается вся правда о нас самих. Поэтому последний Суд будет страшен именно тем, что эта правда, которую, может быть, мы часто скрываем от окружающих и больше всего – от самих себя, будет представлена пред нами во всей своей неприглядности.

Следуя канону

– А есть ли «изюминка» у фрески Ипатьевского монастыря, какая-нибудь уникальная деталь, которой нет на изображениях Страшного суда в других известных русских храмах?

– Ипатьевская фреска выполнена в рамках канона. Наше искусство как раз интересно не какими-то новациями, а верностью канону. Основы иконографии складывались в Византии. Это воплощение в зримом образе догматического учения Церкви. И чем более привержен художник канону, тем более его искусство ценно.

– Можно ли сказать, что именно этим – следованием канону – православное храмовое искусство отличается от западноевропейского?

– Да. Кроме того, разными путями шло развитие искусства на христианском Западе и на христианском Востоке.

Впервые принципиальное указание, касающееся характера священного образа, было сформулировано Пято-Шестым Трулльским Собором 691-692 гг. 82-е правило Собора раскрывает содержание священного образа так, как понимает его Церковь. Это правило касается изображения Господа Иисуса Христа. В нем предписывается представлять Христа в человеческом виде. В первые века часто прибегали к символическим изображениям Господа в виде рыбы, агнца. Так же, как и рыба, агнец означал не только Самого Спасителя, но и христианина вообще. Отцы Собора говорят о древних символах как об этапе, уже пройденном Церковью. Собор предписывает заменять символы Ветхого Завета и первых веков христианства прямым изображением, потому что образ, который заключался в этих символах, стал реальностью в воплощении.

– Но ведь икона Христа должна показывать, что речь о воплотившемся Боге.

– Несомненно, изображение должно напоминать не только о земной жизни Спасителя, Его страданиях и смерти, оно должно указывать и на славу Его, «высоту Бога Слова». Сама манера изображения Сына Человеческого должна отражать Его Божественную славу. Учение Церкви выражается не только в сюжете, но также и в том, как этот сюжет передается. В области своего искусства Церковь вырабатывает художественный язык, соответствующий ее опыту и ее ведению Божественного Откровения. Цель церковного искусства – верно передать конкретный исторический образ и в нем раскрыть реальность духовную и пророческую.

82-е правило Трулльского Собора полагает начало иконописному канону

82-е правило Трулльского Собора полагает начало тому, что мы называем иконописным каноном, то есть известному критерию литургичности образа, подобно тому как в области словесной канон определяет литургичность того или иного текста.

– А в чем суть иконописного канона? Почему так важно следовать ему?

– Иконописный канон есть известный принцип, позволяющий судить, является ли данный образ иконой или нет. Он устанавливает соответствие иконы Священному Писанию и определяет, в чем заключается это соответствие, то есть подлинность передачи Божественного Откровения в исторической реальности тем способом, который мы называем символическим реализмом.

Трулльским Собором отмечен конец догматической борьбы Церкви за правильное исповедание двух природ – Божественной и человеческой – в Лице Иисуса Христа. Деяния Пято-Шестого Собора были посланы в Рим. Однако папа подписать их отказался. Он объявил постановления Собора недействительными. Таким образом, Римская Церковь осталась в стороне от формулировки учения Церкви о христологической основе священного образа.

Западное священное искусство по сей день остается верным некоторым чисто символическим изображениям (в частности, Спасителя в виде агнца), а также натуралистическим изображениям. В православном искусстве символ и аллегория были отодвинуты на второй план: символические и аллегорические изображения остались в декоративном церковном искусстве, например, в резьбе иконостасов.

Изобразим ли Бог Отец?

– Вы сказали, что роспись Троицкого собора канонична. Однако в скуфье центрального купола есть образ Новозаветной Троицы.

– Да, это одно из изображений, против которого выступал еще в XVI веке дьяк Иван Висковатый. Он возражал против изображения Господа Саваофа в виде старца. Бога никто никогда не видел. Бог видим и изобразим только в воплощении. В образе Бога Отца Висковатый увидел попытку изобразить неизобразимое существо Божие. Для Висковатого руководящим принципом в суждении об иконописи были основные положения православного вероучения. Висковатый ревновал об истине, то есть об иконографическом реализме.

– Почему возникают подобные изображения?

Правилами соборов запрещено изображать Бога Отца в виде старца

– Бог Отец – первая Ипостась Пресвятой Троицы – не изобразим вообще. И правилами православных соборов запрещено изображать Бога Отца в виде старца, также как и Святого Духа в виде голубя (кроме иконы Богоявления). По словам святого Иоанна Богослова: «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин. 1: 18), поэтому образом (по-гречески – иконой) Бога Отца является Сын Божий Иисус Христос. В Православии отцы Церкви связывали этот образ с темой воплощения предвечного Сына Божия и искупительной жертвы, а также с образом грядущего Судии Второго пришествия.

Архиепископ Андрей Кесарийский в Толковании на Откровение Иоанна Богослова говорит: «Принесенный в жертву за нас в эти последние времена, Он, однако, древний, точнее – Он вечный, свидетельство чему Его белые волосы». Так же понимает этот образ митрополит Афинский Михаил Хониат: «Белые волосы означают вечность, однако Он, принесенный за нас в жертву, – Младенец в воплощении».

– Почему же этот образ стал пониматься как образ Бога Отца?

– Причиной превращения «Ветхого денми» (Ветхого днями) в иконографию Бога Отца является неоднозначность текста видения пророка Даниила, который после описания «Ветхого денми» как седовласого старца пишет: «Вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий, дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему» (Дан. 7: 13). Исходя из того, что Сын Человеческий – Иисус Христос – подводится к «Ветхому денми», последний стал пониматься именно как Бог Отец. Образ «Ветхого денми» для изображения Бога Отца стал использоваться с XI века. Изображение Бога Отца в виде старца было запрещено Большим Московским Собором 1666–1667 годов, однако Собор противоречил сам себе, разрешая изображать «Отца в седине» в сценах Апокалипсиса.

Красота земная и красота небесная

– На фресках Троицкого храма много и бытовых деталей: вот тушат пожар, вот кто-то пирует, а вот и похороны. Фрески могут рассказать нам о том, как жили наши предки?

Проникновение бытовизма в храмовую роспись – печальный признак

– Какие-то бытовые детали в росписи XVII века уже появляются. И по ним можно судить о жизни людей того времени. Но это проникновение бытовизма в храмовую роспись – печальный признак: начинается десакрализация церковного искусства. В древних иконах все внешние детали убирались, на них вообще внимания не обращалось, поскольку икона являет горний мир, мир преображенный. Но, начиная с XVI века, под влиянием западного искусства – обмирщенного, заземленного – и в православное искусство проникает бытовизм. В XVII веке эти тенденции усиливаются, в XVIII веке наблюдается отступление от канона, ну, а в XIX веке уже было принято писать, как на Западе.

Восточнохристианское искусство отошло от канонов, стало зависимым от искусства западноевропейского. Такое искусство, может быть, прекрасно с точки зрения художественной, но. В икону врывается мир неочищенный, падший, мир, отступивший от Бога. И теперь много внимания уделяется орнаменту, архитектурным деталям, пейзажу, бытовым жанровым сценам.

На костромское искусство XVII века сильное влияние оказала голландская культура. Так, например, в это время для разработки иконографических сюжетов часто брали иллюстрированные голландские издания Библии Пискатора. Именно они послужили основой построения композиций фресок Троицкого собора.

– В Троицком храме удивительны не только фрески, но и иконостас.

– Да, иконостас собора вызывает восхищение. И с гордостью говорю: над ним трудились костромичи. Рама иконостаса – работа Петра Золотарёва и Макара Быкова, выполнена в 50-е годы XVIII века в стиле нарышкинского барокко.

Василий Ильин Запокровский написал иконы трех верхних ярусов иконостаса в 50-е годы XVII века. Два нижних яруса икон написаны в 50-е годы XVIII века Василием Никитиным Вощиным.

– Русское барокко – стиль, родившийся под влиянием западного искусства. Значит, не всегда это влияние было, скажем так, отрицательным?

– Русское барокко – замечательное явление. В этом стиле созданы прекрасные произведения искусства и архитектурные сооружения. И все же. Да, западное искусство вызывает восхищение – но это чисто эстетическое удовольствие. Святые отцы учат: человек трехсоставен – дух, душа и тело составляют человеческое естество. Сфера деятельности души – интеллектуальное, эстетическое постижение мира. Восточнохристианское искусство – это сфера более высокая, сфера деятельности духа, а не души. А дух человеческий от Бога исходит. Наше искусство более глубоко, более высокого духа. И речь не идет об эстетическом выражении, об эстетическом восприятии этого искусства.

Западноевропейское искусство прекрасно, но это красота нашего земного, еще не преображенного мира. В красоте орнаментов резных иконостасов восприятие иконы отступает на второй план. Икона «утопает» в причудливом, пышном обрамлении. Те же процессы наблюдаются в иконе. Начиная с XVI века, все более настойчиво вторгается в пространство иконы пейзаж, архитектурные постройки, орнаменты. Я уже говорила об этом. В XVIII веке эти элементы иконографии отодвигают на второй план священные образы. Именно в это время много внимания уделяется бытовым зарисовкам, жанровым сценам. Эти образы могут отличаться изяществом, красотой форм, но они «заземляют» священный образ, переносят его в другую плоскость.

Люди высокого духа

– А что известно об авторе фресок Троицкого собора? Какими были люди, писавшие эти иконы и фрески?

– Это были люди высокого духа. К иконописцам и мастерам храмовой росписи предъявлялись такие же требования, как и к ставленнику во священство. Иконописец должен был быть человеком духовной жизни, молитвенником. Ему разрешалось иметь семью, но он должен был воспитывать детей в строгости, строить на христианской основе и свою личную жизнь, и жизнь своей семьи.

Гурий Никитин, автор большинства наших фресок, был аскетом и подвижником

Гурий Никитин, автор большинства наших фресок, был аскетом и подвижником. Чтобы не отвлекаться на мирские проблемы, он жил в безбрачии. Сохранилась писцовая книга XVII века, в которой перечисляются дворы костромичей с подробным указанием, у кого что было, кто чем владел. Назван и двор иконника бобыля Гурия Никитина, о котором только одна фраза: «Пожитком добре худ», – то есть он был очень бедным человеком. Хотя мог бы, как его отец или брат, заняться торговлей, поскольку был из купеческого рода. Но он предпочитал оставаться бедным человеком, почти нищим, и всю жизнь посвятил служению Богу: писал иконы, расписывал храмы. Главные храмы России расписывал, в том числе и в Московском Кремле: Успенский и Архангельский соборы. В кремле Ростова Великого – Успенскую и Воскресенскую церковь. Он работал во многих городах: в Суздале, Ярославле, Переславле-Залесском, Тутаеве.

– Кто еще потрудился над фресками храма? Ведь собор расписывался в течение довольно продолжительного времени.

– Гурий Никитин расписал храм за четыре месяца, но позднее, в последующие века, фрески в каких-то частях храма поновлялись. Роспись галереи, например, – это работа мастеров из Палеха, начало ХХ века. Но там есть и две старинные фрески кисти Василия Ильина Запокровского – это 50-е годы XVII века. В ХХ веке была завершена роспись притвора. И уже в наше время, в XXI веке, был расписан придел преподобного Михаила Малеина, тоже мастерами из Палеха.

Самая главная икона – это человек

– Чему можно научиться, глядя на старинные фрески?

Мы недооцениваем свое призвание

– Прежде всего, очень глубокому отношению к жизни. Требовательному отношению к себе. Мы недооцениваем свою роль в этом мире, недооцениваем свое призвание. А ведь человек призван к очень высокой цели: он – гражданин Царства Божия в конечной перспективе. И мы должны в течение своей жизни создать из себя икону – идеальный образ Божий. Самая главная икона – это человек. Мы же созданы по образу и подобию Божию. Церковное искусство, и прежде всего православное искусство, и особенно древнее искусство, напоминает нам о нашем призвании. Воспитывает нас, обязывает нас соответствовать идеалу, хотя нам порой этого соответствия ох как не хочется, потому что это трудно. Легче же ничего не делать, ничего не знать, быть слабенькими, ни за что не отвечать.

– Как вы думаете, церковное искусство находит отклик в сердцах современных молодых людей? В Ипатьевский монастырь приезжает много туристов, людей неверующих в том числе. Понятен ли им смысл того, что они видят здесь?

– Увы, мы, современные люди, очень далеки от Церкви, от Бога. Мне все время вспоминаются упреки Великого Инквизитора из романа «Братья Карамазовы» Ф.М. Достоевского, брошенные Спасителю: «Ты зачем пришел? Зачем Ты дал им свободу? Им так спокойно без Тебя! Они маленькие и ничтожные, им непосильно Твое бремя. »

Конечно, к каждому человеку нужно найти свой подход. Не рекомендуется питать младенцев – младенцев по уровню духовного развития – богословием. Нужно говорить об общечеловеческом, о том, что будет понято и воспринято. Ведь православное искусство – очень глубокое и высокое. И на это надо обращать внимание.

Но я заметила, а у меня большой опыт общения с людьми, что русские люди глубоко религиозны. У них лица светлеют, когда они выходят из Троицкого собора. Из нашего мира, где так непросто жить, они вдруг оказываются вброшенными в море света, любви, радости, красоты. И они интуитивно чувствуют, что это их мир, что это Дом Отца.

Источник

2) Троицкий соборный храм.

Первоначальное устройство Троицкого собора. Разрушение его в 1649 г. и восстановление в 1652 году. Царское место. Размеры и внешний вид новосозданного храма. Вход в Троицкий собор и окружающие его галлереи и их стенопись. Входные двери и украшения их. Настенная в соборе фресковая роспись. Иконостас, наиболее замечательные иконы в соборе и другие предметы старины. Последующие перемены во внешнем и внутреннем устройстве Троицкого собора.

В ряду зданий Ипатьевского монастыря, без сомнения, первое место принадлежит Троицкому соборному храму, как [c. 27:] по важности исторических событий, в нем совершившихся 14 марта 1613 года, так и по самой величественности этого священного здания, архитектурным его формам, изяществу и внутреннему богатству.

Троицкий храм первоначально был построен, по пре­данию, в 1330 годах татарским мурзою Четом и, без сомнения, был деревянный, притом малых размеров. Троицкий храм того времени построен был, как полагают, на подклете, о пяти верхах, с папертями и с приделом во имя св. ап. Филиппа и свм. Ипатия. Других каких либо сведений о древнем Троицком храме до нашего времени не сохранилось.

Более определенные сведения о Троицком соборном храме, равно и о других в обители храмах, имеются лишь от второй половины XVI столетия. Так, из записных расходных книг монастыря за 1562—1596 г.г. видно, что „при державе блаженныя памяти Государя Царя и великого князя Феодора Иоанновича всея России и при его благоверной Го­сударыне и Царице и великой княгине Ирине, из получаемых в оных годах от Димитрия Ив. Годунова денег строена”, между прочим, „и прежняя церковь соборная Троицкая и паперти достроиваны и внутри церкви стенное письмо писано в 103 и 104 годах” (1595—1596 г.). Как видно из монастырской описи 1609 года и грамоты царя Алексея Михайловича от 25 марта 1650 г. на имя архимандрита Ипатьевского монастыря Гермогена, Троицкий собор был построен Димитрием Ив. Годуновым в стиле московских храмов XVI века на подклетах, имел внутри в ширину 5, а в длину 4 сажени. На соборном храме было пять глав, крытых немецким железом, с позолоченными крестами на золоченых же яблоках. С трех сторон Троицкий храм окружали каменные паперти, крытые, как и самый храм, в 1595 году немецким железом. В храм вели три двери, обитые медью и золоченые, с резными вычеканенными обра­зами и изречениями пророков; в двух из этих дверей [c. 28:] находились вторые слюдяные. В храме до 90 икон было приложено Д. И. Годуновым, из коих 45 были в золотых окладах, а прочие — в серебряных. Престол в храме был также серебряный, чеканный, приложенный Д. И. Годуновым в 1595 году вместе с бархатною индитиею, вышитою жемчугом.

Так благоустроенный и украшенный на средства бояр Годуновых Троицкий соборный храм, в котором 14 марта 1613 года боярин Михаил Феодорович Романов изволил принять скипетр Московского царства, существовал недолго, быв значительно поврежден от взрыва пороха в подвалах храма. По словам описной книги Степана Васьяникова, „29 января 1649 года под тою (Троицкою) церковию трапез­ные робята заняли (зажгли) зелейную казну, и от того церковь взорвало, обои своды церковные и среднюю главу посыпало внутрь церкви, и алтари Живоначальныя Троицы и св. ап. Филиппа и свм. Ипатия и стену алтарную вырвало вон и около сторонних четырех глав, которые от передния стороны, кресты и верхи сорвало, с двух же глав, которыя над олтари, с верхов жесть оборвало, придельныя же церкви Михаила Малеина верхняго своду немного проломило, а двери церковныя совсем переломаны”. В следующем 1650 году, по просьбе архимандрита монастыря Гермогена с братиею, царь Алексей Михайлович грамотою от 25 марта разрешил, по разборке полуразрушенного соборного храма, построить на его месте новый по образцу Ярославского соборного храма, но не больше его, с тем, чтобы в новом храме были устроены приделы — один во имя св. ап. Филиппа и свм. Ипатия, а другой — во имя преп. Михаила Малеина, тезоименитого царю Михаилу Феодоровичу.

При разборке Троицкого храма было разобрано и находившееся близь царских врат царское место, присланное из Москвы царем Михаилом Феодоровичем 1 июля 1613 г. в память его воцарения в этом храме. Царское место было сложено в кладовую, в которой и хранилось в продолжение [c. 29:] 117 лет, до 1767 года, когда, по случаю посещения города Костромы и Ипатьевского монастыря Императрицей Екатериной II, оно было вновь собрано и поставлено в храме на том месте, где и ныне находится.

Царское место имеет в вышину 11 аршин. Оно сделано из липы, с разными мелкими изящными украшениями, на подобие остроконечной короны древних царей, с двуглавым орлом вверху и короной над ним. Царское место доселе имеет свой натуральный цвет и покоится на четырех резных львах, которые как бы служат для охраны входа в это священное место. В память того, что Императрица Екатерина II, при посещении святой обители 15 мая 1767 года, стояла на этом царском месте во время божественной литургии, на левой стороне его сделан резной вензель Екатерины II.

При вспомоществовании царя Алексея Михайловича, главным же образом на монастырские средства Троицкий соборный храм в продолжении двух с небольшим лет (1650—1652) заново воссоздан на месте прежнего храма; но по своим размерам он был гораздо больше последнего. Имея в длину с папертью 13 сажен, а в ширину 14 сажен, при высоте в 19 сажен, нынешний Троицкий храм представляет собою величественное здание византийско-русского зодчества, в типе московских храмов половины XVII века, с отли­чительными крытыми галлереями с северной, западной и южной сторон.

По плану своему Троицкий соборный храм имеет форму несколько удлиненного четвероугольника, с тремя алтарными апсидами и четырьмя внутри столбами (двумя по средине храма и двумя за иконостасом), соединенными вверху арками, над которыми возвышаются трибуны и куполы храма.

Троицкий храм увенчан пятью массивными на каменных шеях главами, крытыми немецким железом, с крестами, позолоченными, на золоченых же яблоках. Снаружи при узких, но довольно высоких окнах в барабанах куполов, [c. 30:] Троицкий соборный храм, кроме других архитектурных украшений, отличается фасадными формами в виде закругленных сверху и украшенных священными живописными изображениями фас, находящихся поверх галлерей на северной, восточной и западной стенах храма, по три фаса на каждой стене. В этих фасах с северной стороны находятся фресковые изображения: справа — Господа на троне, с пред­стоящими — Богаматерью, Иоанном Предтечею и друг., в средине — Явления Аврааму трех странников и с левой стороны — Похвалы Пресв. Богородицы, с общею под ними в пояс подписью: „Приидите людие Триипостасному Божеству поклонимся”, а ниже их, в особых же клеймах, — изображения: свв. Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоустого, архидиакона Стефана и московских святителей — Петра, Алексия, Ионы и Филиппа и херувимов на обоих концах указанного ряда. На восточной наружной стене храма изображены: с правой стороны — Распятие Иисуса Христа, в средине — святая Троица, т. н. Отечество: Бог Отец, окруженный херувимами, с находящимся на лоне Его Сыном и над ним — Св. Духом, и с левой — Сошествие Св. Духа, а ниже их, тоже в трех клеймах, изображены: справа — Богоматерь, окруженная святи­телями, в средине — Нерукотворенный Образ Спаса нашего Иисуса Христа и слева — Господь, окруженный преподобными. На западной стороне храма находятся с начала XIX века изображения: Вознесения Иисуса Христа, Заступницы рода христианского и Преображения Господня.

Вход в Троицкий храм устроен чрез западную обшир­ную галлерею-паперть, к которой ведет с северной сто­роны каменное крытое крыльцо, в виде изящного портика, со сводами, поддерживаемыми четырьмя дорическими колон­нами, с полукруглыми арками и подвесными по средине их гирьками, из алебастра. Своды крыльца украшены стенописью, изображающею родословное дерево Царствующего Дома Романовых. На фронтоне крыльца имеются изображения Бого­матери — „Неопалимая Купина”, виденной св. прор. Моисеем, [c. 31:] и Спасителя; с восточной стороны — Божией Матери, а с западной — И. Предтечи с чашею и Агнцем в ней. Врата, ведущие в галлерею и затем — в самый храм с северной, западной и южной (из придела св. Михаила Малеина) сторон устроены во вкусе XVII века и выделяются своими откосами, с особыми отливами в карнизах и арке, тремя колоннами и двумя брусьями на каждой стороне.

Фото 1911 г.
Двери из западной галереи в Троицкий собор.
Фото С. М. Прокудин-Горский. 1910 год.

Своды той и другой галлереи украшены священными изображениями, сюжетом которых служат события и лица, заимствованные по преимуществу из ветхозаветной и отчасти новозаветной священной истории, а иногда и церковной. Таковы в северной галлерее: Господь Саваоф, шестидневное творение мира, грехопадение прародителей в раю, изгнание Адама и Евы из рая, жертвоприношение Каина и Авеля, построение ковчега, выход Ноя из ковчега, столпотворение вавилонское, история патриарха Иосифа, сон Иакова, Неопалимая Купина, египетская казнь жабами, еврейская пасха, исход евреев из Египта, гибель фараона и его войска в Чермном море, манна небесная, медный змий, источение воды из камня и т. д.; на внутренней же стене северной галлереи изображены — Покров Пресв. [c. 32:] Богородицы и „О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь”. В западной галлерее возобновлены фресковые росписи: страшный суд, лествица св. Иоанна Лествичника; в простенках же и откосах окон вновь изображены пророки, святители и отцы-пустынники, а около входных дверей в собор — ангелы. Кроме того, в северной галлерее, по правую сторону входа в собор, у ног ангела-хранителя имеется следующая надпись древнеславянскою вязью, выре­занная на белом камне, который в 1798 году вынут из стены экономических келий, по приказанию еп. Павла Зернова, и вставлен в эту стену „лта зчд (1586) повелниемъ благоврного и боголюбиваго и Великаго Государя Цяря Великаго Князя едора Iвановича всея Руси Самодержца, и Его Благочестивыя и Христолюбивыя Царицы Великиа Кня­гини Ирины, втретие лто государства Его начаты бысть длати сiи святые врата и оградки ена около сея превеликiа Лавры святыя пребезначальныа Троица Ипацкого монастыра тщанием и врою боярина Димитрiа Iвановича Годунова да боярина конюшево Бориса едоровича Годунова на память отъ рода вродъ и по душахъ своихъ и по своихъ родителехъ ввчной поминокъ”.

Двери во внутренних вратах, ведущих из галлереи в собор, как с западной, так и с северной и южной сторон взяты из прежнего полуразрушенного Троицкого храма и замечательны по своей древности (XVI в.), художе­ственности исполнения и иконографическому содержанию украшений. Двери сделаны из железа, обиты латунью и укра­шены чеканными по сусальному золоту разного рода изображениями и изречениями из свящ. писания и сивиллиных книг. Лицевая их сторона с этой целью разделена на несколько рамок, в которых и размещены священные и другие изображения, сделанные сусальным золотом, в подражание византийской инкрустации дверей пластинками золотыми и серебряными.

На западных дверях, в двух верхних рамах изобра­жено Благовещение: в одной раме — архангел Гавриил, а в [c. 33:] другой — Богоматерь; ниже — с одной стороны — пророк Исаия, возвестивший о рождении Спасителя от Девы, а с другой — пророк Иезекииль, изрекший пророчество о затворенных вратах; в следующей раме, с одной стороны, лествица Иакова и Богоматерь, а с другой — купина Моисея. При каждом из этих изображений имеются соответствующие надписи, заимствованные из Библии. Еще ниже изображены философы — Фродитиан и Ермий; в последних двух нижних рамах — Омирос и Менандр. Все эти изображения, как видно из пояснительных к ним надписей, выражают одну общую мысль о явлении на землю Бога во плоти. На северных дверях, в таких же рамах, находятся изображения — вверху св. Троицы и пророка Аввакума с его пророчеством, рядом изображены Рождество Пресв. Богородицы и Гедеон, ниже — пророки Илия и Елисей; еще ниже — Еврипид и Сивилла. На южных дверях, вверху, в двух рамах, изображено дважды Благовещение в различных переводах, с надписями; ниже — прозябший жезл Ааронов, на котором изображено Знамение Богоматери, Аарон и Даниил с их пророчествами; еще ниже — Платон и Аполлон пред костяком, лежащим во гробе, рядом — Валаам с пророчеством о звезде от Иакова; в нижнем ряду, в трех рамах, изображены Сивиллы. Такого рода изображения на дверях Троицкого храма являются редкостными, хотя не составляют исключительной принадлежности его; они встре­чаются в некоторых древних храмах, особенно московских.

По входе в Троицкий храм, внимание посетителя привлекают настенные фресковые росписи, которыми храм как бы сплошным ковром украшен спустя 34 года после воссоздания его, именно в 1685 году, при архимандрите Ипатьевского монастыря Пафнутии. Фрески Троицкого собора при­надлежат к числу лучших произведений московской стенописи XVII века, отражая на себе наиболее типичные черты последней, как в отношении иконографического содержания, [c. 34:] так и стиля, приемов выполнения, а также — распределения их в храме, не без отступлений, однакоже, в частностях. Влияние Москвы или, точнее, Московской иконописной школы в данном случае сказалось особенно сильно главным образом потому, что исполнителями фресковых стенописей были Костромские изографы, во главе с Гурием Никитиным, первостатейным жалованным царским иконописцем, работавшим по преимуществу в Москве и принадлежавшим по характеру своих работ к царской школе Симона Ушакова.

По частям храма фресковые живописи распределяются в общих чертах таким образом. В куполе средней боль­шой главы изображены: Господь Саваоф, в юго-восточной главе — Иисус Христос благословляющий, в юго-западной — Господь — Благое Молчание, в северо-западной главе — св. И. Предтеча и в северо-восточной — Знамение Божией Матери. Далее, на плафонах барабанов стенок до парусов в средней, большой главе, находятся изображения архангелов, ниже — патриархов с херувимами между ними, а в малых главах — изображения патриархов и пророков. В парусах, по обыкновению, изображены евангелисты, над арками — явление Аврааму трех странников, Недреманное Око и Благое Молчание; на сводах — двунадесятые праздники. На стенах храма фресками изображены священно-исторические события — вверху ветхого, а внизу — нового заветов; на северной стене храма находятся аллегорические изображения из книги „Песнь песней”, числом 5. В алтаре храма, в глубине сводов — средней апсиды — изображение Богоматери по песнословию „О тебе радуется, Благодатная, всякая тварь”. а под ним восемь изображений святых — Петра, Алексия, Ионы, Филиппа и др.; в своде северо-восточной апсиды — деисис с младенцем Иисусом Христом в чаше, в своде юго-восточной апсиды — деисис с апостолами кругом, внизу преп. Авраамий и семь святителей, а на противополож­ной стене апсиды — чудеса свм. Ипатия. [c. 35:]

Внутренние столбы Троицкого храма также украшены стенописью. В ряду изображений святых на юго-восточном столбе находятся, между прочим, художественные портретные изображения царей Михаила Феодоровича и Алексея Михай­ловича, во весь рост, в царских одеждах и со скипетрами в руках и притом в нимбах. Появление этих изображений в Троицком храме объясняется, с одной стороны, тем значением, какое имел этот храм, как место избрания Михаила Феодоровича на царство, а с другой, — из вспоминания о воссоздании этого храма царем Алексеем Михайловичем в 1650—1652 годах.

На стенах Троицкого соборного храма, внизу стенописей, имеются две записи о времени исполнения настенной живо­писи в храме и об исполнителях ее. Первая запись крупною древнеславянскою вязью сделана в виде широкой ленты поверх панели по трем сторонам храма — южной, западной и северной и содержит в себе сведения о том, что церковь сия „изографствомъ подписана” в 1685 году, при державе благоверных великих государей и великих князей Иоанна Алексиевича и Петра Алексиевича всея великия и малыя и белыя России самодержцев, патриархе Московском Иоакиме и архимандрите Ипатьевского монастыря Пахомии с братиею. Вторая запись сделана в клейме на северной стороне храма, вблизи двери, и содержит в себе перечисление имен 18 мастеров, исполнявших стенописи в сем храме.

Кроме указанных выше предметов старинного зодчества и фресковых стенописей, в Троицком соборном храме сохранилось много и других драгоценных памятников древности, особенно в виде св. икон, заслуживающих особенного внимания не только со стороны их происхождения, но и со стороны художественности их исполнения, не говоря о материальной их ценности. Предварительно же указания таких икон, обратим внимание на самый иконостас. Существующий иконостас устроен взамен прежнего в 1756 году, при епископе Костромском Геннадии Андреевском, [c. 36:] в стиле XVII века, по образцу иконостаса, бывшего до пожара в 1773 г. в Костромском городском Успенском соборе. Иконостас величественный — о пяти ярусах, со столбами, капителями и подзорами, с резными тяблами — виноградными ветвями и кистями, а вокруг столбов храма находятся такие же киоты с тумбами. В 1758 году, при преосвященном Дамаскине Аскаронском, новый иконостас был вызолочен на полименте. В главном иконостасе собора находится до 90 икон, всех же икон в Троицком соборном храме до 270, со включением остальных, помещенных в киотах вокруг четырех внутренних столбов храма и в приделах его. Все эти иконы — старинного письма XVI—XVII веков. По ярусам иконостаса иконы распре­делены таким образом: в нижнем ярусе — св. иконы, так называемые, местные, богато украшенные ризами и венцами из золота, серебра и драгоценных каменьев; во втором ярусе — праздничные иконы, в третьем — апостольские, в четвертом — пророческие и в пятом ярусе — праотеческие иконы, а наверху иконостаса возвышается св. крест.

В ряду иконных сокровищ обители, без сомнения, первое место занимают святые иконы письма XVI и XVII в.в., которых Ипатьевский монастырь сохранил, по мнению компетентных знатоков старины, больше, чем даже Московский Успенский собор.

К числу наиболее замечательных из этих икон в нижнем ярусе принадлежат следующие. На втором месте по правую сторону царских врат местная храмовая икона Живоначальной Троицы, на липовой доске, богато украшенная золотом, серебром и драгоценными камнями. Из надписи, вычеканенной на золотом окладе иконы, видно, что этот образ „поставленъ бысть въ пременитую Лавру святые и Живоначальные Троицы и святаго апостола Филиппа выпатской монастырь благоволенiемъ Государя царя (Феодора Иоанновича) и тщанием конюшаго и боярина Димитрия Ивановича Годунова”, в 1593 году, а при державе царя Бориса Феодоровича Годунова (1600), [c. 37:] „обложенъ золотомъ чоканнымъ и жемчугомъ украшенъ” и по местам — драгоценными камнями. К этому образу царем Михаилом Феодоровичем 14 февр. 1616 года приложены три большие золотые медали, по одной медали под каждым ликом Пресв. Троицы, с изображением на них шведского короля Карла IX, с тремя при них четвероугольными золотыми дщицами и вычеканен­ною на них надписью о времени пожертвования медалей. Первоначально этот образ Живоначальной Троицы был написан на кипарисной доске, но по ветхости ее и красок переписан при епископе Дамаскине (1758—1769 г.) на липовую доску и сохранил лишь металлические и другие украшения и между ними — указанные медали Карла IX.

По левую сторону царских врат второе место занимает образ Тихвинской Божией Матери, написанный, по преданию, св. Петром, митрополитом Московским, и осо­бенно чтимый местно, как чудотворный. Он мерой в 5 четвертей, в окладе серебряном, чеканном, золоченом, украшен жемчугом и драгоценными камнями. Для равномерности с прочими местными иконами, вокруг этого образа в 1736 году помещено 15 других небольшого размера икон древнего письма. Икона Тихвинской Божией Матери на осень и зиму переносится в теплый храм Рож­дества Пресв. Богородицы для поклонения верующих и бывает носима по г. Костроме в так называемых генеральных крестных ходах.

Посреди Троицкого храма, на западной стороне правого столба, находится икона Пресв. Троицы, большого размера, писанная на кипарисной доске. На иконе венцы, поля и свет серебряные, позолоченные, по местам украшены жем­чугом и камнями. Из вычеканенной на окладе надписи видно, что этот образ написан и обложен серебром, золотом и драгоценными камнями, и пелена при нем шита золотом и сажена жемчугом при державе Царя Государя и Великого Князя Феодора Ивановича всея Руси, в 8 год его [c. 38:] правления, повелением боярина Димитрея Ивановича Годунова в 1593 году.

На левом столбе, с южной стороны, имеется в красивой киоте и богатом украшении образ св. Димитрия Солунского, на кедровой доске, в житии. Из чеканной на серебре надписи видно, что этот образ с чудотворного его образа, принесенного из г. Солуня и находящегося теперь в Московском Успенском соборе, обложен серебром и золотом и украшен камнями и жемчугом при державе Царя Феодора Ивановича, во второе лето его государства, а приложен в Ипатьевский монастырь повелением боярина Димитрия И. Годунова в 1586 году.

На том же столбе, с западной стороны, находится самая древняя икона, называемая „Воплощение”, на которой изображено бывшее мурзе Чету небесное явление в лице Божией Матери с предвечным Младенцем и с предстоящими в молении св. ап. Филиппом и св. Ипатием, деяния которого изображены в 14-ти клеймах. Икона эта была поновлена в 1605 году архимандритом Иаковом и в 1813 году — Костромским купцом Д. Солодовниковым.

Образ св. Иоанна Предтечи, пожертвованный Д. И. Годуновым. На этой иконе св. Иоанн Предтеча представлен с крыльями, с чашей в руках, в которой изображен Агнец Божий, а у Предтечи в левой руке — свиток со словами: „Аз видех и свидетельствовах: се Агнец Божий вземляй грех всего мира; покайтеся, приближи бо ся царствие небесное”. Над главою И. Предтечи изображен Иисус Христос, а на полях иконы, в двенадцати клеймах, события жизни св. И. Предтечи.

Вблизи южных алтарных дверей, позади правого клироса, имеется драгоценный (12 т. руб.), превосходной работы русского художника Сиверса, мозаический образ святителя Нико­лая Чудотворца. Этот образ является выражением патриотических чувств Черниговского дворянства, которое через особую депутацию, по случаю исполнившегося 25-летия благополучного [c. 39:] царствования Императора Николая I, принесло его 28 июля 1856 года в дар Ипатьевскому монастырю, из коего вышел на царство родоначальник Дома Романовых. Таким образом икона эта заслуживает внимания если не по древности, то по патриотическому чувству, которым было вызвано ее пожертвование монастырю, по художественности ее исполнения и материальной ценности.

Также обращает на себя внимание образ св. Иоанна Богослова древний, с серебряным венцом и басменным окладом, равно и другие малого формата иконы, прекрасной греческой иконописи, относящиеся по своему происхождению к XVI и XVII в.в. и находящиеся в самом соборе или его приделах и ризнице.

Среди многих святынь Троицкого соборного храма, без сомнения, первое место занимает небольшая часть ризы Господней, присланная в Ипатьевский монастырь в 1626 г. патриархом Филаретом, отцом царя Михаила Феодоровича. Эта святыня вместе с частями ризы и пояса Богоматери, креста и гроба Господня и частицами мощей св. угодников Божиих (14) хранится в особом ковчеге, вделанном в медную круглую доску, с сияниями медными же отзолоченными. На доске оклад серебряный, чеканный, золоченый, за стеклом во всю доску. По надписи на окладе, ковчег устроен тщанием и радением архимандрита Тихона с братиею в 14 день сент. 1718 года.

Далее, замечательны два большие сударя в золоченых рамах, за стеклами, на которых по красной камке вышиты золотом, серебром и разными шелками Живоначальная Троица и Отечество в силах; приложены в 1622 и 1626 годах женою Ивана Ивановича Годунова Ириною Никитичною.

У правого клироса Троицкого собора находится хоругвь, на которой по червчатой камке вышиты золотом и сереб­ром, с одной стороны, образ Живоначальной Троицы, а с другой, — свв. Алексия Божия человека, Алексия митрополита [c. 40:] и Феодора Стратилата с словами: вклад Государя Царя и Великаго Князя Алексея Михайловича всея великия и малыя России Самодержца. Другая такая же хоругвь находится у противоположной колонны, с изображениями свв. Дмитрия Солунского, муч. Ипатия и ап. Филиппа.

В Троицком соборе также заслуживает внимания паникадило литое, пожертвованное, как видно из надписи на нем, в 1659 году И. И. Щетневым. Устроенный и украшенный таким образом фресками и иконами, Троицкий соборный храм, однакоже, по разным обстоятельствам не избег впоследствии некоторых, хотя и незначительных, изменений в том или другом отношении.

Так, в 1708 году, во время сильного весеннего разлива рек Костромы и Волги, вода проникла в подвалы собора, вследствие чего, от неравномерной осадки главных стен собора и галлерей его, в стенах последнего образовались многие и значительные трещины. По донесению же архимандрита Гавриила Бужинского Св. Синоду от 22 апр. 1721 года, „соборная церковь от воды разселася на двое”, и все камен­ное здание подалось в Кострому реку. Эти повреждения в стенах впоследствии не раз были заделываемы, но они вскоре вновь выступали до последней заделки в 1912 г.

В 1803 году, при преосвященном Евгении, на Троицком соборном храме вместо существовавших прежде громадных глав устроены из белого железа главы меньших размеров. В 1811 году в соборе устроен чугунный пол; по разборке же его в 1911—1912 г.г., оказался под слоем песка другой древнейший пол, сделанный из больших терракотовых квадратных плит по 11 вершков в длину и ширину и 11/2 в. в толщину, уложенных в виде шахмат.

В 1835 году, 16 мая, во время бывшей в г. Костроме сильной грозы, Ипатьевский монастырь, как расположенный на открытом месте, потерпел многие и большие повреждения. Так, на Троицком соборном храме сильным ураганом были сорваны большая и северо-восточная главы и [c. 41:] чрез архиерейский корпус переброшены одна в реку Кострому, а другая — в монастырский сад. Остальные главы, хотя устояли, но все-таки были сдвинуты с своих мест, а у юго-восточной главы была разрушена даже часть камен­ной кладки, и массою кирпича пробита железная крыша на храме.

Но вскоре, в силу Высочайшего повеления, при материальном вспомоществовании от казны, последовало полное обновление монастыря, при чем в 1840 году были устроены на Троицком соборе пять глав, больших, сравнительно с прежними, размеров, а в 1842 году, кроме того, — одна глава над храмом во имя преп. Михаила Малеина и над храмом во имя прав. Лазаря, по железным стропилам из английской жести; яблоки и кресты на всех главах были вызолочены чрез огонь червонным золотом. Тогда же возобновлена наружная живопись на храме.

Последний капитальный ремонт Троицкого соборного храма произведен в 1911—1912 годах по случаю трехсотлетнего юбилея избрания на царство Михаила Феодоровича Романова. На отпущенные с этою целию из Государственного Казначейства 97536 руб. 42 коп. тщательно исправлен фундамент собора с облицовкою его вновь белым камнем, заделаны трещины в стенах и сводах собора, главы на соборе вновь вызолочены червонным золотом, устроен новый плиточный пол, исправлена стенопись на наружных стенах храма с окраскою последних, а также реставрированы иконы и фресковая живопись на внутренних стенах и паперти собора и пр.

Источник