византийская икона божьей матери

Православные иконы и молитвы

Информационный сайт про иконы, молитвы, православные традиции.

Византийская икона Божией Матери в чем помогает

Нас, единомышленников, много и мы быстро растем, выкладываем молитвы, высказывания святых, молитвенные просьбы, своевременно выкладывам полезную информацию о праздниках и православных событиях. Подписывайтесь. Ангела Хранителя Вам!

Византийская икона Божией Матери — почитаемая икона в православном мире. Празднование совершается 7 апреля и 1 мая по юлианскому календарю. По преданию образ был явлен 7 апреля 732 года. История его неизвестна, в Россию он был принесен из Рима, и перед этим ликом молился Петр I в благодарность о победе в Полтавской битве.

Византийский лик относится к иконописному типу Одигитрия. Божья Матерь изображена по колено, на ее левой руке изображен Иисус во младенчестве. Его голова повернута в правую сторону от Богородицы, правая рука поднята в благословляющем жесте, а десницей он касается матери.

В руках Девы Марии, которая обнимает Иисуса, держит скипетр и державу. Головы Святых увенчаны коронами. Данная иконописная робота, по мнению Никодима Кондакова, оказала огромное влияние на греческую живопись, итальянское искусство, и относится к работам, написанным в XVI веке. В русской иконописи царские регалии в руках Богородицы появляются на иконах с XVII века.

Гравированное изображение Византийской иконы

Гравировка на иконе выполнена Григорием Тепчегорским, была включена в свод чудотворных икон, составлена в 1715 — 1716 годах. В искусстве известны клейма с изображением Византийской иконы на иконах конца XVIII века (например, «Явленные иконы Богородицы», конец XVIII — начало XIX века, Череповецкое музейное объединение).

Значение иконы Божьей Матери в жизни верующих

Святая Мария всегда занимала особое место в жизни христиан. Она всегда защищала простых людей по всему миру, именно по данной причине в храмах так много икон с ликом Богородицы. По преданию первые лики Божией Матери были написаны Лукой евангелистом.

Образа с ликом Святой Марию обладают чудотворной силой и исцеляли людей от разных хворей и недугов. Человек, который носит с собой иконку Божией Матери, всегда будет под ее защитой.

Если говорить о том, какая икона Божьей Матери чем помогает, то следует знать, что в разных бедах следует просить помощи и у разных образов.

Какой бы ни была икона, Богоматерь всегда вас услышит и поможет.

Источник

Византийская икона Божией Матери Владимирская, первая треть ΧΙΙ в. (иконография, символика, стиль)

Ико­но­гра­фия об­ра­за Бо­жи­ей Ма­те­ри Вла­ди­мир­ская от­но­сит­ся к ти­пу Еле­ус (с греч. ᾿Ελεοῦσα — Ми­лу­ю­щая, со­стра­да­ние, ми­ло­сер­дие). В Ви­зан­тии этот тип име­но­ва­ли «Гли­ко­фи­лу­са» (с греч. Γλυκοφιλοῦσα — Слад­кое лоб­за­ние). Исто­рия по­яв­ле­ния ее пер­во­на­чаль­но­го об­ра­за, по­дроб­но за­фик­си­ро­ва­на в ле­то­пи­сях и ска­за­ни­ях. На­при­мер, со­глас­но ска­за­нию XV ве­ка, она бы­ла на­пи­са­на Еван­ге­ли­стом Лу­кой на дос­ке от сто­ла, где при­ни­ма­ли тра­пе­зу Спа­си­тель с Пре­чи­стой Ма­те­рью и пра­вед­ным Ио­си­фом. Сто­ит от­ме­тить, что об­раз Бо­жи­ей Ма­те­ри Вла­ди­мир­ская воз­во­дит­ся к ав­тор­ству ап. Лу­ки, го­во­ря сло­ва­ми Л. А. Успен­ско­го, «в том смыс­ле, что ико­ны эти яв­ля­ют­ся спис­ка­ми (вер­нее, спис­ка­ми со спис­ков) с икон, пи­сан­ных ко­г­да-то еван­ге­ли­стом (…)». По­это­му здесь сле­ду­ет по­ни­мать имен­но ико­но­гра­фи­че­скую ос­но­ву ико­ны, ко­то­рая бы­ла за­ло­же­на в ос­но­ву по­сле­ду­ю­щих спис­ков Бо­жи­ей Ма­те­ри. На Ру­си эта ико­но­гра­фия при­об­ре­ла на­зва­ние «Уми­ле­ние», что от­ра­жа­ет суть ма­те­рин­ских чувств изоб­ра­жен­ных на ико­не.

В по­яс­ном изоб­ра­же­нии ико­ны Бо­го­ма­терь на пра­вом пред­пле­чье дер­жит Мла­ден­ца Хри­ста, Ко­то­рый неж­но об­ни­ма­ет Ее шею Сво­и­ми руч­ка­ми. Ее ле­вая ру­ка в мо­ле­нии под­ня­та к Мла­ден­цу и как бы при­дер­жи­ва­ет Его. Мла­де­нец одет в длин­ный до пят охри­стый хи­тон, укра­шен­ный тон­ки­ми мно­го­чис­лен­ны­ми ли­ния­ми ас­си­ста. Его пра­вая нож­ка слег­ка со­г­ну­та в ко­ле­не, а ле­вая под­жа­та под пра­вую. Та­ким об­ра­зом, они скре­ще­ны так, что пра­вая ступ­ня изоб­ра­жа­ет­ся в про­филь, а ле­вая де­мон­стри­ру­ет по­дош­ву ступ­ни. Дан­ная ико­но­гра­фи­че­ская осо­бен­ность от­ли­ча­ет ико­ну Бо­го­ма­те­ри Вла­ди­мир­ская от Ее осталь­ных икон ти­па «Уми­ле­ние».

В свя­зи с утра­та­ми и ре­став­ра­ци­он­ны­ми ра­бо­та­ми жи­во­пись всей по­верх­но­сти ико­ны при­об­ре­ла мно­го­чис­лен­ные из­ме­не­ния. Од­на­ко ли­ки Бо­го­ма­те­ри и Мла­ден­ца до­ста­точ­но хо­ро­шо со­хра­ни­лись, что да­ет пред­став­ле­ние о ма­не­ре их пись­ма и внут­рен­нем со­дер­жа­нии об­ра­зов. Пись­мо ли­ка Бо­го­ма­те­ри, вы­пол­нен­ное не­скольки­ми про­зрач­ны­ми сло­я­ми охр раз­ных от­тен­ков плав­но пе­ре­хо­дя­щих друг в дру­га и свет­ло-ро­зо­вой под­ру­мян­кой по­верх зе­ле­но­ва­то-олив­ко­во­го сан­ки­ря, ка­жет­ся све­тя­щим­ся из­нут­ри. Осве­щен­ные ча­сти ли­ка обо­зна­че­ны тон­ки­ми маз­ка­ми бе­лил, те­не­вая мо­де­ли­ров­ка по кон­ту­рам обо­зна­че­на крас­ны­ми и ко­рич­не­вы­ми опи­ся­ми. Лик Мла­ден­ца Хри­ста вы­пол­нен в той же ма­не­ре, од­на­ко в бо­лее сво­бод­ных маз­ках охр при­сут­ству­ет оби­лие бе­лил, сан­кирь бо­лее свет­лый. Та­кой то­но­вый кон­траст с ли­ком Бо­го­ма­те­ри в со­че­та­нии с мяг­кой жи­во­пис­но­стью ли­ков де­ла­ют об­раз еще бо­лее ду­шев­ным, че­ло­веч­ным и од­но­вре­мен­но про­ни­зан­ным тон­кой оду­хо­тво­рен­но­стью. Лик Бо­жи­ей Ма­те­ри из­лу­ча­ет ма­те­рин­скую лю­бовь и неж­ность,ко­то­рые выра­же­ны в тон­ких очер­та­ни­ях Ее ли­ка и плав­ных то­но­вых пе­ре­хо­дах. В про­дол­го­ва­том ова­ле ли­ца и изящ­ной ли­нии но­са с не­боль­шой гор­бин­кой пе­ре­да­но бла­го­род­ство незем­ной кра­со­ты. В мяг­ких ли­ни­ях Ее си­лу­эта пе­ре­да­но спо­койствие и сми­ре­ние. В выра­же­нии Ее вз­гля­да мин­да­ле­вид­ных глаз, по­гру­жен­ных в тень от верх­них и ниж­них век, от­ра­же­на глу­бо­кая пе­чаль. Ли­нии длин­ных пря­мых бро­вей, при­под­ня­тых бли­же к пе­ре­но­си­це, ки­но­вар­ные со­мк­ну­тые не­боль­шие уста, так­же пе­ре­да­ют скорб­ные чув­ства Бо­го­ма­те­ри. В ли­ке Мла­ден­ца выра­же­но со­стра­да­ние к внут­рен­ней скор­би Сво­ей Ма­те­ри. Пыта­ясь Ее уте­шить, Он при­жи­ма­ет­ся сво­ей ма­ленькой ще­кой к Ее ще­ке. Столь ли­рич­ный и тро­га­тель­ный об­раз свя­зан с те­мой пред­сто­я­щих стра­да­ний Сы­на, не­из­беж­ность ко­то­рых пред­чув­ству­ет Бо­жия Ма­терь. «…Те­бе Са­мой ору­жие прой­дет ду­шу…» (Лк. 2:35), — го­во­рит пра­вед­ный Си­ме­он Де­ве Ма­рии.

Про­дол­же­ние те­мы крест­ных стра­да­ний выра­же­но на обо­ро­те ико­ны (Рис. 2), где пред­став­лен Пре­стол с ору­ди­я­ми стра­стей, по­крытый крас­ной тка­нью, с зо­ло­тым ор­на­мен­том, об­рам­лен­ной си­ней кай­мой с зо­ло­тым ас­си­стом. На Пре­сто­ле воз­ло­же­ны за­крытое в зо­ло­том окла­де Еван­ге­лие с си­ним об­ре­зом, че­ты­ре гвоз­дя си­не­го цве­та и тер­но­вый ве­нец охри­сто­го цве­та. На Еван­ге­лии изоб­ра­жен бе­лый го­лубь с крас­ны­ми лап­ка­ми и зо­ло­тым ним­бом. В со­о­т­вет­ствии с тек­ста­ми Свя­щен­но­го пи­са­ния и ком­мен­та­ри­я­ми свя­тых От­цов, Пре­стол сим­во­ли­зи­ру­ет Гроб Гос­по­день; кро­ме то­го изоб­ра­же­ние Пре­сто­ла мо­жет ука­зы­вать на Вос­кре­се­ние Хри­ста и слу­жить сим­во­лом Его вто­ро­го При­ше­ствия. Так­же изоб­ра­же­ния Пре­сто­ла, Еван­ге­лия, ору­дий стра­стей и го­лубя мо­гут сим­во­ли­че­ски пред­став­лять Тро­и­цу. Хо­тя в ком­по­зи­ции нет изоб­ра­же­ния Ча­ши, но са­мо при­сут­ствие Пре­сто­ла уже го­во­рит нам еще и о Та­ин­стве Ев­ха­ри­стии. По­доб­ное изоб­ра­же­ние Пре­сто­ла (ри­су­нок, ко­ло­рит, ор­на­мен­та­ция) пред­став­ле­но на ико­не «Пре­по­да­ние хле­ба» (Рис. 3) из празд­нич­но­го ря­да ико­но­ста­са Тро­иц­ко­го со­бо­ра Тро­и­це-Сер­ги­е­вой лав­ры, где­ ха­рак­тер­ным яв­ля­ет­ся жест апо­сто­ла Пет­ра, бе­реж­но при­ни­ма­ю­ще­го свя­тые Да­ры из дес­ни­цы Гос­по­да.

За Пре­сто­лом изоб­ра­жен крест, по сто­ро­нам от ко­то­ро­го пред­став­ле­ны ко­пье с ле­вой сто­ро­ны и трость с губ­кой с пра­вой. Это на­по­ми­на­ет нам о еван­гельских со­быти­ях, опи­сан­ных св. ев. Ио­ан­ном Бо­го­сло­вом: «(…) не­ся крест Свой, Он вы­шел на ме­сто, на­зы­ва­е­мое Лоб­ное, по-ев­рейски Гол­го­фа, где во­и­ны рас­пя­ли его» (Ин. 19. 18). По­сле всех му­че­ний, ко­г­да Гос­подь взал­кал, то во­и­ны, «(…) на­по­ив, губ­ку ук­су­сом под­нес­ли ее к Его устам, по­сле че­го Он умер, (…) а один из во­и­нов ко­пьем прон­зил Ему реб­ра» (Ин. 19:28-34).

Та­ким об­ра­зом, мно­го­знач­ность сим­во­лов, за­клю­чен­ных в ком­по­зи­ци­он­ный строй двух­сто­рон­ней ико­ны Бо­го­ма­те­ри «Вла­ди­мир­ская», име­ют смыс­ло­вую связь меж­ду со­бой. Посред­ством кра­сок в ико­не от­ра­же­ны но­во­за­вет­ные со­бытия, о ко­то­рых пред­ре­ка­ли еще вет­хо­за­вет­ные пра­вед­ни­ки: рож­де­ние Сы­на Бо­жия (Ис. 7, 14), Его ис­ку­пи­тель­ная жерт­ва (Ис. 53:2-7). Кро­ме то­го пред­став­лен­ные сим­во­ла­ми те­мы: Крест­ная жерт­ва, сми­ре­ние, заступ­ни­че­ство Бо­го­ма­те­ри за весь че­ло­ве­че­ский род, уче­ние о Тро­и­це, Та­ин­ство Ев­ха­ри­стии, в со­во­куп­но­сти объеди­ня­ют­ся од­ной об­щей те­мой — выс­шей со­вер­шен­ной Бо­же­ствен­ной Люб­вью, о ко­то­рой в пер­вом по­сла­нии к Ко­рин­фя­нам св. ап. Па­вел го­во­рит: «Лю­бовь (…) все по­кры­ва­ет, все­му ве­рит, все­го на­де­ет­ся, все пе­ре­но­сит» (1Кор. 13:7). Имен­но эту лю­бовь Бо­жия Ма­терь вме­сти­ла в сво­ем об­ра­зе, став тем са­мым вы­ше не только вся­ко­го че­ло­ве­ка, но и ан­ге­лов. «Чест­ней­шую хе­ру­вим и слав­ней­шую без срав­не­ния се­ра­фим», — чи­та­ем мы в хва­леб­ной пес­ни Бо­го­ро­ди­це. Важ­ней­шей це­лью этой люб­ви яв­ля­ет­ся До­мо­стро­и­тельство и спа­се­ние че­рез Цер­ковь – сим­во­лом ко­то­рой пред­ста­ет Бо­жия Ма­терь. «Бу­дем же мы (…) с тре­пе­том по­кло­нять­ся Не­раз­дель­ной Тро­и­це, вос­пе­вая Прис­но­де­ву Ма­рию, а в Ней со всей оче­вид­но­стью Свя­тую Цер­ковь» (свт. Ки­рилл Алек­сан­дрийский). Сим­во­ли­че­ски Крест­ное зна­мение ­на обо­ро­те Бо­го­ро­дич­ной ико­ны Вла­ди­мир­ская выра­жа­ет и дру­гие те­мы из но­во­за­вет­ной исто­рии: за­бо­та Сы­на о Ма­те­ри, усы­нов­ле­ния Сво­е­го лю­би­мо­го уче­ни­ка. Яв­ным об­ра­зом они про­сле­жи­вают­ся в жи­во­пис­ных изоб­ра­же­ни­ях на обо­ро­тах дру­гих Ви­зан­тийских икон Бо­го­ма­те­ри и Ее Сы­на. При­ме­ром мо­жет слу­жить дву­сто­рон­няя ико­на «Хри­стос-Ду­ше­с­па­си­тель» пер. четв. XIV в. (Рис. 4). На обо­рот­ной сто­ро­не ко­то­рой, в ком­по­зи­ции Рас­пя­тия, пред­став­ле­ны жи­во­пис­ные фи­гу­ры в пра­виль­ных про­пор­ци­ях, ха­рак­тер­ных для ис­кус­ства па­лео­ло­гов­ско­го ре­нес­сан­са: рас­пя­тый Хри­стос, сле­ва от Не­го скло­нив­ша­я­ся в скор­би Бо­го­ма­терь, спра­ва лю­би­мый уче­ник Гос­по­да ев. Ио­анн Бо­го­слов. Этот об­раз на­по­ми­на­ет нам о сло­вах Гос­по­да Сво­ей Ма­те­ри и уче­ни­ку во вре­мя сво­их стра­да­ний: « (…)Ии­сус, уви­дев Ма­терь и уче­ни­ка тут сто­я­ще­го, ко­то­ро­го лю­бил, го­во­рит Ма­те­ри Сво­ей: Же­но! се, сын Твой» (Ин. 19, 26-27). Со­глас­но свя­то­о­те­че­ско­му уче­нию «на­учая нас тем са­мым за­бо­тить­ся о на­ших ро­ди­те­лях до по­след­не­го из­ды­ха­ния». Свт. Ди­мит­рий Ро­стов­ский в сво­их нра­во­у­че­ни­ях, при­зы­ва­ет каж­до­го быть по­доб­но­му по чи­сто­те и свя­то­сти Ио­ан­ну Бо­го­сло­ву – лю­би­мо­му уче­ни­ку Гос­по­да, что­бы быть до­стой­ным ма­те­рин­ства и пред­ста­тельства Бо­жи­ей Ма­те­рии: «…За­пом­ни, хо­тя­щий быть сы­ном Бо­го­ро­дич­ным, эти три усло­вия: чи­сто­та, уче­ни­че­ство и сто­я­ние под Кре­стом. Не мо­жет ина­че кто до­стой­ным на­име­но­вать­ся сы­ном Ее, ес­ли не по­ста­ра­ет­ся быть чи­стым, ес­ли не ста­нет уче­ни­ком Хри­сто­вым, ес­ли не вста­нет под Кре­стом. И да бу­дем лю­би­мы, хо­тя и не­до­стой­ные сы­ны Ма­те­ри на­шей Пре­ми­ло­серд­ной».

Под­во­дя крат­кий итог, сле­ду­ет от­ме­тить, что ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри Вла­ди­мир­ская пер. трет. XII в. — это од­но из луч­ших твор­че­ских выра­же­ний пло­да всей Церк­ви, свя­зан­ное с Ли­тур­ги­ей, хра­мом, та­ин­ства­ми, в ви­зан­тийском ис­кус­стве XI-XII вв. О ней на­пи­са­но не­ма­ло ста­тей и книг из­вест­ны­ми уче­ны­ми в об­ла­сти бо­го­сло­вия, исто­рии Ви­зан­тии, ис­кус­ство­ве­де­ния. На­при­мер, По­по­ва О. С. на­пи­са­ла об ико­не Бо­жи­ей Ма­те­ри Вла­ди­мир­ская как о са­мом из­вест­ном при­ме­ре ви­зан­тийско­го клас­си­че­ско­го ис­кус­ства, ха­рак­тер­ны­ми чер­та­ми, ко­то­ро­го яв­ля­ют­ся по­сте­пен­ное по­сти­же­ние и осо­зна­ние сим­во­ли­ки об­ра­зо­в в клас­си­че­ски урав­но­ве­шен­ной, жи­во­пис­ной ком­по­зи­ции ико­ны в со­че­та­нии с тон­кой оду­хо­тво­рен­но­стью, рас­кры­ва­ю­щей от­дель­ные бо­го­слов­ские те­мы и углуб­лен­ные ли­тур­ги­че­ские смыс­лы.

Е. В. Кузь­ми­на (ма­гистр тео­ло­гии)

Спи­сок ли­те­ра­ту­ры:

При­ме­ча­ния

[1] «(…) Ис­сле­до­ва­те­ли ви­де­ли в ико­не вы­да­ю­ще­е­ся про­из­ве­де­ние ви­зан­тан­тийско­го ис­кус­ства, при­над­ле­жа­щее ки­сти кон­стон­ти­но­польско­го ма­сте­ра, и да­ти­ро­ва­ли ее от XI в. (А. И. Ани­си­мов) до 1-й пол. XII в. (Ла­за­рев. 1986; Grabar. 1974). Ху­до­же­ствен­но-сти­ли­сти­че­ские осо­бен­но­сти и исто­ри­че­ские дан­ные сви­де­тельству­ют, что Вла­ди­мир­ская бы­ла со­з­да­на в 1-й тре­ти XII в., до 1130 г. (…) », — Щен­ни­ко­ва Л. А. Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри //[Элек­трон­ный ре­сурс]. (Да­та об­ра­ще­ния: 23. 07. 2020)

Источник

Храм святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, чудотворца, г.Советский ХМАО-Югра Тюменская обл.

наш приходской сайт

Удивительные и редкие образы Царицы Небесной

В мире существует более 300 только канонических (принятых Церковью) икон Пречистой Девы. Многие из них, например, «Казанскую», «Владимирскую», «Иверскую» иконы Божией Матери знают все — верующие и неверующие, русские и китайцы, европейцы и латиноамериканцы.

2. «Защитница сирых и оставленных»

На этой иконе очень грустного и как бы нуждающегося в защите Богомладенца, склонившегося к руке матери в поисках ласки, Пресвятая Богородица словно бы старается обнять со всех сторон, чтобы Ему досталось как можно больше тепла.

Образу «Защитница сирых и оставленных» молятся об устроении судьбы сирот, оставшихся без родителей или оставленных родителями, а также в случаях проблем и ссор в семье.

3. «Милосердия двери»

В центре композиции Богородица в Царствии Небесном, окружённая сонмом славословящих Её херувимов и серафимов. Все светила Земли — солнце, луна и звёзды лишь оттеняют своим блеском величие славы Богородицы, которую благословляет Бог Сын.

4. «Благодатное Небо»

Образ «Благодатное Небо» или «Солнечная Богоматерь» представляет нам Пресвятую Богородицу с Богомладенцем на руках, стоящую в небе на облаке и окружённую сиянием славы. Главы Пречистой и Спасителя венчают короны. Иконография образа опирается на слова из Апокалипсиса при описании Второго Пришествия Христа: «И явилось на небе великое знамение: Жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд». По другой версии, название восходит к тексту богородична 1-го часа: «Что Тя нарече́м, о Благодатная? Небо, яко возсияла еси Солнце Правды». В Россию этот образ перекочевал из Великого княжества Литовского вXIV столетии вместе с Софьей Витовтовной, вышедшей замуж за великого князя Московского Василия I.

5. «Благоуханный цвет»

Отличительной особенностью образа «Коневской» Божией Матери является белый голубь, которого держит в руках Богомладенец. В зависимости от вариантов написания, белых голубей может быть и больше — в одной или же в обеих руках Спасителя.

Икона была завезена в Россию из Италии в XVIII веке и осела в Малороссии под Полтавой в селе Козельщине. Здесь она много лет хранилась в семье Капнистов, дочь которых получила от иконы исцеление от тяжёлой болезни. На иконе Пресвятая Богородица изображена сидя. На её коленях, полулёжа и опираясь на руку Богоматери сидит Богомладенец, удерживающий в правой руке небольшой крестик.

Чудотворная «Киккская» икона Божией Матери была написана самим апостолом и евангелистом Лукой. В конце XI века она попала на Кипр и с тех пор является главной святыней Киккской обители.

В этом образе Царицы Небесной интересна поза Спасителя, который почти «висит в воздухе», лишь слегка поддерживаемый Богородицей под ноги и за левую руку.

Икона изображает сцену из сказания об обретении другого образа Царицы Небесной — «Тихвинского». На месте обретения последнего строили храм и перед окончанием строительства Богородица в сопровождении святителя Николая Чудотворца явилась местному пономарю Георгию.

Богородица повелела строителям заменить металлический крест над храмом на деревянный. Что они и сделали после дополнительно явленного им чуда.

12. “Непроходимая дверь”

13. “О тебе радуется”

Название иконы отсылает нас к богородичному седальну восьмого гласа, который поётся на воскресной утрене. “О тебе́ ра́дуется, Благода́тная, вся́кая тварь, А́нгельский собо́ръ и Челове́ческий родъ, Освяще́нный хра́ме и раю́ слове́сный, Де́вственная похвало́, из нея́же Богъ воплоти́ся и Младе́нецъ бысть, пре́жде векъ сый Богъ нашъ, ложесна́ бо твоя́ Престо́лъ сотвори́, и чре́во твое́ простра́ннее Небе́съ соде́ла; о тебе́ ра́дуется, Благода́тная, вся́кая тварь, сла́ва тебе́”. На иконе Пресвятая Дева с Младенцем Иисусом на руках восседает на троне, заключенном в сферу зеленого или синего цвета, и образует смысловой центр иконы. Трон окружен ангелами. На заднем плане – многоглавый собор, олицетворяющий Небесный Иерусалим. У престола Богородицы, обратившись к Ней лицом, стоит великий гимнограф и песнотворец – преподобный Иоанн Дамаскин. В руках святого – свиток с молитвой в честь Матери Божией, а ниже – сонм прославляющих Богоматерь святых.

Существует предположение, что в основу образа легла картина Пьера Миньяра “Мадонна с виноградом”. На иконе Божия Матерь головным платком прикрывает и как бы от кого защищает Богомладенца, а Он держит в руке кисть винограда – эмблему Святого Причащения. Этот келейный образ схиигумении Фамари (Марджанишвили, 1868–1936 гг.), основательницы Серафимо-Знаменского скита на южной окраине Москвы, находился в село Битягово Домодедовского района. Второе название образа как раз и связано с местом его расположения.

15. “Помощница в родах”

Уже из названия этого почитаемого образа понятно, что перед ним чаще всего молятся о ниспослании чада, спокойной беременности и успешном родоразрешении.

Этот святой образ явился христианскому миру в конце 90-х годов XX века. Лик Богородицы был обретен в городе Серпухове во время Великого Поста. В храм его принесла одна из местных жительниц.

На иконе Богомладенец в сиянии Славы изображается в утробе Пречистой Девы, а Она скрещёнными на груди руками смиренно выражает принятие и радость по поводу оказанной Ей Богом милости. Существуют неканонические списки коны “Вспоможение в родах”, где Богородица изображается некоторыми безграмотными иконописцами с непокрытой головой. Это противоречит иконописному канону, где главу и плечи Пречистой Девы, даже если она изображается девочкой, должен покрывать мафорий – символ Её материнства.

Почаевский образ принадлежит к иконописному типу Елеуса (“Умиление”). Подлинник иконы очень маленького размера, всего 23 см на 30 см. Изображение Богоматери поясное, на правой руке Она держит Спасителя, в левой руке – плат, которым обернуты ножки младенца.

Навстречу иконе Божией Матери Седмиезерной вышел крестный ход, икона была поставлена в храме, и моровая язва стала прекращаться. Целый год святая икона была в Казани и, когда моровая язва совсем прекратилась, – была возвращена в Седмиезерную пустынь. Позднее образ вторично избавил Казань от аналогичной эпидемии. Многие люди по молитвам к этой иконе получают исцеления и от своих болезней. Иконография здесь необычна одним элементом. Эта икона единственная, где Богородица благословляет верующих вместе с Богомладенцем.

20. “Спорительница хлебов”

В 1889 году преподобный Амвросий Оптинский дал благословление настоятельнице Белевского монастыря, создать для него особенный образ Божьей Матери, который написал иеромонах Даниил.

На иконе Всецарица возвышается над землей, сидя на облаке. Позади ее изображения видна раскинувшаяся злаковая нива, а на нижнем плане картины – сжатые колоски, собранные в снопы. Вознесенные к небу руки Богоматери замерли в жесте благословления.

Этим образом преподобный Амвросий благословил инокинь Шамординской обители при её основании. Чтобы монахини понимали, что Пречистая не только молится Богу о спасении наших душ и прощении грехов, но и благословляет праведные труды о хлебе насущном.

Чудотворную икону особенно почитают христиане, чей труд связан с сельским хозяйством. Также образу молятся о семейном благополучии.

Источник

Пять византийских икон, ради которых стоит идти в Третьяковку

Почему византийскую икону мы не отличаем от русской?

Выставка «Шедевры Византии» – большое и редкое событие, которое нельзя пропустить. Первый раз в Москву привезли целое собрание византийских икон. Это особенно ценно потому, что получить серьезное представление о византийской иконописи по нескольким произведениям, находящимся в Пушкинском музее, не так просто.

Хорошо известно, что вся древнерусская иконопись вышла из византийской традиции, что на Руси работало очень много византийских художников. О многих домонгольских иконах до сих пор идут споры по поводу того, кем они написаны – греческими художниками-иконописцами, работавшими на Руси, или их талантливыми русскими учениками. Многие знают, что одновременно с Андреем Рублевым, как его старший коллега и, вероятно, учитель, работал византийский иконописец Феофан Грек. И он, судя по всему, был отнюдь не единственный из великих греческих художников, которые творили на Руси на рубеже XIV-XV веков.

И потому для нас византийская икона практически неотличима от русской. К сожалению, точных формальных критериев для определения «русскости», когда мы говорим об искусстве до середины XV века, наука так и не выработала. Но это отличие существует и в этом можно убедиться воочию на выставке в Третьяковке, ведь из афинского «Византийского и христианского музея» и некоторых других собраний к нам приехало несколько настоящих шедевров греческой иконописи.

Хочу еще раз поблагодарить людей, которые организовали эту выставку, и в первую очередь инициатора и куратора проекта, научного сотрудника Третьяковской галереи Елену Михайловну Саенкову, заведующую отделом древнерусского искусства Наталью Николаевну Шаредегу, да и весь отдел древнерусского искусства, который принял активное участие в подготовке этой уникальной выставки.

Воскрешение Лазаря (XII век)

Самая ранняя икона на выставке. Небольшого размера, находится в центре зала в витрине. Икона представляет собой часть тябла (или эпистилия) – деревянной расписанной балки или большой доски, которая в византийской традиции ставилась на перекрытие мраморных алтарных преград. Эти тябла были первоосновой будущего высокого иконостаса, возникшего на рубеже XIV-XV века.

В XII веке на эпистилии обычно были написаны 12 великих праздников (так называемый Додекаортон), а в центре часто размещали Деисус. Икона, которую мы видим на выставке – фрагмент такого эпистилия с одной сценой «Воскрешения Лазаря». Ценно, что мы знаем, откуда происходит этот эпистилий – с Афона. По всей видимости, в XIX веке он был распилен на части, которые оказались в совершенно разных местах. За последние годы исследователям удалось обнаружить несколько его частей.

Воскрешение Лазаря. XII век. Дерево, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины

«Воскрешение Лазаря» находится в Афинском византийском музее. Другая часть, с изображением «Преображения Господня» оказалась в Государственном Эрмитаже, третья – со сценой «Тайной вечери» – находится в монастыре Ватопед на Афоне.

Икона, будучи не константинопольской, не столичной работой, демонстрирует тот высочайший уровень, которого достигла византийская иконопись в XII веке. Судя по стилю, икона относится к первой половине этого столетия и, с большой вероятностью, была написана на самом Афоне для монастырских нужд. В живописи мы не видим золота, которое всегда было дорогостоящим материалом.

Традиционный для Византии золотой фон здесь заменен красным. В ситуации, когда в распоряжении мастера не было золота, он использовал символический заменитель золота – красный цвет.

Так что перед нами один из ранних примеров краснофонных византийских икон – истоки традиции, получившей развитие на Руси XIII-XIV вв.

Богоматерь с Младенцем (начало XIII века)

Эта икона интересна не только своим стилистическим решением, которое не вполне вписывается в чисто византийскую традицию. Предполагают, что икона написана на Кипре, но, возможно, в ее создании принимал участие итальянский мастер. Стилистически она очень похожа на иконы Южной Италии, в течение столетий находившейся в орбите политического, культурного и религиозного влияния Византии.

Богоматерь с Младенцем. XIII век. Дерево, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины

Впрочем, кипрское происхождение также исключить нельзя, потому что в начале XIII века на Кипре существовали совершенно разные стилевые манеры, и рядом с греческими работали и западные мастера. Вполне возможно, что особый стиль этой иконы – результат взаимодействия и своеобразного западного влияния, которое выражается, в первую очередь, в нарушении естественной пластики фигуры, которого греки обычно не допускали, и нарочитой экспрессии рисунка, а также декоративности деталей.

Любопытна иконография этой иконы. Младенец на ней показан в бело-голубой длинной рубахе с широкими полосами, которые идут от плеч к краям, при этом ноги Младенца обнажены. Длинную рубаху покрывает странный плащ, больше похожий на драпировку. По замыслу автора иконы, перед нами – некая плащаница, в которую обернуто тело Младенца.

На мой взгляд, эти одеяния имеют символический смысл и связаны с темой священства. Младенец Христос представлен и в образе Первосвященника. С этим замыслом связаны широкие полосы-клавы, идущие от плеча до нижнего края, – важная отличительная особенность архиерейского стихаря. Сочетание бело-голубых и золотоносных одежд, по всей видимости, связано с темой покровов на алтарном Престоле.

Как известно, Престол и в византийском храме, и в русском имеет два главных покрова. Нижнее одеяние – плащаница, льняной покров, который кладется на Престол, а поверх уже выкладывается драгоценная индития, часто сделанная из драгоценной ткани, украшенная золотой вышивкой, символизирующая небесную славу и царское достоинство. В византийских литургических толкованиях, в частности, в знаменитых толкованиях Симеона Солунского начала XV в., встречаем именно такое понимание двух покровов: погребальная Плащаница и одеяния небесного Владыки.

Еще одна очень характерная деталь этой иконографии – ножки Младенца обнажены до колен и Богоматерь зажимает рукой Его правую пятку. Эта акцентация пятки Младенца присутствует в целом ряде Богородичных иконографий и связана с темой Жертвоприношения и Евхаристии. Мы видим здесь перекличку с темой 23-го псалма и так называемого Эдемского обетования о том, что сын жены поразит искусителя в голову, а сам искуситель ужалит этого сына в пятку (см. Быт. 3:15).

Автор иконы подчеркивает мысль о Христе, который претерпел страдания, но именно через эти страдания поразил искусителя в голову и одержал победу над смертью.

Рельефная икона святого Георгия (середина XIII века)

Рельефные иконы, которые непривычны для нас, в Византии хорошо известны. Кстати, в рельефе довольно часто изображался именно святой Георгий. Византийские иконы делались из золота и серебра, и их было довольно много (об этом мы знаем из дошедших до нас описей византийских монастырей). Несколько таких замечательных икон сохранились, и их можно увидеть в сокровищнице собора Сан-Марко в Венеции, куда они попали в качестве трофеев Четвертого крестового похода.

Деревянные рельефные иконы – попытка заменить драгоценности более экономичными материалами. В дереве привлекала и возможность чувственной осязаемости скульптурного образа. Хотя в Византии скульптура как иконная техника была не очень распространена, надо помнить, что улицы Константинополя до разорения его крестоносцами в XIII веке были уставлены античными статуями. И скульптурные образы были у византийцев, что называется, «в крови».

Великомученик Георгий, со сценами жития. Великомученицы Марина и Ирина (?). Двусторонняя икона. XIII век. Дерево, резьба, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины

На иконе в рост показан молящийся святой Георгий, который обращается к Христу, как бы слетающему с небес в правом верхнем углу средника этой иконы. На полях – подробный житийный цикл. Над образом показаны два архангела, которые фланкируют не сохранившийся образ «Престола Уготованного (Этимасии)». Он вносит в икону очень важное временное измерение, напоминая о грядущем Втором пришествии.

То есть речь идет не о реальном времени, или даже историческом измерении древнехристианской истории, а о так называемом иконном или литургическом времени, в котором в единое целое сплетено прошлое, настоящее и будущее.

В этой иконе, как и на многих других иконах середины XIII века, видны определенные западные черты. В эту эпоху основная часть Византийской империи занята крестоносцами. Можно предположить, что заказчица иконы могла быть связана с этой средой. Об этом говорит очень не византийский, не греческий щит Георгия, который весьма напоминает щиты с гербами западных рыцарей. По краям щит окружает своеобразный орнамент, в котором легко узнать имитацию арабского куфического письма, в эту эпоху оно было особенно популярно и считалось знаком сакрального.

Ангел. Фрагмент иконы «Великомученик Георгий, со сценами жития. Великомученицы Марина и Ирина (?)». Двусторонняя икона. XIII век. Дерево, резьба, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины

В нижней левой части, у ног святого Георгия – женская фигурка в богатом, но очень строгом облачении, которая в молитве припадает к стопам святого. Это и есть неизвестная нам заказчица этой иконы, по всей видимости соименная одной из двух святых жен, изображенных на обороте иконы (одна подписана именем «Марина», вторая мученица в царских одеяниях является изображением святой Екатерины или святой Ирины).

Святой Георгий – покровитель воинов, и, учитывая это, можно предположить, что заказанная неизвестной женой икона – обетный образ с молитвой о муже, который в это очень неспокойное время где-то сражается и нуждается в самом непосредственном покровительстве главного воина из чина мучеников.

Икона Богоматери с Младенцем с Распятием на обороте (XIV век)

Самая замечательная в художественном отношении икона этой выставки – большая икона Богоматери с Младенцем с Распятием на обороте. Это шедевр константинопольской живописи, с огромной вероятностью написанный выдающимся, можно даже сказать, великим художником в первой половине XIV века, время расцвета так называемого «Палеологовского Ренессанса».

В эту эпоху появляются знаменитые мозаики и фрески монастыря Хора в Константинополе, многим известного под турецким именем Кахрие-Джами. К сожалению, икона сильно пострадала, видимо, от целенаправленного разрушения: от образа Богоматери с Младенцем сохранилось буквально несколько фрагментов. К великому сожалению, мы видим в основном поздние дописи. Оборот с распятием сохранился гораздо лучше. Но и тут кто-то целенаправленно уничтожил лики.

Но даже то, что сохранилось, говорит о руке выдающегося художника. Причем не просто большого мастера, а человека незаурядного таланта, который ставил перед собой особые духовные задачи.

Он убирает из сцены Распятия все лишнее, концентрируя внимание на трех главных фигурах, в которых, с одной стороны, прочитывается античная основа, никогда не исчезавшая в византийском искусстве – потрясающая скульптурная пластика, которая, однако, преображена духовной энергией. К примеру, фигуры Богоматери и Иоанна Богослова – словно бы написаны на грани реального и сверхъестественного, но эта грань оказывается не перейденной.

Фигура Богоматери, укутанная в одеяния, написана лазуритом – очень дорогой краской, ценившейся буквально на вес золота. По краю мафория – золотая кайма с длинными кистями. Византийского толкования этой детали не сохранилось. Однако в одной из своих работ я предположил, что она тоже связана с идеей священства. Потому что такие же кисти по краю одеяния, еще дополненные золотыми колокольчиками, были важной особенностью одеяний ветхозаветного первосвященника в Иерусалимском храме. Художник очень деликатно напоминает об этой внутренней связи Богоматери, которая приносит в жертву Своего Сына, с темой священства.

Распятие. Оборот двусторонней иконы «Богоматерь Одигитрия. Распятие». XIV век. Дерево, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины

Гора Голгофа показана как небольшой холмик, за ним видна невысокая стена града Иерусалима, которая на других иконах бывает значительно более внушительной. Но здесь художник словно бы показывает сцену Распятия на уровне птичьего полета. И поэтому стена Иерусалима оказывается в глубине, а все внимание за счет выбранного ракурса концентрируется на главной фигуре Христа и обрамляющих Его фигурах Иоанна Богослова и Богоматери, создающих образ возвышенного пространственного действа.

Пространственная составляющая имеет принципиальное значение для понимания замысла всей двусторонней иконы, которая обычно является процессионным образом, воспринимаемым в пространстве и движении. Сочетание двух изображений – Богоматери Одигитрии с одной стороны и Распятия – имеет свой высокий прототип. Эти же два изображения были на двух сторонах палладиума Византии – иконы Одигитрии Константинопольской.

Богоматерь Одигитрия, с двунадесятыми праздниками. Престол Уготованный (Этимасия). Двусторонняя икона. Вторая половина XIV века. Дерево, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины

Вероятнее всего, эта икона неизвестного происхождения воспроизводила тему Одигитрии Константинопольской. Не исключено, что она могла быть связана с главным чудесным действом, которое происходило с Одигитрией Константинопольской каждый вторник, когда ее выносили на площадь перед монастырем Одигон, и там происходило еженедельное чудо – икона начинала летать по кругу на площади и вращаться вокруг своей оси. У нас есть свидетельство об этом многих людей – представителей разных народов: и латинян, и испанцев, и русских, которые видели это удивительное действо.

Две стороны иконы на выставке в Москве напоминают нам, что две стороны Константинопольской иконы образовывали нерасторжимое двуединство Воплощения и Искупительной Жертвы.

Икона Богоматери Кардиотисса (XV век)

Икона выбрана создателями выставки как центральная. Здесь тот редкий случай для византийской традиции, когда мы знаем имя художника. Он подписал эту икону, на нижнем поле по-гречески написано – «Рука Ангела». Это знаменитый Ангелос Акотантос – художник первой половины XV века, от которого осталось достаточно большое число икон. О нем мы знаем больше, чем о других византийских мастерах. Сохранился целый ряд документов, и в том числе его завещание, которое он написал в 1436 году. Завещание ему не понадобилось, он умер значительно позже, но документ сохранился.

Греческая надпись на иконе «Матерь Божия Кардиотисса» – не особенность иконографического типа, а скорее эпитет – характеристика образа. Думаю, что даже человек, который не знаком с византийской иконографией, может догадаться, о чем идет речь: все мы знаем слово кардиология. Кардиотисса – сердечная.

Икона Богоматери Кардиотисса (XV век)

Особенно интересной с точки зрения иконографии является поза Младенца, который, с одной стороны, обнимает Богоматерь, а с другой – как бы опрокидывается назад. И если Богоматерь смотрит на нас, то Младенец смотрит в Небеса, как бы вдаль от Нее. Странная поза, которую иногда в русской традиции называли Взыграние. То есть на иконе – вроде бы играющий Младенец, но играет Он довольно странно и очень не по-младенчески. Именно в этой позе опрокидывающегося тела есть указание, прозрачный намек на тему Снятия с Креста, и соответственно страдания Богочеловека в момент Распятия.

Здесь мы встречаемся с великой византийской драматургией, когда трагедия и торжество объединяются в одно, праздник – это и величайшее горе, и одновременно замечательная победа, спасение человечества. Играющий Младенец провидит Свою грядущую жертву. И Богоматерь, страдая, принимает Божественный замысел.

В этой иконе – бесконечная глубина византийской традиции, но, если приглядеться, мы увидим изменения, которые приведут к новому пониманию иконы в очень скором времени. Икона написана на Крите, принадлежавшем в ту эпоху венецианцам. После падения Константинополя он стал главным центром иконописания во всем греческом мире.

В этой иконе выдающегося мастера Ангелоса мы видим, как он балансирует на грани превращения уникального образа в своего рода клише для стандартных воспроизведений. Уже несколько механистическими становятся изображения светов-пробелов, которые выглядят жесткой сеткой, положенной на живую пластическую основу, чего никогда не допускали художники более раннего времени.

Икона Богоматери Кардиотисса (XV век), фрагмент

Перед нами – выдающийся образ, но в определенном смысле уже пограничный, стоящий на рубеже Византии и пост-Византии, когда живые образы постепенно превращаются в холодные и несколько бездушные реплики. Мы знаем, что происходило на том же Крите менее чем через 50 лет после написания этой иконы. До нас дошли контракты венецианцев с ведущими иконописцами острова. По одному такому контракту 1499 года за 40 дней три иконописные мастерские должны были изготовить 700 икон Богоматери. В общем, понятно, что начинается своего рода художественная промышленность, духовное служение через создание святых образов превращается в ремесло на рынок, для которого пишутся тысячи икон.

Прекрасная икона Ангелоса Акотантоса являет собой яркий рубеж в многовековом процессе девальвации византийских ценностей, наследниками которой мы все являемся. Тем драгоценней и важнее становится знание о подлинной Византии, возможность лицезреть ее воочию, которую нам предоставила уникальная «выставка шедевров» в Третьяковской галерее.

Источник