Форма шестигранник чем хороша в энергетическом смысле
Столбы базальтов от извержения старого вулкана. Снежинка. Пчелиные ульи. Кораллы, кристаллы и множество других структур, как биологических, так и небиологических, имеют форму шестиугольника. Почему природа, которая часто кажется такой беспорядочной и неправильной, предпочитает именно эту форму? Оказывается, все дело в геометрии и физике.
Соты строятся из пчелиного воска, вырабатываемого рабочими пчелами. Они вырабатывают воск из специальных желез в своем теле, которые затем смешивают с небольшим количеством меда и пыльцы, которую они разжевывают, чтобы получить пчелиный воск. Соты будут служить сосудами для хранения меда, а также камерами для выращивания молодых пчел.
Все это хорошо и замечательно, но почему шестиугольники?
Вымерший коралл Cyathophyllum hexagonum даже назван в честь своей шестиугольной формы, а некоторые диатомовые водоросли (основная группа водорослей) также имеют шестиугольную форму. Но, пожалуй, ни одна биологическая структура не имеет такой поразительной шестиугольной формы, как глаза стрекоз.
Глаза, состоящие примерно из 30 000 шестиугольников, переплетенных в ослепительное множество, являются одними из лучших в животном мире. Фактически, глаза стрекоз состоят из правильных шестиугольников, причем только три из этих шестиугольников встречаются в любой данной точке пересечения (или вершине).
У стрекоз два больших сложных глаза с тысячами шестиугольных линз (а также три глаза с простыми линзами, но оставим их пока в стороне). Шестиугольные линзы соединены между собой длинным тонким сетчатым каналом. На самом деле, у многих насекомых глаза имеют шестиугольную форму, и правило всегда гласит, что только три стенки клетки могут встречаться в любой вершине.
На самом деле, если мы на мгновение отойдем от биологического мира, то обнаружим, что точно такое же правило управляет чем-то совершенно другим: пеной из пузырьков.
Хотя пена пузырьков остается трудноразрешимой математической задачей, известно, что пена часто имеет тенденцию образовывать шестиугольные формы. В данном случае речь идет о поиске структуры с наименьшим общим поверхностным натяжением (что означает наименьшую площадь стены из мыльной пленки), и эта форма оказывается шестиугольником.
Конечно, структуры пены редко бывают идеально шестиугольными (а иногда они вообще не шестиугольные), потому что они также должны быть механически устойчивыми (и противостоять таким вещам, как ветер). Что еще более усложняет ситуацию, трехмерное расположение делает проблему еще более сложной. Несмотря на склонность к шестиугольникам, пена редко бывает упорядоченной.
На самом деле было удивительно много споров о том, какие формы может принимать пена, исследователи предлагали трехмерные 14-гранные многогранники и даже некоторые более безумные и беспорядочные формы. Но именно здесь становится интересно. Правила, управляющие формой ячеек в пене, похоже, также управляют некоторыми формами живых клеток. Дело не только в том, что глаза некоторых мух имеют такие же шестиугольные узоры, как и пена пузырьков, но и в том, что клетки внутри отдельных линз сгруппированы таким образом, что, похоже, повторяют геометрию пены пузырьков. Это поразительный случай, когда физика и математика направляют формы в биологическом мире.
Соединение колонн в Дороге гигантов в Северной Ирландии.
Но не вся лава остывает в одно и то же время, и некоторые участки могут все еще течь, в то время как другие уже затвердели, что может сделать формы более несовершенными. Поразительно, что часто угол удивительно близок к 120 градусам.
Если вы все еще не верите в существование шестиугольников в природе, вот еще один пример: снежинки.
Конечно, каждая снежинка уникальна, но все снежинки имеют шесть сторон или точек, и это связано с тем, как они формируются. Внешняя форма снежинок отражает их внутреннюю структуру. Гексагональная структура позволяет молекулам воды (с одним атомом кислорода и двумя атомами водорода) группироваться вместе наиболее эффективным образом.
Можете ли вы заметить шестиугольную структуру в этой снежинке?
Если мы еще больше увеличим масштаб, то обнаружим еще одну форму шестиугольника. Как быстро отметит любой студент-химик, шестиугольники являются основой органической химии. Когда шесть атомов углерода соединяются, угол составляет 120 градусов, что уже должно быть знакомо. Шесть соединенных атомов углерода образуют идеальный шестиугольник, который также называется бензольным кольцом.
Есть еще один пример, который мы должны рассмотреть, и мы перейдем от очень маленьких к очень большим. Планета Сатурн имеет один из самых необычных шестиугольников в Солнечной системе: облачный узор длиной около 14 500 км; он больше, чем весь диаметр Земли. Шестиугольник состоит из газов, движущихся со скоростью 320 км/ч, и, как полагают, имеет толщину до 300 км.
Исследователи точно не знают, почему так происходит, но уже выдвинуто несколько теорий.
Почему же шестиугольники так часто встречаются в природе? Это зависит от того, как на это посмотреть. Это может быть эффективный способ сохранения массы или энергии, или просто способ расположить атомы таким образом, чтобы они были стабильны. Это может быть просто что-то, обусловленное геометрией.
Пчелиная экономия: почему природа предпочитает шестиугольники?
Ксения Донская
При достаточной наблюдательности в живой природе легко обнаружить строгую геометрию. В особом почете оказываются гексагоны — правильные шестиугольники. Почему их так любят пчелы и архитекторы и какие у них преимущества с точки зрения физики, рассказал английский ученый и научный журналист Филип Болл. «Теории и практики» перевели отрывок из книги «Закономерности в природе: Почему живой мир выглядит так, как выглядит», опубликованный на сайте Nautilus.
Как пчелам это удается? Соты, в которых они хранят золотистый нектар, — это чудеса инженерного искусства, набор ячеек в форме призмы с правильным шестиугольником в основании. Толщина восковых стенок строго определена, ячейки немного отклоняются от горизонтали, чтобы вязкий мед не вытекал, и соты находятся в равновесии с учетом влияния магнитного поля Земли. А ведь эту конструкцию без чертежей и прогнозов строят множество пчел, которые одновременно работают и координируют свои попытки сделать соты одинаковыми.
Древнегреческий философ Папп Александрийский думал, что пчелы, должно быть, наделены «геометрическим предвидением». И кто, если не Господь, мог одарить их такой мудростью? Как писал английский энтомолог Уильям Керби в середине XIX века, пчелы — «математики от Бога». Чарльз Дарвин не был в этом уверен и проводил эксперименты, чтобы установить, могут ли пчелы строить идеальные соты, используя лишь приобретенные и врожденные способности, как предполагалось в его теории эволюции. Но все же почему шестиугольник? Это чисто геометрический вопрос. Если вы хотите сложить вместе несколько одинаковых по форме и размерам ячеек таким образом, чтобы они заполняли всю плоскость, подойдут только три правильные фигуры (с равными сторонами и углами): равносторонние треугольники, квадраты и гексагоны. Если выбирать из этих вариантов, то шестиугольные соты потребуют наименьшей общей длины перегородок, в отличие от треугольников и квадратов той же площади. Поэтому в пчелиной любви к гексагонам есть смысл: на изготовление воска тратится энергия, и они стараются минимизировать расходы — точно так же, как строители пытаются сэкономить на стоимости кирпичей. К такому выводу пришли в XVIII веке, и Дарвин объявил, что соты из правильных шестиугольников «идеальны для экономии труда и воска».
Дарвин думал, что естественный отбор наделил пчел инстинктами для строительства восковых ячеек, у которых есть весомое преимущество: на них нужно тратить меньше времени и энергии, чем на соты других форм. И хотя кажется, что пчелы действительно обладают особыми способностями в том, что касается измерения углов и толщины стен, мнения ученых по поводу того, насколько активно насекомые их используют, расходятся, поскольку скопления шестиугольников встречаются в природе довольно часто.
Если вы подуете на пузырьки на поверхности воды, чтобы согнать их вместе, то они приобретут форму шестиугольников — или, по крайней мере, приблизятся к ней. Вы никогда не увидите скопище квадратных пузырей: если даже четыре стенки соприкоснутся, они немедленно перестроятся в конструкцию с тремя сторонами, между которыми будут примерно равные углы в 120 градусов — что-то вроде центра эмблемы «Мерседеса».
Очевидно, нет никаких организмов, которые работали бы над этими склеенными пузырями, как пчелы над сотами. Рисунок образуется исключительно благодаря законам физики. Так же очевидно, что у этих законов есть определенные предпочтения: например, склонность к трехстороннему соединению стенок пузырей. Аналогичная вещь происходит и с пеной, которая сложнее по строению. Если вы дуете через соломинку в мыльную воду и создаете «гору» пузырей в трехмерном пространстве, вы видите, что их стенки при соприкосновении всегда создают четырехсторонний союз и пересекающиеся мембраны находятся под углом около 109 градусов — это угол, который имеет непосредственное отношение к тетраэдру.
Что определяет форму пузырей и закономерности образования «развилок» мыльных стенок? Природа еще более озабочена экономией, чем пчелы. Пузыри и мыльная пленка состоят из воды (и слоя мыльных молекул), и поверхностное натяжение сжимает поверхность жидкости таким образом, чтобы она занимала наименьшую площадь. Поэтому капли дождя при падении принимают форму, близкую к сферической: у сферы наименьшая площадь поверхности по сравнению с другими фигурами того же объема. На восковом листке капли воды сжимаются в маленькие бусинки по той же причине.
Поверхностное натяжение объясняет и тот узор, который образуют пузыри или пена. Пена стремится к такой конструкции, при которой общее поверхностное натяжение будет минимальным, а значит, минимальной должна быть и площадь мыльной мембраны. Но конфигурация стенок пузырей должна быть прочной и с точки зрения механики: натяжение в разных направлениях на «перекрестке» должно быть идеально сбалансировано (по тому же принципу нужен баланс при строительстве стен собора). Трехстороннее соединение в пленке из пузырьков и четырехстороннее — в пене — комбинации, которые достигают этого баланса.
Но тем, кто думает (а такие имеются), что соты — это просто застывшее обилие пузырей из теплого воска, трудно будет объяснить, как такие же множества шестиугольных ячеек получаются у бумажных ос, которые при строительстве используют не воск, а комки жеваных волокон древесины и стеблей, из которых они изготавливают подобие бумаги. Мало того, что поверхностное натяжение тут не играет особой роли, но к тому же ясно, что у разных видов ос разные врожденные инстинкты с точки зрения архитектурных решений: они могут значительно различаться.
Хотя геометрия стыков стенок пузырей диктуется взаимодействием механических сил, в ней бессмысленно искать намек на то, какую форму должна принять пена. Обычная пена содержит многогранные элементы различной формы и размера. Присмотритесь — и вы увидите, что их стенки не идеально прямые: они немного изогнуты. Поскольку чем меньше пузырь, тем выше в нем давление газа, стенка маленького пузыря рядом с большим будет слегка выпирать вперед. Более того, у некоторых элементов пять граней, у других — шесть, а у только четыре или всего три. При небольшой гибкости стенок все эти формы могут образовать четырехстороннее соединение, близкое по композиции к тетраэдру, что необходимо для механической устойчивости. Так что форма пузырей может изменяться. И хотя пену можно изучать с помощью правил геометрии, по своей сути она довольно хаотична.
Предположим, что вы могли бы сделать «идеальную» пену, в которой все пузыри одного размера. Какой тогда должна быть их идеальная форма, чтобы общая площадь стенок была наименьшей, но требование для углов на стыке выполнялось? Этот вопрос обсуждался много лет, и долгое время считалось, что идеальной формой будет четырнадцатигранник c квадратными и шестиугольными гранями. Но в 1993 году была открыта немного более экономичная, хотя и менее упорядоченная структура, состоящая из повторяющейся группы из восьми разных форм. Этот более сложный рисунок был использован в качестве вдохновения для пеноподобного дизайна водного стадиона для Олимпиады 2008 года в Пекине.
Здание Национального плавательного комплекса в Пекине © Ben McMillan
Правила, работающие для пузырей в пене, также можно отнести и к другим узорам, которые обнаруживаются в живых организмах. Не только фасеточные глаза мухи состоят из групп шестиугольных ячеек, которые напоминают группы пузырей; еще и светочувствительные клетки в каждой из этих ячеек собираются в гроздья по четыре, что опять же напоминает мыльные пузыри. Даже в случае мух-мутантов, у которых таких клеток больше, можно говорить о том, что их организация более-менее идентична поведению пузырей.
Из-за поверхностного натяжения мыльная пленка, охватывающая проволочную петлю, натянута ровно, как упругая сетка батута. Но если проволочный каркас погнут, то пленка также будет выгибаться элегантным контуром, который автоматически подсказывает вам наиболее экономичный с точки зрения использования материала способ покрытия пространства, огороженного каркасом. Таким образом, архитектор может увидеть, как построить крышу для здания со сложной архитектурой и потратить минимум стройматериалов. Как бы то ни было, дело не только в экономичности этих так называемых минимальных поверхностей, но и в их красоте и элегантности; вот почему такие архитекторы, как Фрай Отто, использовали их в качестве вдохновения для своих работ.
Эти поверхности минимизируют не только площадь, но и кривизну. Чем круче изгиб, тем больше кривизна. Она может быть положительной (выпуклости) или отрицательной (углубление, впадина или прогиб). Средняя кривизна изогнутой поверхности будет нулевой, если положительная и отрицательная кривизна друг друга уравновешивают. Поэтому лист может быть весь покрыт искривлениями, а средняя кривизна окажется наименьшей. Такая минимально искривленная поверхность разрезает пространство аккуратным лабиринтом коридоров и каналов — сетью.
Фрай Отто, Олимпийский стадион в Мюнхене © Atelier Frei Otto Warmbronn
Это явление называют периодической минимальной поверхностью («периодическая» лишь означает, что эта структура повторяется вновь и вновь; другими словами, это постоянная последовательность). Когда такие последовательности были обнаружены в XIX веке, они казались просто математическим курьезом. Но теперь мы знаем, что природа извлекает из них пользу.
Клетки организмов различных видов, от растений до миног или крыс, обладают мембранами с подобными микроскопическими структурами. Никто не знает, зачем они нужны, но они встречаются настолько часто, что логично предположить, что они выполняют какую-то полезную функцию. Может быть, они отделяют один биохимический процесс от другого, упраздняя их взаимное влияние друг на друга. Или, возможно, они просто эффективны в качестве «рабочей поверхности», поскольку многие биохимические процессы протекают на мембранах, где могут находиться ферменты и другие активные молекулы. Каковы бы ни были функции таких лабиринтов, вам не понадобятся сложные генетические инструкции для их строительства: законы физики сделают все за вас.
У некоторых бабочек, таких как голубянка малинная, на крыльях есть чешуйки, в которых располагается аккуратный лабиринт из жесткого материала — хитина, — сформированный в виде определенной периодической минимальной поверхности под названием гироид. Взаимодействие между неровностями на чешуйчатой поверхности крыльев приводит к тому, что волны определенной длины — то есть определенные цвета — исчезают, в то время как другие усиливают друг друга. Этот механизм влияет на окраску насекомого.
Скелет морского ежа Cidaris rugosa — пористая совокупность ячеек в форме другого вида периодической минимальной поверхности. Это экзоскелет, который расположен снаружи мягких тканей организма, защитная раковина, на которой растут кажущиеся опасными колючки из того же минерала, который входит в состав мела и мрамора. Открытая решетчатая структура указывает на то, что материал прочный, но при этом нетяжелый, — как пенометалл, который используется в авиастроительстве.
Чтобы создать упорядоченную конструкцию из твердого неподатливого минерала, эти организмы, по всей видимости, делают макет из мягкой гнущейся мембраны и затем кристаллизуют твердое вещество внутри одной из взаимопроникающих сетей. Другие существа могут использовать минеральную пену для более сложных задач. Из нее они выстраивают конструкции-«трельяжи», которые, как зеркала, могут направлять свет за счет особенностей его отражения от рельефа. Сеть полых микроскопических каналов, напоминающих соты, в хитиновых щетинках необыкновенного морского червя (морской мыши) превращает эти волосоподобные структуры в природное оптическое волокно, которое может преломлять свет, благодаря чему цвет существа может измениться от красного до в зависимости от направления освещения. Изменение окраски помогает отпугивать хищников.
Этот принцип использования мягких тканей и мембран в качестве макета для формирования упорядоченного минерального экзоскелета широко распространен среди морских обитателей. Некоторые морские губки имеют экзоскелеты, сделанные из минеральных стержней, соединенных по принципу «паутинки» на детских площадках, и они невероятно напоминают формы, которые складываются при столкновении мыльных пузырей в пене, — и тут не может быть никаких разговоров о совпадениях, поскольку архитектуру диктует поверхностное натяжение.
Подобные процессы, известные как биоминерализация, дают впечатляющий результат в таких морских организмах, как лучевики и диатомеи. У некоторых из них встречаются аккуратно выстроенные экзоскелеты, состоящие из минеральных ячеек в виде гексагонов и пентагонов: их можно назвать морскими сотами. Когда немецкий естествоиспытатель (и талантливый художник) Эрнст Геккель впервые увидел эти формы в микроскоп в конце XIX века, он сделал их главным украшением своего собрания рисунков под названием «Красота форм в природе», которое сильно повлияло на художников начала XX века и до сих пор вызывает восхищение. Для Геккеля эти конструкции были доказательством фундаментальной креативности природы — предпочтение порядка и узоров, встроенное в сами законы естества. Даже если сегодня мы не разделяем эту теорию, что-то есть в этой убежденности Геккеля в том, что упорядоченность — это неудержимый импульс живого мира, и мы по праву можем считать его прекрасным.
8.1. Шестиугольник
Да что там хваленый немецкий порядок. Вот у муравьев – настоящий «орднунг». И чего они не стали хозяевами планеты?
Козьма Прутков, сельский учитель, бывший фронтовик
Шестиугольная плитка крепче держится.
Вместе весело шагать по просторам, по просторам!
Из детской песенки
Разом нас багато, нас не подолати.
Непереводимый слоган 2004 года
Медовые соты вкуснейшая вещь, да уж слишком больно обходятся.
Дресс-код – та же униформа, только в мирное время.
Из корпоративного этикета
Мы едины или просто все клонированы?
ШЕСТИУГОЛЬНИК – особая фигура, аналогов у которой поистине нет. Она обладает свойством, которое нигде больше не повторяется так ярко, функционально и выразительно. А для нашей цивилизации еще и предельно актуально. На современном языке это именуется «корпоративным духом» и «корпоративной религией». Впрочем, можно додуматься и до «бренд-рая» на основе все той же корпоративной религии[3].
Но давайте вначале рассмотрим психогеометрическую сущность самого шестиугольника. Его изображение представлено на рис. 8.1. У фигуры отчетливо выражен центр. В этом аспекте шестиугольник чем-то сродни кругу. Однозначно есть своя идеология, единство и целостность. Шестиугольник обладает ярко выраженной самостью. Поэтому во внешних «варягах» совершенно не нуждается. Управление из центра идет по стратегическим радиальным каналам по направлению к углам. Административная иерархия четко прослеживается. Проще говоря, шестиугольник знает, что нужно делать, и умеет эффективно выстроить свой менеджмент.
Есть два ударных угла. Что весьма немаловажно. Можно концентрировать силы на главных направлениях. А в общем-то, в наличии еще четыре дополнительных угла по круговой обороне, потому-то и шестиугольник. Попробуй подкатись без тщательной рекогносцировки. Шестиугольник умеет очень хорошо защищать свою территорию и свои интересы вовне ее. Своего рода скрытая агрессия, неумолимая и весьма беспощадная. Железно работает правило: «кто не с нами – тот против нас». Однако авантюрного риска в этой фигуре совершенно нет. Исключено.
Обратим также внимание на внутренние производственные возможности, на рисунке зона производства заштрихована (рис. 8.2). Шестиугольник особенно удачно сочетает логику и иррациональность в своей тактике и стратегии. Где надо – работать, где надо – атаковать (углы-то выступающие). Добавьте к этому единство идеологии и диктат центра. Поистине неотразимое сочетание. И все как-то целостно объединено.
Но главная фишка все же в другом. Шестиугольник может. производить себе подобных! Скажем, для круга, треугольника либо овала это просто физически невозможно, да и немыслимо. Зато шестиугольник очень легко объединяется с себе подобными в некую ячеистую сеть, которая непрерывно множится (рис. 8.3). Такова уж его конфигурация. Она позволяет устанавливать связи в самых различных направлениях. Создавая, например, сеть однотипных филиалов. Что и есть отличительным признаком корпорации (от позднелатинского corporatio – объединение, сообщество). Впрочем, можно применять термин «множение» либо «клонирование». Наверное, это так увлекательно – бесконечно расширяться и строить мир по своему плану и подобию. Идея, многократно воспроизведенная, становится очевидным материальным и духовным могуществом. Применительно к шестиугольнику мы можем говорить об уникальной способности к самовоспроизводству. Своего рода матричная система. В естественной природе идеально применяемая некоторыми видами насекомых. Муравьи, термиты, осы, пчелы, шершни расширяют свой ареал по одному и тому же «строительному генплану». И если вы встанете у них на пути, то, скорее всего, вас заставят ретироваться. Либо придется принять вызов и приступить к активным контрмерам. Третьего, увы, не дано. Правда, в бизнесе и политике есть еще третий вариант, а именно – инкорпорироваться в множащуюся структуру. Стать ее частью, филиалом и безоговорочно принять правила игры корпорации. Тем самым получив надежную «крышу» и гарантию того, что тонуть в случае чего придется всем «титаником». У шестиугольника неважно с адаптацией к внешней среде. Это уж точно не ромб. Изменять свою структуру он никак не желает. Приходится применять иную глобальную стратегию выживания. Чтобы предвидеть будущее, его надо создать однотипным и сделать управляемым. Что шестиугольник активно и претворяет в жизнь. Зачастую в нашей цивилизации это очень даже неплохо получается. Хотя все же бывают досадные сбои. Даже идеальный план не может учесть все факторы. И уж тем более, когда имеешь дело со временем, пространством и бытием в его сущности. Хотя, все мировые религии довольно устойчиво процветают многие и многие века. Чем не удачное клонирование некой парадигмы? Современный бизнес таким устойчивым долголетием похвастаться не может. Другие темпы и другие правила эволюции. Для мощных корпоративных структур в том числе.
Да, еще несколько слов о пространственном положении фигуры. Шестиугольник весьма самодостаточен, автономен, идеологичен, он обладает собственной базой воспроизводства, и потому ему, как и ромбу, больше всего подходит вертикальное положение, когда ударные углы смотрят вверх и вниз (рис. 8.1). Но бывают ситуации, когда шестиугольник вынужден ложиться на бок (рис. 8.5). Скорее всего, из-за чисто прагматических интересов. Приоритеты экспансии оказались несколько более заземленными, нежели ожидалось. Здесь уже не до мегаломании. Приходится ближе на более понятном языке контактировать со средой обитания и как-то с ней сосуществовать. Пусть даже получая далеко не ту прибыль, которая предполагалась. В реальной жизни корпорации слишком запоздало прибегают к стратегии «перемен на понижение». Комплекс успеха не позволяет поступить иначе. Тем более что управленческий механизм корпорации-шестиугольника отлажен безупречно для исполнения единой миссии. Для отдаленных географически и этнически филиалов тоже. Хотя там могли бы действовать гораздо более продуктивно, что называется, по обстановке. Однако указания из штаб-квартиры не оспариваются. Безусловно, можно упорствовать до бесконечности, надеясь на непобедимую силу корпоративного духа. Вот только где теперь мамонты и динозавры?
ЛЮДИ И ФИРМЫ КОРПОРАТИВНОГО ДУХА. Здесь ответ однозначен – им это очень нравится. Достигать высот можно различными путями. В данном случае лучше под надежной и могущественной крышей. Сопричастность к великому делу порой захватывает дух не хуже любого индивидуального экстрима. И при этом есть масса плюсов. Прежде всего не надо терзаться со смыслом жизни, личной миссией, вечными «гамлетовскими» вопросами и прочими неврозами выбора и принятия решения. Корпоративная религия в прямом смысле даст покой душе. Что в наше время очень даже немало. Стимул к успеху также налицо. Финансовое поощрение, атрибуты власти, чувство собственной значимости мало кого оставят равнодушными. Остается лишь денно и нощно стараться не выпасть из генерального русла. Люди корпоративного духа всегда исполнительные и превосходные работники. Им нравится по утрам облачаться в «деловую униформу» и с наслаждением приступать к порученным делам. Соты множатся, и это приятно. Причитающееся вознаграждение – тем более. И после затяжных праздничных выходных опять тянет обрести привычный смысл «времяпрожития» в офисе, с которым уже почти сроднился. Тем более что преданность и деловой энтузиазм (а если он еще и сверхактивный) корпорацией только поощряются.
Никаких сомнений и только сплошной позитив в работе, общении и, безусловно, настроении. Пожалуй, по психологической атмосфере коммунистические субботники эпохи начала строительства советского социализма здесь могут и проигрывать. Для корпоративного духа важна исключительно добровольная мотивация быть сопричастным. Снова подчеркнем – не безвозмездно. Особенно для адептов (фр. adepte – сторонник, приверженец, лат. adeptus – достигший) от бизнеса.
Для фирмы, правда, очень бурный корпоративный рост может сыграть плохую шутку. Все оборотные и наличные активы окажутся втянутыми в дело. Свободные деньги иссякнут, и может возникнуть угроза локального дефолта по неотложным платежам. А если еще незаметно подкрадется более глобальный кризис мирового сообщества, тогда станет совсем плохо. Корпорации, в отличие от фирм, гораздо легче идут с молотка по столь низкой цене, о которой даже никогда и не мечталось. Работники будут несказанно шокированы. Как же так? Незыблемый дотоле муравейник вдруг разорен! Подобный суперстресс корпоративному человеку весьма трудно будет пережить. Придется стремглав подыскивать новую ячейку. А в общем-то, корпорации и их работники очень боятся любых перемен. И уж тем более непредсказуемых, а то и угрожающих вызовов внешней среды и эпохи. Как, впрочем, и любая другая империя. Но здесь стабильность и величие именно в создании сети по единому образу и подобию, исходя из первоначального эскиза. Шестиугольники (человек и фирма) терпеливы и могут долго ждать своего часа для успешного клонирования. Сотовая сеть сразу и просто так не возникает. Ей предшествует скрытый от посторонних глаз латентный период. Поэтому до конца всю правду вы так и не узнаете. Публичность и откровенность все же разные вещи.
СОТОВЫЙ КОНТАКТ, или ДЕЛОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ ШЕСТИУГОЛЬНИКА. Уже сама постановка вопроса слегка проблематична. Шестиугольнику, который сам себя воспроизводит, союзники и партнеры не особенно-то и нужны. По идее. На практике все несколько иначе. Сотовое клонирование имеет как своих союзников, так и врагов. Нейтралитет, впрочем, тоже возможен, но лишь до поры до времени. Экспансия – она и есть экспансия, даже если существует лишь в одиночном проекте.
Вариант наиболее удачного симбиоза с прямоугольником уже показан на рис. 8.2. Только полное слияние и тотальное растворение прямоугольника в структуре шестиугольника. Другие варианты не рассматриваются.
С кругом у шестиугольника общая склонность к идеологическому центру. Ну а два идеолога, да еще «центровых», далеко не всегда находят общий язык. Тем более что круг иррационален и мистичен, а шестиугольник скорее рационалист и руководствуется сугубо прагматичным подходом в своих делах. Поэтому представить шестиугольник внутри круга можно (рис. 8.8), но, как и в случае с наружным квадратом, гармонии здесь нет. Круг уж больно не любит что-либо впускать внутрь себя, да еще в зоне сакральной идеи. Все, ей теперь конец. Там уже диктат идеологии шестиугольника. Хотя и шестиугольнику не совсем уютно. Из круга как-то надо будет вырваться. А круги не склонны просто за так кого-либо из своих объятий выпускать. А вдруг удастся переделать шестиугольник под себя? Все-таки некое тождество наличествует.
Но вот если круг окажется внутри шестиугольника (рис. 8.9), то можно смело предположить, что внутри корпорации имеется еще один, более закрытый идеологический центр. Корпоративный дух служит некой наружной оболочкой, что, однако, не мешает корпорации развиваться. До тех пор пока круг не начнет ради своих идей отбирать слишком много оборотных средств. А так, скорее всего, и будет. Если босс со своим ближайшим окружением вдруг увлекся религией, то менеджеры-практики начнут подыскивать другое рабочее место. Тандем «корпорация + религия» – это все же не «корпоративная религия». Но тем не менее в наше время подобное слияние только набирает обороты.
Но вот с треугольником и ромбом никакого глубокого идейного слияния у шестиугольника не предвидится. Для объяснения почему, здесь даже рисунков не требуется. Эти фигуры по своей жесткой и независимой природе не склонны куда-либо инкорпорироваться. Корпорация их может использовать только методом аутсорсинга, т. е. временные контракты для оказания определенной услуги. Шестиугольник, тем более в сотовом варианте, не любит идти на слишком большой риск. Есть, что терять. Треугольнику и ромбу это как раз не страшно, ибо они для такой работы и предназначены. Но вот с корпоративным духом будет посложней. Строптивость, видите ли. Да и нежелание годами высиживать карьеру.
С овалом, овоидом и каплей тоже судьба не сложится. Уж больно разный стиль жизни и решаемые задачи. Миссия тоже совершенно разная. Тем более что названные фигуры динамичны, а шестиугольник таковым не является. Опять же, тот же овоид имеет свою идеологию и знает, куда двигаться. Биполярный овал внесет только ненужную полярность для центричного шестиугольника. А у капли слишком короткий срок жизни. Стабильной корпорации такой сценарий и даром не нужен. Сеть должна в своем существовании стремиться к вечности.
МОНОЦВЕТИЕ КОРПОРАТИВНОЙ СТРУКТУРЫ. Пожалуй, начнем с того, что для логотипов шестиугольник очень даже подходит. Особенно если будет красиво выложен фрагмент ячеистой структуры (см. рис. 8.3). Все хотят быть стабильными и развивающимися. Да еще и согласно своему стратегическому бизнес-плану. Осталось лишь удачно выбрать корпоративный стиль. И цветовое решение логотипа, в котором шестиугольник – ключевая фигура.
Белый шестиугольник динамично стремится в будущее, легко находит альтернативы своего клонирования, привлекает партнеров и работников. Но у него «забелены» истоки и, собственно, сама корпоративная миссия. Такое ощущение, что корпорация непрерывно находится в поиске чего-то нового. Может быть, в этом и суть миссии? В любом случае сочетание цвета и формы здесь неожиданно, но может сработать.
Желтый, равно как и оранжевый, добавит позитивной активности, но внесет легкомыслие и повышенную трату ресурсов. Для корпорации не совсем подходящий вариант. Разве что она специализируется на дорожно-строительных работах. Там действительно много тратят и почти всегда не укладываются в смету.
Зато отлично подойдет глубокий золотистый цвет. Лучше без полировки, т. е. не зеркальный. Престижность и уверенность. И никаких сомнений. Успех корпорации будет всегда обеспечен!
Алый шестиугольник активный и весьма импульсивно атакующий среду. Корпоративный дух едва ли не приравнен к духу боевому. Чем-то напоминает самурайство в бизнесе. Можно и так развивать сеть. Хотя темновато-красный шестиугольник уже более глубокий и уравновешенный, при сохранении корпоративной «боевитости». Но еще лучше – вишневый и пурпурный. Поистине императорские цвета, а корпорации именно это и нужно. Глубина развертывания сотовой сети только усилится за счет чувствования внутренних и внешних процессов без ослабления мощи экспансии. Только теперь она будет более взвешенной. Малиновый еще больше усилит коммуникативные качества корпоративного духа как внутри структуры, так и с внешней средой, но слабым малиновый шестиугольник казаться не будет.
Соты черного цвета покажутся уж очень мрачными и, следовательно, потерявшими вкус к жизни. Черный сжимает и уходит вглубь, а здесь как раз и нужны активная внешняя экспансия и позитивный имидж развертывания сети. Не подойдет черный цвет для корпоративных задач.
Серый в любых оттенках, кроме очень бледного, а также серебристо-серый очень даже ничего. Хорошая динамика, отлично разработанные стратегия и тактика продвижения, внимания к внешней среде и мощная аналитика собственных проблем и задач. Полная толерантность и внимание ко всему. В сером цвете корпорацию точно лихорадить не будет. Все будет происходить без эксцессов, что для шестиугольника немаловажно.
Цвет металла шестиугольникам надо также избегать. Внешняя среда начнет более активно сопротивляться политике экспансии. И тогда сотовая сеть начнет восприниматься агрессивно. Зачем это делать?
Намного лучше темно-синий, а также фиолетовый цвет. У структуры появляется внутренняя глубина процессов и собственно самого корпоративного духа. Чувство внешней среды также усилится. Главное, чтобы корпоративный дух постепенно не подменился духом религиозным. Тогда уже будет не до дальнейшего развертывания. Зато комфортно в слитном единстве.
Хотите, чтобы в коллективах корпорации сохранялись дружелюбные отношения между коллегами и работа не воспринималась как трудовая повинность? Тогда выбирайте приятный голубой, т. е. более интенсивный и не бледный.
ПОПУТНОЕ ДОПОЛНЕНИЕ К ТЕМЕ. ВОСЬМИУГОЛЬНИКИ по своей форме начинают «округляться» и являются переходным звеном к кругу. Нет доминирующих ударных углов, а центр, в сравнении с шестиугольником, выражен еще более. Правда, внешний контур фигуры пока рациональный, хотя совершенно лишен жесткости. Так что дорожный знак «Движение без остановки запрещено» хоть и в алом цвете, но водителей не раздражает. Тем более что команда «STOP» написана белым, а значит, еще облегчает команду приоритета, психологически снимая агрессивные установки водителей, которые вынуждены остановиться. Как говорится, «стали, подождали, а дальше все опять будет». И еще один очень важный момент относительно восьмиугольника. У этой фигуры резко ослаблена тенденция создавать ячеистые структуры. Это, скорее всего, будет монофирма со своей внутренней идеологией и уравновешенной деловой коммуникацией с партнерами. Удачно для логотипа, если бы только не прочно сложившаяся ассоциация с упомянутым дорожным знаком.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.