хакасские легенды и мифы
Три жуткие байки из истории Хакасии
Три мистические истории, которые рассказывают в кругах туристов, охотников, рыболовов и прочих, прямо относящиеся к тому, как сталкивается русский человек с таинственным миром первых жителей Сибири.
Кладбище
290 километров пробивается Енисей через хребты Западного Саяна между Тувой и Хакасией. Река течет здесь в узкой долине, местами – в каньоне шириной всего 100 метров. Здесь по реке или опасно, или вообще невозможно плыть. Даже катер с мощным двигателем сносит на порогах, особенно на Большом пороге. Здесь, близ устья реки Казырсук, русло реки становится ниже на 6 метров на протяжении 320 метров порога, а скорость течения достигает 8 метров в секунду.
Плыть по реке на этом участке невозможно, а ехать по вьючной тропе – вполне сносно. Тропа много раз отойдет от реки, поведет через каменистые, страхолюдные кручи, где рев порожистой реки почти стихнет в отдалении, и только через много километров опять выведет в долину Енисея. Никакая телега, никакая арба с колесами из цельных срезов бревен не проедет по такой дороге.
Есть другие тропы, поудобнее, через Аскиз и Абазу… На месте этих троп русские быстро построили дорогу, по которой можно ехать и на телеге, а после войны сделали удобную автомобильную трассу через Саянский перевал.
Но здесь – самая близкая дорога, и не так уж много надо было везти древнему человеку – вполне хватало вьючных лошадей. Не зарастала эта тропа до самого последнего времени, до эпохи самолетов и грузовых автомашин.
В том месте, где могучая река пробивает, наконец, хребты, растекается по равнине, русские еще в XVIII веке построили село Означенное. А выше Означенного, близ современного поселка Майна, в нескольких километрах находилось старинное кладбище.
Не только все обитатели Тувы и Хакасии хоронили здесь своих людей. Путников, которые скончались в пути, а до их родины неблизко, поневоле тоже хоронили в этом месте. Уйгурские могилы, тибетские, китайские, монгольские, ойротские, тангутские, сартские – вся Центральная Азия представлена здесь, на этом клочке земли, наклоненном на северо-восток, к Енисею.
У этого кладбища была особенность. Каждую ночь, ровно в полночь, на кладбище раздавался голос. Откуда он шел, было неясно. Говорил мужчина, но возраст его не взялся бы определять никто. Говорившему могло быть восемнадцать, а вполне могло быть шестьдесят. Какой-то бесплотный, шелестящий голос, словно бы и не живого существа. Тихий голос бесстрастно произносил что-то вроде: «Теки мордо селла поки тева». По крайней мере, я услышал именно такие сочетания звуков.
Все местные жители прекрасно знали об этом голосе. Знали и археологи, и всегда приводили на кладбище очередного новичка. Когда идешь в большой группе людей, не страшно. И все-таки бывает жутковато, когда звучат бесстрастные, шелестящие слова над спящими равнинами, под нависшими громадами хребтов.
Голос записывали на магнитофон, язык пытались определить, слова понять, угадать, расшифровать… сделать понятными одним словом. Много раз пытались определить, откуда все-таки исходит звук. Все, конечно же, безрезультатно. Никто не узнал ни источник звука, ни что говорил удивительный голос, и на каком языке. И не узнает никогда, потому что кладбище затопили в 1980 году при заполнении ложа Саяно-Шушенской ГЭС. Я был в числе последних, кто еще слышал этот голос… да и то уже вода подступала к кладбищу.
Кладбище было затоплено при заполнении ложа Саяно-Шушенской ГЭС
Сам по себе неизвестный голос, произносящий непонятную фразу на «рыбьем языке», многим напомнил, конечно же, что-то из братьев Стругацких, – помните, Голос Пустоты из «Полдень, XXII век»? Горбовский производит впечатление на Майку, рассказывает про Голос… Сказка про будущее, которого не будет, помните?
«Есть такой любопытный эффект… Если включить бортовой приемник на автонастройку, рано или поздно он настроится на странную передачу. Раздается голос, спокойный и равнодушный, и повторяет одну и ту же фразу на рыбьем языке. Я слышал это, и многие слышали, но немногие рассказывают. Это не очень приятно вспоминать. Ведь расстояние до Земли невообразимое. Эфир пуст – даже помех нет, только слабые шорохи. И вдруг раздается этот голос…»
Так вот, я мог бы назвать археолога, который еще в начале 1960-х работал в этих местах и знавал Аркадия Стругацкого. Интересно претворяются сюжеты в творчестве больших писателей!
Гора
А еще на юге Хакасии есть гора, на которую нельзя попасть. Хакасия – не такая уж большая страна, и какую гору ни назови, совсем нетрудно на нее подняться и уличить – мол, это же совсем не та гора!
Тем более, что рассказывали мне эту легенду городские интеллигенты, а вовсе не местные жители, хорошо знакомые с горой.
Легенда же такова: когда-то враги напали на Хакасию. Кто эти враги, мне тоже выяснить не удалось: гунны это были, кыргызы или уйгуры. Враги, и все тут! Вражеское войско перешло горы и перед решительной битвой расположилось на горе, чтобы завтра начать решительную часть нашествия, ударить по самой Хакасии.
Но тут вмешалась сама земля, помогающая тем, кто на ней живет. Сколько бы враги ни скакали с горы, они не могли отойти далеко от вершины. А сколько бы хакасы ни скакали на врагов, они тоже не могли к ним подойти. Так вражеское войско и осталось навсегда на горе; враги съели своих лошадей, съели все, что смогли, и погибли.
Их кости и все, что принесли враги с собой, лежит там и по сей день. А на гору с тех пор невозможно подняться. Можно идти часами, сутками, хоть несколько недель. Гору будет прекрасно видно, но на нее нельзя ни прийти, ни приехать.
Этот сюжет тоже был отлично известен Стругацким, но использован безо всякого патриотического пафоса. Братья Стругацкие включили этот сюжет в «Сказку о тройке», – помните, пасечник Филофей? Многие сюжеты сибирских мифов были прекрасно известны Стругацким. Другое дело, что сами Стругацкие никогда об этом не упоминали ни полсловом.
Дай соли!
Эта история произошла в самом конце прошлого столетия, на одной из троп, ведущих из Абазы в глубину Саянских гор, на гольцы и белки – места, где уже голо – нет леса и где все бело от снега. Там, в бедных безлюдных горах, кочевали тофалары со своими стадами оленей. Из всего, что есть в большом мире и нет у них в горах, тофаларам нужны были две вещи: соль и железо.
Купец, имя которого потерялось во времени, торговал с тофаларами, привозил им железные иголки, шилья, ножи, топоры. Привозил каждый год два мешка соли, которых хватало тофаларам.
У купца была дочь, христианское имя которой память сохранила: Ирина. Может быть, сам купец был некрещеный, потому и имя забылось; но дочь он окрестил, и девочка училась читать и писать по-русски. Из этого уже следует, что купец был человек разумный и для своих времен современный, потому что сам-то он принадлежал к обществу, в котором женщина – вид домашнего скота, но готовил дочь к жизни в совсем другом мире.
Свернув от большой дороги на вьючную тропу, купец с дочерью должны были идти три дня, вести с собой за повод коня, нагруженного всем необходимым, и постепенно подниматься к белкам, на условленное место. Почему купец взял с собой дочь, было ли это в первый раз или повторялось каждый год – умалчивает история.
В конце первого же дня пути купец с дочкой остановились в хижине, специально построенной для проезжающих и проходящих. Для хижины, которой пользовались всего несколько раз в году, в теплое время года, не стали даже валить лес. В землю вколотили жерди, оплели их лозами; одну стену сделали выше другой, чтобы с наклонной крыши стекал дождь и не накапливался снег. Все это обмазали глиной, и первый проходивший по тропе подновлял эту обмазку. Перед хижиной бил ключ; проходящие по тропе выкопали ямку, где накапливалась вода. Здесь же сделали очаг.
Казалось бы, кому нужна была эта нищенская лесная хижина, явно не очень богатый купец и его дочь-подросток? Но из леса за ними следили глаза, для обладателей которых все это – лошадь, запасы еды, товар на обмен – могли стать огромным богатством. Трое беглых каторжников ушли в лес, забились подальше от властей, от дорог, на которых могли бы их искать.
Этого они добились, нет слов, – никто не нашел троих беглых. Но и жизнь в глухой тайге – удовольствие на любителя; а уж если «любитель» совсем не умеет охотиться, ловить рыбу, ходить без дорог; если у него нет подходящей одежды и обуви – совсем плохо дело.
Даже найдя хибару, беглые уголовники не решили всех своих проблем. Жить в этой хижине? Но… чем? Да и жить в ней можно только до первых морозов. Построить настоящую избу? Нужны инструменты, нужно умение. А для зимовки – продукты.
Добавлю, что разбойники все трое были русские, – это обстоятельство подчеркивалось несколько раз.
Оголодавшие разбойники ушли в тайгу за несколько минут до появления купца и его дочери: еле успели затоптать огонь, уничтожить следы пребывания. Остальное, полагаю, ясно… по крайней мере, в основном. Как и во многих других случаях, есть две похожих версии события.
По одной версии, разбойники убили и ограбили обоих, а трупы расчленили и забросили в лес, чтобы их сожрали звери.
По другой, отца они убили, а дочь связали и, уходя, все смеялись над ней – мол, дай еще соли! Уходя, они даже проявили гуманизм – развязали девицу, не стали губить. Гуманизм, конечно, относительный: девушку оставили одну посреди глухой тайги, в полном дне перехода от дороги, рядом с трупом отца. Девица сошла с ума от пережитого; совершенно беспомощная, она так и бегала вокруг хибары, пока не умерла от голода и потери сил.
Вторая версия, честно говоря, гораздо лучше объясняет все дальнейшее. Потому что никакой купец не появляется в этом месте и не осложняет жизни путешественников. Но если вы захотите остановиться на этом удобном сухом пятачке, в полуразвалившейся хибаре, в пламени вашего костра («за костром» – полагают другие) появляется именно дочка. Струи пламени складываются в тонкую девичью фигурку, одетую в продранное во многих местах платье с национальным орнаментом, с полуазиатскими чертами лица.
– Дай соли! – протягивает руку огненная девушка к сидящему.
Тот шарахается, отодвигается, как может. А рука, как резиновая, тянется за ним, удлиняется сама собой.
Это «дай соли!» будет повторяться, пока сидящие у костра в панике не убегут.
На мой вопрос, как далеко может тянуться рука, информаторы не смогли ответить сколько-нибудь точно. Что «далеко» – никто не сомневался, но точнее данных у них не было. Что будет, если рука девушки коснется кого-то, мнения распадались. Одни думали, что тронутый девушкой немедленно умрет. Другие полагали, что будет сильный ожог, и человек даже может сгореть, если не убежит. Третьи же всерьез предполагали, что девушке одиноко, что если она поймает кого-нибудь, то для того, чтобы взять этого человека в мужья.
Проверить можно довольно просто. Надо свернуть на вторую пешеходную тропинку слева от дороги, ведущей из Абазы на Саянский перевал и дальше в Туву, и пройти тропами примерно 30 километров. Развалины хибары, кострище в очаге, выложенном камнем-плитняком, и ямка, заполняемая водой из родника, сохранились до сих пор. Желающие могут переночевать там и поставить любой эксперимент.
Андрей Буровский, писатель, кандидат исторических наук
Хакасские легенды и мифы
Главная легенда Хакасии
Давным-давно суши на земле совсем не было. А было темно и мрачно от густого тумана, поднимающегося с океана. Лишь иногда маленькие смелые лучи солнца пробивались сквозь серую пелену, которую не мог разогнать даже колючий ветер. И тогда можно было увидеть как появлялась и вновь исчезала странствующая утка Хас. Она отчаянно кричала, потому что вот-вот на свет должно было появиться яйцо, а кусочка суши для гнезда так и не находилось. Отчаявшись, утка Хас глубоко вдохнула, набрала побольше воздуха и камнем упала в пучины волн.
Её клюв уткнулся в мягкий чёрный ил. Она схватила кусочек ила и, оттолкнувшись лапами от дна океана, устремилась вверх. Добыча была так мала, что её не хватило для сооружения гнезда, и поэтому, отдышавшись, утка Хас снова нырнула. Потом ещё и ещё…
Вскоре ей были не страшны ни злой океан, ни холодный ветер. На дне океана она нашла тот самый кусочек суши, которого ей так не хватало для гнезда.
Ветер подсушил ил и он превратился в настоящую землю. В последний раз поднялась утка Хас высоко в небо, осмотрела с гордостью свою работу и с победным криком легко заскользила вниз, потому что настал момент…яйцо появилось на свет… Вот так и появилась на нашей планете земля. И всё это произошло благодаря смелой утке Хас… По той земле, что разрослась из гнёздышка утки Хас, бежала белая волчица, пронзённая стрелой. Через горы и реки, через леса и степи стремилась она к родному порогу. С каждым новым прыжком из смертельной раны её падали капли крови. И там, где они просачивались в землю, там рождался тюркский народ. Наконец добралась она до широкой степи у подножия Саян и вытянулась у порога своего дома в великом сне. Последние капли крови упали из её раны на родительскую землю и поднялся здесь народ хакасский. Он долго оплакивал свою мать-прародительницу и похоронил её с почестями под четырьмя камнями. С какой бы стороны света ни пришли к её могиле сыновья, она всегда их ждёт и встречает. По великим праздникам поднимается дух белой волчицы и парит над сынами своими, радуясь или скорбя вместе с ними…
Легенда о хребте Читы Хыс (буквально: «семь девушек»)
— Давным-давно жило семь сестер, семь дев-богатырш. Шестеро из них были сильными и уверенными, а одна — робкой и не такой мощной, как они. Они были удачливыми охотницами и воительницами. И однажды загордились от своих успехов: на охоте стали убивать больше зверя, чем могли унести, демонстрируя свою ловкость. Перестали приносить жертву хозяину места. И горный дух решил их наказать.
Девушка поведала о своих горестях духу вод. Он был возмущен коварностью ее сестер и решил их наказать. Наступило ужасное наводнение. Уровень воды почти сровнялся с горами, а она все прибывала. Народ готовился к смерти. В последний момент сестры осознали, что были неправы и что их поведение приведет к гибели людей. Они встали на пути у прибывающих вод, взявшись за руки. За время передышки люди построили медный плот, на котором спаслись.
А когда вода ушла, плот оказался на вершине незнакомой горы. И люди увидели, что это не гора, а плечо одной из девушек. Преграждая путь волнам, сестры от напряжения окаменели, образовав горный хребет.
Легенда об озере Белё
Легенда об озере Иткуль
Легенда о Шира
. В давние-давние времена, их ни деды, ни прадеды не помнят, а уже после, как от Боруса вода отхлынула после потопа, и снова в горах тайга зашумела, и в степи ковыли заволновались, люди вместе с духами жили. Когда угождали им — мир соблюдался. Да другому духу, неукротимому и вздорному, все поперек кажется. Он, дух, то ветер-смерч над землей завертит, то пал огневой на степь пустит, то наводнение устроит. Всё новой угоды от людей ждет.
В те времена в ширинской степи род жил: в морозы на зимниках стоял, летом овец и коней по травам пас. По древним обычаям люди жили, любились-женились, детей рожали, старое вспоминали, о будущем думали, сказки сказывали, песни пели. И жила в роду девушка, красотой наливалась, пятьдесят косичек заплетала, тахпах пела:
Дерево зеленое около озера, да тень его на воде, давно собрался этот народ, да на меня только и смотрит.
Многие на нее засматривались, да не каждому она взгляд приветливый дарила, суженого-ряженого ждала. Обычное дело. Только к сердцу девичьему всегда тропинка найдется, добрый парень обязательно ее протопчет. Так и здесь. Нашелся Силиг-оол (красивый парень), заворожил девичьи глаза смелой повадкой, словами заветными, совсем вскружил голову. И все бы у них ладно было, к свадьбе дело шло, уже родственники к пиру готовились, калым складывали. Да видно не под счастливой звездой оба родились. Попалась Шира, так девушку звали, на глаза злому духу, решил он ее себе в жены взять, у рода людского отобрать. Никакой силы нет отбиться от вздорного.
А парню не по нутру духовы приставания, решил защитить любимую. Сел на коня, лук и стрелы взял, саблю острую — вызвал духа на смертный бой. Встретились они в степи пустой и гладкой, семь дней и семь ночей бились. Где саблей махнут — лог появится, где кони копытами землю взбороздят — гряда сопок вырастет. Устал парень биться, может, в трудный миг добрую молитву забыл или еще что, всякое случается, не каждому удается силу темную одолеть.
Только взмахнул злой дух саблей — и пал парень под копыта своего коня А девушка за поединком наблюдала. Как увидела гибель любимого, бросилась к нему, обняла несчастливого, горько зарыдала-запричитала.
Хотел дух схватить девушку да к себе тащить, а она взмолила Мать-Солнце о смерти скорой. И там, где парень под копыта пал — гора поднялась. Кто Улгу-тас называл, кто — Улгу-тигей. По-разному назвать можно. А где девушка у груди его плакала, озеро горько-соленое разлилось огромное. С тех пор Шира называется.
Легенда о Абакане
Давным-давно на земле Хакасской появился медведь-великан (аба). Он обитал вблизи одного из аулов: уничтожал скот, нападал на людей, держал в страхе жителей. Но вот в ауле вырос молодой алып (богатырь), который отважился вступить в схватку с гигантом-медведем. Долго они боролись, пытаясь одолеть друг друга. Богатырь ранил медведя, медведь не выдержал и бежал. Но богатырь не успокоился и пошел по его следу. Шел день, другой. Он знал, что раненый зверь долго не выдержит. Однажды ночью охотник услышал, как громко кричал аба, чувствуя близкий конец, как содрогалась земля, когда он вырывал с корнями деревья, откалывал от скал огромные глыбы и бросал их вниз. Когда взошло солнце, смелый охотник двинулся по следу и вскоре среди дикой тайги увидел погибшего зверя, превратившегося в огромную гору. Из горы вытекала мощная струя, в которую вливались новые ручьи, постепенно образуя поток. Ниже он становился рекой. Абахан (Абакан), так стали называть эту реку местные жители, ибо по-хакасски «аба» — медведь, «хан» («канн») — кровь, т. е. «медвежья кровь».
Легенда о Черном шамане
В начале XX века неподалеку от пещеры черного дьявола (Кашкулакской) жил старый шаман, которого местные жители очень уважали и боялись. Рассказывали, что этот шаман был столь могущественен, что мог оживлять животных, силой взгляда перемещать гигантские валуны и превращать камни в золотые слитки. В начале 1920-х годов, когда в Восточной Сибири шла Гражданская война, в тех местах объявилась банда под командованием атамана Соловьева.
Однажды жестокий «батька» схватил старого шамана и потребовал от него золото, которое, по слухам, в несметных количествах хранилось в потайных местах Кашкулакской пещеры. Шаман не только не открыл атаману, где хранятся сокровища, но и предсказал его скорую гибель. По приказу Соловьева старого шамана сбросили со скалы в глубокую пропасть. А вскоре отряд атамана попал в засаду, устроенную ужурскими чоновцами (в рядах которых служил будущий писатель Аркадий Гайдар), и был полностью уничтожен. С того времени, призрак шамана всякий раз является незваным гостям пещеры, наводя на них ужас, лишая рассудка, а иногда даже и жизни.
Легенда об Усть-Бюре
В царстве синих тасхылов жил старый охотник Оромай, и была у него дочь – прекрасная Аяна. Многие юноши мечтали завоевать сердце Аяны, увидев её на празднике в улусе Тазмин. Но дорога к урочищу, где стояло жилище Оромая, была полна опасностей: огромные валуны подстерегали всякого, кто пытался пробраться в урочище, стаи коршунов набрасывались на путников, а более всего был страшен белый волк Бюр, который слыл хозяином царства синих тасхылов.
Только Аяна не боялась ходить по горным кручам. Непроходимая тайга словно расступалась перед ней, волки и медведи не подходили к Аяне. Но чувствовала девушка, что кто-то постоянно сопровождает её на прогулках. Но кто? Это было загадкой.
Как-то приснился Аяне сон, падала она с горной кручи, и подхватил её орел, а когда приземлился, то превратился в юношу. Назвался он Каскаром. Долго искала Каскара Аяна по лесу, но не нашла. А её невидимый спутник стал тайно ходить за ней. Однажды отец сказал Аяне, что нашел в лесу раненого охотника и зовут его Каскар. Птицей полетела Аяна к юноше: это был её Каскар – из сна. Долго ухаживала за ним девушка, молодые люди узнали, и полюбили друг друга. Оромай благословил их, и Каскар с Аяной отправились на родину жениха.
Путь был труден. Деревья уже не уступали дорогу, и коршуны кружили над их головами. Когда наступила ночь, молодые развели костер. Красива была Аяна в блеске пламени, Каскар сравнил её с голубкой: так хрупка была она в белоснежной одежде. Только приблизился он, чтобы поцеловать Аяну, как раздалось страшное рычание, и кто-то огромным прыжком упал на молодых и увлек их в костер.
Обнаружил Оромай на пепелище только тело Каскара. Долго искал старик свою дочь, но не нашел. А скоро в те места пришли люди на заготовку леса. Услышали они историю о прекрасной Аяне и свирепом Бюре. Но посчитали её сказкой. Тяжела была работа лесорубов – не поддавались деревья ни пилам, ни топорам. Пришли они тогда к старому охотнику. Посоветовал он не поминать на ночь Бюра, а по утрам приветствовать вместе с солнцем Аяну.
Так и сделали лесорубы. Как только они громко назвали её имя, стая белых голубей появилась над лесом. Расселись птицы на те деревья, которые собирались рубить люди. И пошла работа. А тайга с тех пор перестала быть для устьбюрцев непроходимой, хотя в ней по-прежнему хозяйничает белый Бюр, не пожелавший отдать людям прекрасную Аяну – жемчужину царства синих тасхылов.
Тайга ожила. Первые лесорубы с топорами и двуручной пилой взялись валить лес. Запах хвои витал в воздухе. Любопытные сороки разнесли весть: строится поселок с названием Усть-Бюр. Волкам пришлось облюбованное место покинуть, а вот название они свое оставили: Усть-Бюр – «Волчье логово».
Легенда о горе Чалпан
В старину под горой, на берегу Абакана жил шаман по имени Чалбарт. Великий шаман Чалбарт имел большую семью. Однажды, когда наступил голодный год, Чалбарт решил спасти свой род. Он посадил многочисленную родню в юрте и начал камлание. Перед выходом в шаманское путешествие он предупредил: «Через дымовое отверстие юрты с неба посыпятся дары тайги, но до тех пор, пока не закончится мое камлание, никто не должен прикасаться к ним!». Когда стало сыпаться, и юрта заполнилась дарами тайги, младшая невестка не выдержала и исподтишка взяла большую шишку, украдкой вытащила орешек и тихонько его раскусила.
В тот же миг в юрту ворвался вихрь, закрутивший в диком круговороте шамана и всё нападавшее. Таежные дары вместе с Чалбартом вылетели через дымовое отверстие. Когда шаман пролетал над крышей юрты, прозвучал его рассерженный голос: «Нельзя нарушать запреты духов. Трагедия произошла не по моей вине, а по вашей». Сам Чалбарт с бубном и жезлом со страшной силой был вбит в скалу, на которой и ныне виден его отпечаток. Теперь эта скала носит название Чалбарт (по-русски «Чалпан»).
Легенда, о появлении камней Апсах тас, Ах тас и Иней тас
Старуха (Иней) и старик (Апсах) привели в счастливую долину свой народ – остановились, огляделись: место им понравилось. Решили жить здесь, но Иней сказала, что аал нужно ставить направо от горы Аар таг, а Апсаху больше приглянулась левая сторона. Долго они спорили – подрались. Иней победила. В гневе она так толкнула старика, что тот перелетел через реку и упал на вершину горы Аар таг. От обиды обернулся старик в камень. Его и сейчас можно увидеть – на вершине горы возвышается каменная скала (она так и называется Апсах тас, Каменный старик), силуэт которой удивительно напоминает обиженного старика.
Иней очень переживала обиду мужа – отошла чуть в сторонку, присела. и тоже обратилась в камень.
Народ Иней и Апсаха, уважая волю старших, расселился по всей местности, а в память о трагическом событии установил на месте раздора белый камень.
(Удивительного в этой истории много, но самое интересное, пожалуй, то, что три памятника Апсах тас, Ах тас и Иней тас являются, с небольшой долей погрешности, вершинами равностороннего треугольника.)
Внеклассное мероприятие «Легенды Хакасии»
Ищем педагогов в команду «Инфоурок»
Федеральное государственное бюджетное профессиональное образовательное
учреждение «Абаканское специальное учебно-воспитательное учреждение для обучающихся с девиантным (общественно опасным) поведением открытого типа»
«Счастлив тот, кто счастлив дома. Легенды нашего края»
Уксекова Алена Константиновна
1 квалификационная категория
«Счастлив тот, кто счастлив дома. Легенды нашего края».
Цель: Содействовать воспитанию национального самосознания, патриотизма, гражданской сознательности, повышение их интеллектуального и духовного уровня развития, воспитание любви и бережного отношения к природе родного края.
1. Расширить кругозор воспитанников о природе, особо охраняемых территориях, древних культурах и истории Хакасии;
2. Воспитывать бережное отношение к природе родного края, любовь к своей малой Родине.
Оборудование: ТСО (музыка, слайды, мультимедиа), фотографии с картинами природы и археологическими памятниками Хакасии (увеличены);
1. Организационный момент.
На фоне хакасской музыки звучат слова:
Хакасия, мой край любимый,
Ты мне священный и родной,
И взор красы неповторимой
Хранится лишь в тебе одной.
И необъятные просторы
Твоих полей, лесов и рек,
И эти сказочные горы
Манят людей не первый век.
Могущество тайги великой
Таят загадочность во взоре
Озер те синие глаза,
И широта степей бескрайней,
Где сотни птичьих голосов,
И перезвон росы хрустальной,
Зимы заснеженный покров,
И луг зеленый жарким летом,
И наша красная заря…
А если взять все вместе это,
Ученик 1: Жителям прекрасной солнечной Хакасии есть, чем гордиться. Это удивительный край. Бескрайние степи, сказочные озера, горные хребты, реки и речушки, спешащие к Енисею, таинственные скалы, по их берегам, вековая тайга. Хакасия в полтора раза больше, чем Голландия и Дания, вдвое больше Бельгии. Но самое ценное, что есть на этой земле – это ее история, уходящая корнями в глубь веков. Основной национальный состав Хакасии – коренные жители хакасы.
Ведущий: А какие национальности населяют еще наш уголок? (русские, украинцы, немцы, мордва и др.)
— А вот откуда появилось это слово – Хакасия и какое происхождение имеют хакасы, вы мне расскажете.
Я думаю, вы из истории о Хакасии знаете, проходили на уроках.
Во II-I веках до н.э. в народе под названием динлинов начались сложные этнические преобразования. В этой группе впервые появляется тюркоязычное население. Это были вытесненные из Центральной Азии племена гянь-гуней, иначе кыргызов, принадлежавших к монголоидному типу. С этого времени происходит постепенное изменение физических особенностей местного населения, и в его составе, наряду с рыжеволосыми и голубоглазыми потомками динлинов, появляются представители черноволосых и кареглазых монголоидных элементов, названных впоследствии хакасами.
А территория площадью почти 62 тыс. кв м. (61,9) в настоящее время стала называться Хакасией. Вытянута территория с севера на юг на 450 км при наибольшей ее ширине в средней части – 200 км.
Ученик 1: В Хакасии, как вы знаете, в основном преобладают три климатические зоны: степная, таежная, лесостепная. Слайды 5,6,7
1. Назовите растения, которые растут у нас в степях?
2. А какие породы деревьев преобладают в тайге?
— Видите, как разнообразна природа нашей «маленькой Швейцарией». Как назвал Хакасию в письме к своей матери В.И. Ленину. Но помимо растительности у нас очень разнообразен животный мир.
Учитель: Протекает большое количество больших и малых рек, озер.
Ребята, назовите какие реки вы знаете?
Поперек Сибири, с юга на север, течет большая река Енисей, одна из величайших рек. На этой реке построены две мощные гидростанции – Саяно-Шушенская и Красноярская, дающие электричество всей Сибири.
Сегодня мне бы хотелось остановится на мифах и легендах. Скажите, какие легенды вы знаете?
Но имеются и такие слова, которые трудно объяснимы с точки зрения современного хакасского языка. В таком случае этимологию (происхождение) географического названия помогают раскрыть лексические материалы других языков (самодийских, угорских, кетского и других, носители которых в древности частично обитали в Саяно-Алтайском нагорье). И на этой почве возникали многочисленные мифы, предания и легенды, народные «объяснения» происхождения географических названий. Многие из них ценны как произведения фольклора, то выдавать их за истину нельзя.
Ученый-филолог Хакасского научно-исследовательского института истории, языка и литературы М.И. Боргояков предпринял попытку в своих ученых записках рассмотреть существующие толкования о происхождении некоторых названий, которые до сих пор остаются спорными или малоизученными. Вот некоторые объяснения, касающиеся происхождения топонима «Абакан».
Естественно, разные родо-племенные группы оставили свои следы в географических названиях и местах былого их обитания.
Таким образом, не так просто сейчас определить первоначальный смысл названия реки Абакан. Тем более что хакасы, проживающие в Усть-Абаканском районе, называют реку Агбан. Хакасы, проживающие вверх по Абакану (Аскизский и Таштыпский районы), говорят Абаган или Абыган, отсюда и Абакан в русском произношении является исторически более правильным произношением и написанием, близким к первоначальному звучанию Абукану. В письменных материалах XVIII в. эта река зафиксирована в виде Абакана, а не Агбан.
Абаканский острог теперь на дне Красноярского моря.
Многие считают, что Абаканский острог дал начало городу Абакану. На самом деле это не так.
Этот острог находился даже не на территории современной Хакасии и не на реке Абакан. А на речушке Сыда, почти на сотню километров ниже по Енисею. Он стоял в районе современного Краснотуранска (сейчас это место затоплено Красноярским водохранилищем). То есть, был в правобережье, на территории нынешнего Красноярского края.
Как же получился такой конфуз с названием «Абаканский»? Казаки построили острог в 1707 году не там, где было приказано. Ослушание суровому Петру Первому грозило большими неприятностями, поэтому ошибку решили исправить формально, «правильным» названием: «Государевым указом велено было построить острог на реке Абакана. Между тем его построили в 60 верстах к северу от устья этой реки. Очевидно, красноярские служилые нашли это место более подходящим, назвали же острог Абаканским в силу приказания построить его на реке того же имени» (В.Ватин).
То, что мы считаем очевидным, при ближайшем рассмотрении часто оказывается красивой легендой. Веру в которую мы сами поддерживаем. А это значит, что время мифов не ушло в небытие с Древней Грецией. Мы продолжаем жить в нем
Ведущий: Спасибо всем за внимание. Надеюсь, что сегодня вы узнали много нового и интересного для себя о нашей малой Родине – Хакасии. До новых встреч.