Танцы чего ты хочешь мигель
Мигель – Патлаху: «Ты идиотина, ну реально. Так нельзя!»
На прошлой неделе «ТАНЦЫ» вернулись на ТНТ после карантина — и камбэк начался с громкого скандала, которого до этого не видела главная сцена страны. Участники команды Татьяны Денисовой саботировали постановку и вместо подготовленного номера просто покружились под музыку в паре. Имена этих «оригинальных» конкурсантов Даниил Патлах и Анна Устинова.
Случай беспрецедентный за все сезоны проекта, поэтому решение о том, как поступить с подопечными, устроившими провокацию, далось наставнице с огромным трудом. Татьяна, считая зачинщиком этого перформанса Даниила, лишила парня шанса продолжать путь в шоу, к девушке же была более благосклонна и оставила ее участь на суд зрителей.
Уже сегодня мы узнаем, чем обернулся для Анны этот крайне странный поступок, а пока расскажем вам, как за кулисами отреагировали на дерзкую выходку.
В кулуарах не сдерживали эмоций, поэтому ненормативную лексику придется опустить! Но мнение у всех было однозначное и первым его высказал Мигель. «Патлах, ты идиотина, ну реально! Хотел бы сам сделать номер, взял бы на себя. Сказал бы, я сам ставлю и сделал бы что угодно. В данном случае это куча сил, денег и труда команды. Так нельзя», — обратился к эпатажному участнику член жюри.
Не согласиться с ним просто невозможно, ведь на подготовку каждого номера ушел не один день и не одна бессонная ночь, в постановку вносились сотни правок, а чего стоит работа костюмеров, оформителей, даже операторов, которые хотели показать каждое выступление с идеальной стороны.
Екатерина Решетникова своим возмущением делилась с Игорем Рудником и Марком Куклиным: «Это неправильно, она пусть тоже уходит! Нечестно», — нервничала хореограф. «Ну не ушла же сама, значит что? Значит — у нее просто нет принципов!» — поддержали коллеги Катю.
«Мне кажется, он просто не понимает, что он сделал! — поделился с Ульяной Пылаевой в ее шоу Backstage Марк Куклин. — Я неделю искал трек этому человеку, потому что ему не все подходит. Мы с них требовали, мы репетировали, все службы настраивали свет. Таня каждый день приходила, узнавала, как номер, предлагала что-то переделать. Она вкладывала силы, нервничала! Возможно, если бы он предупредил, сказал, мол, нет, ребят, я все равно сделаю, что хочу, просто не тратьте на это время, то, может быть, мы решили бы — ок. Но тут все старались, помогали ему».
Сам же Даниил, которому на сцене не дали слова, чтобы объяснить подобное представление, за сценой пытался рассказать, какой посыл нес: «Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня! А вдруг я завтра выбью себе колено».
Пассаж про колено относится к Рите Камбур, которая во время съемки номера-открытия первого концерта получила серьезную травму, теперь девушке требуется операция и продолжить борьбу за победу она просто физически не в состоянии, хотя имела высокие шансы оказаться даже в финале.
Но несмотря на жуткую боль, эта участница все-таки вышла на сцену, чтобы показать постановку хореографов. В чем правда? В перформансе или в профессионализме — судить вам.
«Учусь зарабатывать так много, чтобы не приходилось копить»: участник «Новых танцев» Тагир Гиндуллин — о травмах, Мигеле и деньгах
Тагир Гиндуллин рассказал Teleprogramma.pro, что остается за кулисами популярного проекта и почему приходится репетировать ночами.
«Учусь зарабатывать так много, чтобы не приходилось копить»: участник «Новых танцев» Тагир Гиндуллин о травмах, Мигеле и деньгах. Фото: instagram.com/cygatagir/
Шоу «Новые танцы» на ТНТ объединяет лучших танцовщиков страны. Участники устраивают танцевальные поединки в четырех категориях: соло, дуэты, дети и команды. Главный приз — 10 миллионов рублей.
Тагир Гиндуллин — один из претендентов на победу в проекте. Он уже участвовал в шоу «Танцы», но теперь все по-другому. Teleprogramma.pro узнала у Тагира, что остается за кадром, почему танцы — это очень травматично и приносят ли они деньги.
Танцоры — люди не суеверные
— Тагир, ты танцуешь много лет и настоящий профессионал в этом деле. Скажи, а люди с таким богатым опытом все равно волнуются перед испытаниями или ты всегда уверен в результате?
— Волнение всегда остается. Здесь, знаете, сколько бы не танцевал, сколько бы у тебя не было опыта, все равно будешь волноваться. Вопрос в том, много будет этого волнения или нет, и насколько ты научился с ним справляться.
— Как проходил кастинг на проект «Новые танцы»?
— Мы записались на один день, но вышли накладки. Но нам повезло, что организаторы добавили еще один день кастинга. К тому времени я успел вернуться из Египта, а ребята из команды уладили все свои дела.
Мы впятером немного подкорректировали один из наших номеров под новый проект и с ним уже прошли кастинг. Все прошло достаточно легко, мы были в себе уверены.
Тагир Гиндуллин. Фото: instagram.com/cygatagir/
— Что пришлось сделать, чтобы пройти в проект?
— Если говорить уже не о кастинге, а о пребывании на самом проекте, то было такое, что не спали несколько суток.
Во-первых, нас пять человек, все взрослые люди. Во-вторых, у кого-то уже есть дети, которые даже идут во второй класс. У каждого своя работа, своя жизнь, и нам было сложно собираться.
Нам приходилось работать с утра по проекту, днем и вечером быть на своих основных работах, а поздно вечером встречаться еще раз и работать до глубокой ночи, и только часа в два мы разъезжались по домам.
— А вообще танцоры люди — суеверные? Какие приметы существуют у вас?
— Каких-то конкретных ритуалов у нас нет. Может, у каждого члена команды есть какая-то индивидуальная история, с помощью которой он настраивается. Я, например, стараюсь не смотреть на соперников, кто-то растягивается, кто-то повторяет движения. У каждого свой внутренний путь преодоления адреналина.
А потом, уже перед выходом на сцену, мы друг друга подбадриваем, беремся за руки, желаем друг другу удачи и выходим на сцену каждый со своей задачей.
Тагир Гиндуллин. Фото: instagram.com/cygatagir/
Цель — 10 миллионов рублей
— Сейчас с кем соперничаете? А чьи выступления вам нравятся, за кем следите?
— Эфиры я смотрю, наблюдаю за всеми участниками. В первом баттле мы сражались с Predatorz – это команда, с которой мы много раз встречались на самых разных соревнованиях, и всегда были абсолютно разные исходы: и они побеждали, и мы.
Причем мы встречались как на локальных московских турнирах, так и на международных соревнованиях во Франции или Германии. Мы с ними соревновались разными составами: и один на один, и два на два, и пять на пять. И нам было принципиально важно на этом проекте показать себя именно против брейкинг-команды.
Из тех команд, что еще есть на проекте, мне лично понравилось, как выступили Whipheadz, а также команда HZ, у них была какая-то такая испанская драма. Мы уже знаем наших следующих соперников, они, конечно, не такие принципиальные, как Predatorz, но у нас теперь другая цель – забрать золото, как говорят спортсмены.
Мы хотим выйти и показать себя на 100%, и выиграть этот проект, мы очень сильно настроены на это. Поэтому мы сейчас в зале находимся постоянно, придумываем новые фишки, наработки, наша задача – сделать очень крутое и зрелищное шоу, а кто будет против нас, уже не важно. Нам важно сделать свою работу на 1000%, а если мы это сделаем, то нам уже никто не страшен.
— Как считаете, судьи справедливы в своих оценках или с чем-то вы не согласны?
— Конечно, в некоторых моментах возникают вопросы. Их мнение не всегда совпадает с моим, но это нормально, мы же люди. Я понимаю контекст этого шоу, здесь есть определенные рамки, ты приходишь на телепроект и существуешь в его правилах.
Я эти правила игры принимаю и стараюсь в них работать с максимальной отдачей. Как решат судьи – это их мнение, но мое мнение может не совпадать.
— Во время твоего третьего участия в шоу «Танцы» ты был в команде Мигеля. С ним сложно работать?
— С ним работалось очень хорошо, и мы сейчас продолжаем сотрудничество в рамках коллаборации наших танцевальных школ, мои педагоги помогает ему развивать брейкинг-направление. С Мигелем у меня очень хорошие, теплые и дружеские отношения, он очень хороший и добрый человек. При этом он профи, который может разграничивать момент судейства и личного общения.
— А что самое сложное в «Новых танцах», что остается за кадром?
— Это часть процесса, который мы принимаем. У нас постоянная ругань может быть, но она быстро начинается и быстро заканчиваются. Это регулярный творческий процесс, и это нормально, все трудности и сложности – это репетиции, которые остаются всегда за кадром.
Если сравнивать с шоу «Танцы», то здесь для меня все сложнее, ведь там я был один, а тут команда, коллективная ответственность, нужно уметь слушать, уметь молчать, уметь высказывать мнение, чтобы это было на благо команды.
Банальный пример: если ты один, то взял и пошел на репетицию в 10 утра. А если команда, то нужно это со всеми согласовать. Но сейчас мы стараемся вывести проект в приоритет, двигать свои дела в сторону.
— Когда-то тебе пришлось сделать операцию на руке. А еще какие были травмы из-за танцев?
— Ущемление шейного позвонка, частичный разрыв акромиально-ключичного сочленения как на правом плече, так и на левом, чуть-чуть раздроблены хрящи на двух локтях, вывихнуты большие пальцы, левая рука была сломана, на правом бедре утолщение сухожилия, разрыв правого медиального внутреннего мениска, вывихнуты лодыжки, переломаны большие пальцы на ногах.
Конечно, эти травмы не дают мне свободу в каких-то моментах, но я начал следить за своим телом. Все переломы и травмы — это первые 10 лет танцев, потому что занимался на улице, не разминался. Но когда понял, что хочу заниматься танцами еще лет 20-30, стал внимательнее относиться к своему телу.
И сейчас я в лучшей форме. Мне 26 лет, я не суперстарый, но уже и не супермолодой для танца, я понимаю, как работает метаболизм, регенерация, мне нужно понимать, что меня ждет в будущем. Поэтому сейчас я к телу отношусь очень внимательно: растягиваюсь, подкачиваюсь, чтобы не получать травмы, развиваю мобильность суставов.
Танцы и деньги
— Ты бросил учебу, чтобы танцевать. Не жалеешь? Есть планы насчет учебы в будущем ли пока нет?
— Я учился на художника-оформителя и компьютерного дизайнера два года. И у меня не стоял выбор между танцами и учебой. Потому что дизайном я занимаюсь до сих пор, в какой-то период даже зарабатывал на этом.
Просто как-то преподаватель попросил меня объяснить что-то одногруппникам, у меня хорошо получалось, и я подумал, а зачем мне все это нужно? Я стал тратить время на другое.
— А твое любимое дело приносит тебе доход или это для души?
— Прошлый год был убыточный, но сейчас мы выходим в плюс.
— Ты транжира или предпочитаешь копить деньги? Если копишь, то на что?
— Я не умею практически копить, но сейчас прокачиваю навык зарабатывать много. Учусь зарабатывать так много, чтобы не приходилось копить. Очень много прикладываю усилий для этого.
— Кстати, о поклонницах, что пишут в соцсети, какие предложения поступают?
— Это у меня уже с детства, потому что я давно принимаю участие в разных проектах. Это тоже часть моей деятельности, мне очень приятно, что мне пишут, отношусь с огромным уважением ко всем, стараюсь все читать.
Не всегда отвечаю, потому что не всегда получается. Бывают, конечно, и хейтерские комментарии, но на них я просто не реагирую.
Аргументированное мнение я могу принять, а просто хейт – зачем оно мне нужно? У меня есть своя голова и мой круг близких людей, который мне скажет правду.
Как Сергей Шестеперов стал известным хореографом Мигелем и наставником шоу «Танцы»
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
С самого детства он привык к косым взглядам, обидным прозвищам и шепоту за спиной. Никто не верил в то, что этого темнокожего парня на самом деле зовут Сергей Шестеперов. Свою фамилию он получил от матери, которая растила его одна. Его родители познакомились, когда кубинец Мигель Фернандо Чамблен Месса в начале 1980-х гг. приехал в СССР. Он расстался с Татьяной Шестеперовой, когда их сыну было 3 года – ему нужно было возвращаться на родину.
В юности Татьяна сама занималась танцами, но они так и остались для нее несбыточной мечтой. С 5 лет она водила Сергея в Большой театр, и он знал весь его репертуар наизусть. С тех пор он увлекся музыкой и танцами, 3 года посещал балетную школу «Фуэте», правда, потом бросил занятия – классический танец ему был не по душе. Одним из главных кумиров для него тогда стал Майкл Джексон, которым Сергей восхищался и как певцом, и как танцовщиком. После окончания школы он поступил в хореографическое училище, а затем – на хореографическое отделение Московского государственного института культуры.
Творческий псевдоним Мигель – прозвище, образованное от отчества Мигельевич – появился у Сергея в самом начале его танцевальной карьеры. Она началась в 1999 г. с участия в мюзикле «Метро», в котором он танцевал 4 года. Этот проект стал отправной точкой в его профессиональной биографии. Позже Мигель принял участие еще в двух мюзиклах – «Нотр-Дам де Пари» и «Ромео и Джульетта».
Сегодня уже немногие, наверное, помнят о том, что когда-то Мигель попробовал свои силы и в качестве певца – в 2004 г. он принял участие в нашумевшем телешоу «Фабрика звезд-5» под руководством Аллы Пугачевой. Выдающихся вокальных данных у него не было, он поразил жюри, в первую очередь, своим артистизмом, да он и сам всерьез не относился к этому эксперименту – скорее, это помогло раскрыть еще одну грань его артистической натуры и обзавестись знакомствами в мире шоу-бизнеса.
В дальнейшем новые знакомства ему очень пригодились – на талантливого танцовщика обратили внимание, и он смог раскрыть свой творчески потенциал в качестве хореографа-постановщика различных телешоу, фестивалей, цирковых шоу, модных показов, на съемках музыкальных клипов и в театральных представлениях в России и Украине. Всего за несколько лет Мигель стал одним из самых востребованных хореографов в столице. Главным танцевальным событием начала 2010-х гг. стало украинское шоу «Майдан’s», попавшее в Книгу рекордов Гиннесса как самый масштабный и массовый танцевальный проект в мире. Мигель стал его идейным вдохновителем, главным хореографом, музыкальным продюсером и членом жюри.
Однако всенародная популярность и признание пришли к нему только в 2014 г., когда Мигель стал членом жюри и наставником шоу «Танцы». С первого же сезона проект пользовался огромной популярностью у зрителей. В этом году вышел последний, седьмой сезон проекта. О секрете успеха «Танцев» Мигель говорил: « Мне кажется, секрет в самом проекте, в том, что он честный. Здесь говорят то, что действительно хотят сказать, и не подстраиваются под зрительские ожидания. В моей команде никто ничего не делает на камеру: мы сидим на съемках и прямо там решаем, как поступить… Я считаю, что наш проект повлиял на танцевальную культуру как ничто другое. Танцевальных проектов было очень много, но именно интерес людей к различным направлениям никогда не был таким ярким, как сегодня, к старту седьмого сезона шоу «Танцы» на ТНТ. Мы расширили кругозор зрителей и научили их принимать танцовщиков не по одежке, а по тому, на что они способны ». Популярность проекта действительно повлияла на массовое увлечение молодежи современными танцами, что способствовало открытию по всей стране танцевальных школ.
Мигель часто появляется на экранах, охотно соглашается на интервью, но единственная тема, которую он не комментирует, – это его личная жизнь. Известно только то, что он не женат и у него нет детей. По этому поводу Мигель говорит: « То, что я в ближайшее время точно не буду делать, – превращать личное в публичное. Это единственный островок в моей жизни, где есть какая-то свобода, потому что у меня больше ничего не осталось, я в кино не могу сходить спокойно. Сейчас мое сердце занято моей собакой и работой ».
Помимо танцевальных постановок, Мигель сегодня занимается и театральной деятельностью: он стал режиссером, продюсером и хореографом иммерсивных спектаклей «Вернувшиеся» и «Безликие», а также работает над шоу-променадом «Письма», основанном на дневниках и письмах Франца Кафки, Поля Верлена, Фриды Кало, Федора Достоевского.
Уже после того, как он добился признания и успеха, Мигель решил наконец поехать на Кубу и встретиться с отцом. Танцовщику на тот момент было за 30, его отцу – 70. Конечно, близких отношений они построить уже не смогли, но с тех пор начали чаще созваниваться. Мигель признается, что не жалеет о том, что вырос в подмосковном поселке Подрезково, а не на родине отца. Хотя там он ничем внешне не выделялся бы среди местных жителей и никто не стал бы насмехаться над ним из-за цвета кожи, Мигель рад тому, что его судьба сложилась именно так – ведь в России ему приходилось всю жизнь что-то кому-то доказывать, трудиться, преодолевать препятствия, и в результате он смог добиться того, что имеет сейчас. Он говорит: « Там, в безопасной для себя среде, я бы никогда не стал тем, кем стал ».
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
«О какой звездности может идти речь?» Участница проекта «ТАНЦЫ» на ТНТ о том, как там все устроено
Юля Косьмина – минская танцовщица-степистка, которая во второй раз поехала на проект «ТАНЦЫ» на ТНТ и почти дошла до финала. Мы поговорили с Юлей о том, как все устроено на проекте и почему минские танцоры редко туда едут.
Когда Юля была на кастинге проекта в первый раз, она посчитала, что ее не разглядели. На четвертый сезон девушка ехала со злостью и желанием доказать, что тогда все-таки ошиблись. У Юли это получилось.
– К четвертому сезону я начала готовить номер со степом. Я понимала, что возвращаться и опять станцевать альтернативную хореографию или еще что-то такое – не вариант. Надо прийти и «бомбануть», чтобы ни у кого не осталось никаких сомнений. Всё играет роль при решении о том, брать тебя или нет: творческая и техническая составляющая, то, как ты разговариваешь, как выглядишь, какая у тебя жизненная история.
Номер с кастинга четвертого сезона.
«Он за своих глотку порвет и до победы доведет»
– Почему все так хотят попасть в команду к Мигелю? Или это стереотип?
– Стилистика танца – это основной критерий, по которому, как мне кажется, танцовщик выбирает себе наставника. У многих людей Мигель ассоциируется с мейнстримом, хип-хопом, всем современным, а тот, кто шел к другому наставнику – Татьяне Денисовой, – шел за настоящим искусством и классикой, думая, что у Мигеля этого нет. Хотя сам Мигель говорил, что за все сезоны постановок в стиле контемп в его команде было больше.
После кастинга танцоров отобрали в топ-35, и началась неделя мастер-классов. Их было по пять-шесть в день: один день с участниками занимались хореографы Мигеля, а другой день – Татьяны, так и чередовались. Там танцовщики знакомятся с хореографами обеих команд.
И уже там, я думаю, наставники сформировали команды, потому что Мигель и Татьяна приходили почти на каждый класс и смотрели на нас, а кого-то даже просили станцевать отдельно.
Если говорить честно, то после этой недели многие захотели к Мигелю. Мне кажется, в первую очередь из-за разницы в подходе. На классах хореографов Денисовой ты должен был показать свое мастерство, то, что ты уже умеешь, а на классах у Мигеля нас учили и давали нужный танцовщику материал: нестандартные стили и много базы. После занятий с Мигелем мы приобрели больше необходимых навыков, а с Татьяной Денисовой только показывали себя.
Подход Мигеля к команде подкупал. Он за своих глотку порвет и до победы доведет. В этом мы уже убедились – три сезона подряд победители становятся участниками его команды. У нас реально была команда, и Мигель объединял нас.
Наставники должны видеть физическую и танцевальную подготовку, которая помогает в работе и дает возможность «лепить» что-то новое. И если ты занимаешься только одним стилем, то, скорее всего, тебе будет очень тяжело и ты не пройдешь далеко. Кто-то лучше, кто-то хуже владел растяжкой, грувом, филингом, музыкальностью – у всех разные аспекты. Но у каждого из нас была своя сильная сторона, за которую нас и взяли.
«МНОГИЕ ТИПАЖНЫЕ РЕБЯТА НЕ ПРОШЛИ В ТОП-22, ПОТОМУ ЧТО НЕ ДОТЯНУЛИ ТЕХНИЧЕСКИ»
– На выбор танцора сильно влияет его потенциальная медийность и внешняя яркость? И на каком месте в проекте стоят способности и талант?
– Я не могу сказать, что нас оценивали только по техническим данным, а также не могу сказать, что брали только за типаж. Важны все составляющие: универсальность как танцовщика, самобытность и харизма. Многие типажные ребята не прошли в топ-22, потому что не дотянули технически.
Хореографу ведь важно, с кем он будет потом работать. Никто не будет брать только смазливую мордашку, чтобы за нее голосовали. А что с ней будут делать в зале? У нас на подготовку номера иногда была всего одна ночь. Тут надо быть профессионалом.
– Сколько вам нужно было времени, чтобы полностью подготовить номер? Неделя?
– Меньше, конечно! Всем кажется, что номер мы готовим неделю, но это не так. Максимум, который мог быть, – это четыре дня, и в день могло быть по две официальные репетиции. То есть на подготовку номера у нас могло быть до восьми репетиций по пару часов, все остальное время – это уже личное решение каждого участника: репетировать, где найдет место, либо отдыхать, есть, спать.
– А как была организована неделя, какой график?
– Профайлы снимали в выходные, в эти же дни репетировали. В понедельник тоже репетировали. Но ты физически не вытянешь целый день: пара часов на каждую репетицию – и все. Во вторник уже генеральный прогон на сцене, а в среду концерт.
В пятницу ты приходишь на съемки профайла, в тот же день знакомишься со своим хореографом и узнаешь, с каким партнером танцуешь. И тут для меня самое главное, чтобы произошла «химия». Это невозможно подделать: либо «щелкает», либо нет. У меня в большинстве случаев все «щелкало» и было круто.
У каждого хореографа свой подход к работе, но в общем мы вместе и полноценно ставили постановку за 3–4 репетиции. Вначале он дает нам основу номера, а дальше мы сами разбирали, чистили, добавляли актерскую игру.
Но, например, Катя Решетникова с нами занималась постоянно. И, пока реальная картинка не будет соответствовать той, что в ее голове, не отпускала. Вася Козырь такой же – танцоры с ним просто сутками не выходили из зала. А с Землянским, который нам ставил номер про Фриду Кало, мы репетировали по ночам. Ставили хореографию ночью, а днем репетировали сами.
Мы всегда засыпали в 3-4 утра, чаще всего из-за того, что в голове крутилось очень много мыслей. Для бодрости мы пили витамины, старались правильно питаться.
В проекте ты не ощущаешь усталости. Когда 28 декабря я вернулась в Минск, то поняла, как сильно устал организм. Спала больше 10 часов в день до 3 января.
В ИТОГЕ ВСЕ ЛОХАНУЛИСЬ: «А ЧТО, РЕАЛЬНО МОЖНО БЫЛО МИГЕЛЯ ВЫБРАТЬ?»
– Расскажи, как вы готовили номера, как обсуждали концепцию и как с вами работал Мигель?
– Когда по телевизору все видят репетиционный зал, где мы сидим, ждем и гадаем, кто же будет ставить нам номер, – это все правда. Мы до последнего не знаем, кто будет. Но хореографы с наставниками заранее решают, что нам ставить и какая будет идея.
Был один эфир, когда участники могли сами выбрать любого человека, с которым хотели бы станцевать. Большинство написали кого-то из своего окружения: танцоров-родственников или ребят, с которыми танцуют в студии. В ту неделю только Юля Гаффарова написала Мигеля. Это не потому, что кто-то не хотел: никто просто не допустил мысли, что это возможно. В итоге все лоханулись: «А что, реально можно было выбрать Мигеля?»
Для того чтобы танцевать с Мигелем, грубо говоря, нужно «иметь яйца». И не потеряться на его фоне – это еще нужно постараться. Его бешеную энергетику очень сложно перебить или хотя бы попробовать соответствовать ей.
«ТЫ СДАЛСЯ»
На примере одного номера, который я танцевала с победителем этого сезона Виталиком Уливановым, я расскажу, как с нами работал Мигель.
На репетиции я не понимала, каким будет номер. Сначала нам просто дали хореографию по мелким движениям да еще и под классическую музыку. Хореограф не рассказал про идею и концепцию, поэтому у меня в голове было только: «Что происходит?»
Потом пришел Мигель и рассказал нам об идее номера: Виталик – это бывалый чувак, который покалечил на районе пятерых, и его, как обычно, заперли в тюрягу. А я такая же, только дамочка, которая вечно цапается с ментами, и меня тоже заперли не в первый раз – я знаю уже каждый угол в этой клетке. Виталик просыпается, смотрит на меня и думает: «Кто это? А вроде она ничего, можно и зажечь с ней». А я такая: «Чувак, у тебя шансов нет». Мы не знали, как это показать в танце.
Мигель занимает место Виталика, сидит и смотрит на меня. А Виталик наблюдает со стороны.
И вот Мига просто пилит взглядом, я смотрю на него, и в какой-то момент он меня энергетически просто «выбил». Я чувствую, как на меня давит его энергетика, – встаю и ухожу. После этого у нас происходит такой диалог:
– Вот когда с Виталиком это произойдет, тогда и вставай. Ты должна понять, что он своей силой, своей энергией тебя заставил встать, и ты из-за этого пошла вперед.
– А если такого не произойдет, если я буду сильнее?
– Тогда сиди. Хочешь – сиди весь номер. Мы же правду хотим зрителям донести. Зачем ты встанешь, если он тебя энергетически не «выбил»?
Потом садится Виталик, а Мигель вместо меня. Виталик сидит так вальяжно, а Мига на него просто смотрит и вообще не шевелится, типа: «Ну и что ты тут выпендриваешься?» Виталик в какой-то момент понимает, что он гримасничает, переигрывает и тоже начинает просто оценивающе смотреть сверху вниз, а потом коленка к коленке, и рука за руку сама закладывается. И Мигель такой: «Ты сдался».
Он его тоже зажал энергетикой, просто взглядом. За две минуты. Это очень круто. И над этим мы много работали. В первую очередь ты сам должен поверить в свой образ, а потом пытаться через экран донести его до зрителя.
– Да, это классный подход!
– Как я поняла, последние год-два Мигель сильно углубился в театральную сферу. Есть особая техника, когда танцовщик или актер раскрывает себя изнутри. Этим мы занимались еще на неделе мастер-классов. Ты ничего с собой не несешь как танцовщик, ты раскрываешь себя, пытаешься понять, кто ты, какое у тебя состояние и как окружающий мир может на него влиять. Эти занятия нас очень раскрепощали и открывали.
Многие писали мне, что в моих номерах было мало танца и много ходьбы по сцене. Но даже ходить по сцене надо уметь. Или стоять надо так, чтобы зритель расплакался. Надо сделать правильный взгляд, отыграть, и все это через экран. В этом сезоне в команде Мигеля на театральные номера был сделан большой акцент.
«Эмоционально, психологически и морально это очень тяжело»
– Сильно ли меняет людей проект? Я имею в виду самомнение.
– Там нет повода «зазвездиться», максимум – ты можешь скатиться в психушку. Потому что эмоционально, психологически и морально это очень тяжело. Поладишь ли с командой, с хореографом, как будешь снимать профайлы, в каком будешь настроении, кто что скажет, как посмотрит и, естественно, как проголосует – столько факторов, которые на тебя давят. О какой звездности может идти речь? Либо у тебя есть «стержень», либо ты сломаешься.
Надо понимать, что большинство зрителей оценивает участников не за технические данные. В этом проекте люди голосуют душой и сердцем, ну и половую принадлежность никто не отменял: проект чаще смотрят девочки-подростки, а для них на первом месте явно не техническая составляющая. Поэтому зачем переживать насчет конкуренции – делай свое дело качественно, и все.
– В каких условиях (прежде всего психологических) там живет танцор?
– У меня мозг устроен так, что, если есть какая-то проблема, я начинаю ее анализировать и все просчитывать. Мозг начинает постоянно обо всем думать, а это сказывается на всем: на лице, на энергии в зале, на репетиции, как ты общаешься с людьми. Мне помогало общение, и я к этому пришла в процессе проекта.
Иногда я просила Мигеля поговорить со мной, обсудить проблему. И он такой: «Косьмина, ты дура». Я часто утрировала, и многие участники такие же: мы делали из мухи слона – и все в негативную сторону. Например, хореограф говорит, что где-то надо делать поворот чище, а ты из-за этого начинаешь считать себя плохим танцором. Хореограф переубеждает: «Да все классно, это просто единственный момент, над которым тебе нужно поработать – и все будет идеально». Такие разговоры меня спасали.
«В БЕЛАРУСИ МНОГО РЕБЯТ, КОТОРЫЕ МОГЛИ БЫ ТАМ ВСЕМ НАДРАТЬ ЗАДНИЦУ»
– Главный вопрос: зачем тебе нужен был проект?
– В Минске я преподаю в двух школах: степ в собственной, а в другой – альтернативную хореографию. Популяризация моего творчества в Минске ограничена съемкой видео и фотосессиями, и я чувствовала, что здесь уже достигла потолка. Поэтому когда я собиралась на проект, то понимала, что у меня могут появиться хорошие возможности, чтобы развивать степ в современном ключе.
Мне проект дал очень многое. Не сказала бы, что выросла технически, но, например, я очень сильно выросла в актерском мастерстве. Я сейчас понимаю, как проживать на сцене, чтобы зритель это прочувствовал. И самое важное – я очень сильно изменилась внутренне, я услышала за весь проект очень много правильных мыслей и рассуждений, которые отпечатались во мне, надеюсь, на всю жизнь!
– Почему тогда так мало минчан и белорусов в целом едет на проект?
– Да, в Москве меня заметили и оценили намного выше. Но это камень в огород не моей стране, а тем людям, с которыми я танцевала и танцую в Минске. Людям, которые меня не особо поддерживали, видя успехи, и я из-за своей низкой самооценки на это велась и думала, что я «неважный танцор». При этом я осознаю, что я как личность и как танцовщица сложилась именно здесь.
Некоторые знакомые писали мне: «Юля, ты такая молодец, так рады за тебя, но даже если не пройдешь дальше, то ты для нас уже победитель». «Даже если я не пройду дальше» – здорово вы в меня верите! А люди на проекте мне говорили, что я могу дойти до финала и выиграть. Там не допускали мысли о том, что я могу вылететь, – и это вселяло в меня уверенность.
Я не могу говорить за всех минчан и белорусов, но мне кажется, что нам очень не хватает поддержки и веры в себя и людей.
Я, к примеру, говорю кому-то из знакомых танцовщиков: «Тебе надо поехать и попробовать! Давай в пятый сезон!» Но они не верят в себя, говорят: «Да что я там покажу?» Приехав во второй раз на проект, я осознала, что в степе я сильна, и понимала, что если поеду с хип-хопом или миллиардным контемпом, который уже всем успел поднадоесть, то никого не удивлю. Возможно, и другие ребята тоже не верят в свою сильную сторону.
Я же уверена, что в Беларуси много ребят, которые могли бы приехать на проект и надрать всем задницу!
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: Citydog.by.