включение в конкурсную массу единственного жилья большой площади судебная практика
Возможно ли включение единственного жилья гражданина-банкрота в конкурсную массу: что решил ВС РФ?
 |
| vladek / Depositphotos.com |
На прошлой неделе Верховный Суд Российской Федерации разместил на своем сайте определение по делу о включении единственного жилья гражданина-банкрота в конкурсную массу, которое ранее вызвало большой резонанс в юридическом сообществе (Определение ВС РФ от 29 ноября 2018 г. № 305-ЭС18-15724).
Обстоятельства данного дела заключались в следующем.
В 2017 году гражданин-должник обратился в арбитражный суд с заявлением о признании себя несостоятельным (банкротом), а после вынесения соответствующего решения суда и введения в отношении него процедуры реализации имущества подал ходатайство об исключении из конкурсной массы принадлежащей ему трехэтажной пятикомнатной квартиры, рыночной стоимостью почти 29 млн руб. Он указывал, что данная квартира является его единственным пригодным для постоянного проживания жильем.
Арбитражные суды, ссылаясь на положения ст. 446 Гражданского процессуального кодекса, ст. 213.1, п. 1-2 ст. 213.25 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), пришли к выводу о недопустимости обращения взыскания на спорное жилое помещение, являющееся единственным пригодным для постоянного проживания должника.
Единственный же кредитор должника (с 2010 года пытавшийся взыскать с него задолженность по договору займа; хронология спора приведена в рассматриваемом определении) на протяжении всего периода банкротства настаивал, что данная квартира ранее уже проверялась судами общей юрисдикции на соответствие признакам единственного жилья должника при её реализации судебным приставом-исполнителем в рамках исполнительного производства, не завершенным по причине подачи должником в арбитражный суд заявления о признании себя банкротом. Суды тогда пришли к выводу, что должник злоупотребляет правом, пытаясь уйти от уплаты долга. В частности, ими было установлено, что ситуация, при которой жилое помещение, ранее не являвшееся единственным для должника, формально стало таковым, образовалась исключительно в результате совершения самим гражданином действий, направленных на ее искусственное создание. В связи с этим Президиум Мособлсуда в 2016 году отказал в признании спорной квартиры в качестве единственного жилья должника.
По мнению кредитора, поскольку положения ч. 1 ст. 79 Федерального закона от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» и п. 3 ст. 213.25 Закона о банкротстве отсылают к одному и тому же процессуальному механизму реализации имущества должника, то применение ст. 446 ГПК РФ, касающейся обращения взыскания на жилое помещение, должно быть одинаковым как в исполнительном производстве, так и в процедуре банкротства.
Однако арбитражные суды, в частности, арбитражный суд округа, с доводами кредитора не согласился, указав, что ссылки кредитора на судебные акты судов общей юрисдикции, состоявшиеся до возбуждения дела о банкротстве, не имеют правового значения, поскольку доказательств наличия у должника иного имущества, пригодного для проживания, не имеется.
Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ сочла этот вывод ошибочным и отправила обособленный спор на новое рассмотрение в арбитражный суд.
В определении ВС РФ отметил следующее. Придя к выводам о наличии у спорной квартиры статуса единственного пригодного жилья, – то есть к выводам, отличным от содержащихся в судебных актах судов общей юрисдикции по ранее рассмотренным делам с участием должника и кредитора, – арбитражные суды не привели соответствующие мотивы, не указали какие-либо новые обстоятельства, возникшие после возбуждения дела о банкротстве должника, не опровергли доводы кредитора о том, что единственной целью подачи должником заявления о собственном банкротстве явилась попытка обойти вступившие в законную силу судебные решения и прекратить процедуру обращения взыскания на имущество, законность которой уже была подтверждена в судебном порядке.
Как 17-й ААС опередил ВС в деле о единственном жилье банкрота
Экс-учредитель «ПГ-Генерация», бенефициар промышленной группы Валерий Лаптев владел несколькими объектами недвижимости: квартирой в самом центре Лондона и домом в городе Березовский Свердловской области площадью 600 кв. м с 5 624 кв. м земли. В апреле 2017 года Сбербанк инициировал его банкротство. Спустя пять месяцев зарубежный актив по соглашению о разделе имущества отошел бывшей жене бизнесмена – Ольге Степаненко. А еще через два – Лаптева признали банкротом.
Его финансовый управляющий Татьяна Шулякова оспорила передачу лондонской квартиры Степаненко. Суды обязали экс-супругу вернуть имущество в конкурсную массу. Дом же в Березовском кредиторы решили продать, а взамен банкроту предоставить площадь поскромнее – 30 кв. м. Степаненко и Лаптев обжаловали это решение в суде, попросив исключить особняк из конкурсной массы как единственное жилье.
Первая инстанция встала на сторону кредиторов. Она решила, что Лаптев специально пытался избавиться от квартиры в Лондоне, чтобы «роскошный» дом получил исполнительский иммунитет. Но решение АС Свердловской области не устояло в апелляции. В России пока нет четкого алгоритма продажи единственного жилья, нет критериев разумности или роскошности, поэтому дом площадью 600 кв. м нельзя включить в конкурсную массу, а должнику предоставить недвижимость поменьше, указал 17-й ААС. Кассация с ним согласилась. После этого финансовый управляющий и банк ВТБ (один из кредиторов) обратились в Верховный суд (№ А60-14265/2017).
«Резкая смена подходов»
Первым на заседании выступил представитель финуправляющего Алексей Филиппов. Он напомнил, что за последнее время практика по замещающему жилью поменялась дважды. Когда дело Лаптева рассматривала первая инстанция, замена была возможна, но следовало учитывать добросовестность должника.
Затем Верховный суд принял определение по делу Дмитрия Стружкина, запретив переселять банкрота из единственного жилья (№ А71-16753/2017). Когда вопрос о размене дома Лаптева дошел до апелляции, 17-й ААС сослался на свежую позицию ВС и отменил акт первой инстанции. «Фактически апелляция сказала: мы понимаем, что должник вел себя не очень хорошо, но обратить взыскание на единственное жилье не можем. То же самое было в кассации», – рассказал Филиппов.
А через два месяца после этого Конституционный суд принял Постановление № 15-П, в котором допустил размен дорогого жилья на недвижимость подешевле и предписал изменить законодательство для закрепления такой возможности. «Произошла резкая смена подходов», – констатировал представитель финуправляющего.
Недобросовестность должника
Затем Филиппов перешел к доводу о злоупотреблениях со стороны Лаптева. По его словам, у должника было не два, а три объекта недвижимости. Помимо квартиры в Великобритании ему принадлежала усадьба, записанная на Степаненко. При этом, как установил Высокий суд Лондона, бывшая супруга Лаптева «не обладала финансовой самостоятельностью». То есть фактически недвижимость купила не она, а Лаптев, пояснил Филиппов. После того, как Степаненко узнала о банкротном деле, она продала усадьбу.
«Куда делись вырученные деньги, неизвестно», – подчеркнул выступающий.
«Недвижимость покупали в ипотеку. Степаненко продала ее за £4,6 млн [466 млн руб.]* и погасила долг перед банком – £3,6 млн [364,75 млн руб.]*», – пояснила представитель Лаптева Наталья Лаврентьева.
«Где оставшийся £1 млн [101,32 млн руб.]*?» – уточнила председательствующая Екатерина Корнелюк.
«На счете Степаненко. ВТБ с этим вопросом сейчас разбирается».
По словам Филиппова, сам Лаптев ни об усадьбе, ни о лондонской квартире ничего не сообщал. «Эти объекты нашел Сбербанк», – обратил внимание представитель финуправляющего. Более того, после обнаружения недвижимости суд обязал Лаптева предоставить соглашение о разделе имущества, по которому квартира в Лондоне перешла Степаненко. «Но должник так этого и не сделал. До сих пор не ясно, что именно делили бывшие супруги», – заявил Филиппов.
Он отметил, что формально дом в Березовском не является для Лаптева единственным жильем, поскольку суд признал недействительной сделку по передаче лондонской квартиры. «И представители Лаптева справедливо говорят, что недвижимость в Лондоне дороже. Но до нее сложнее дотянуться, сложнее реализовать», – подчеркнул Филиппов. По его словам, английский суд сейчас только рассматривает вопрос об установлении полномочий Шуляковой как финуправляющего Лаптева на территории Великобритании. «Потом будем выяснять, что с квартирой», – добавил он.
Но даже несмотря на то, что дом в Березовском не является единственным жильем должника, кредиторы все равно решили предоставить ему замещающую недвижимость на территории России, продолжил свое выступление представитель.
«Были определены все параметры нового жилья, в том числе площадь. Исходя из постановления КС, Лаптеву причитаются 18 кв. м, кредиторы же согласовали 30 кв. м», – обратил внимание Филиппов.
«По вашему мнению, должник ведет себя недобросовестно. Почему тогда вы считаете нужным учитывать его интересы? Почему бы не исходить из социальной нормы?» – поинтересовалась судья Ирина Букина.
«Просто по-человечески. Мы не считаем, что человека можно взять и переселить в маленькую комнатушку», – ответил представитель управляющего.
«А выезд [за границу Лаптеву] разрешен?» – уточнила Корнелюк.
«Буквально позавчера вынесли определение о запрете», – сказал Филиппов.
Его доводы о злоупотреблениях со стороны должника в своем выступлении попыталась опровергнуть представитель банкрота. В первую очередь она отметила, что спорный дом в Березовском – это «родовое гнездо» Лаптева, добавив, что жилая площадь в нем составляет всего 168 кв. м.
После этого Лаврентьева заявила, что следует разделять недобросовестность, констатированную в деле о банкротстве по формальным критериям, и злоупотребления в «полном смысле этого слова». «Когда должники берут кредиты на компании, потом выводят деньги на себя и покупают активы», – пояснила она. Говорить о втором виде недобросовестности в нашем случае не приходится, настаивала юрист.
«Ни в одном деле о банкротстве юрлиц из группы «ПГ-Генерация» должника не привлекли к субсидиарной ответственности. Ни из одного судебного акта не следовало, что неправомерные действия Лаптева привели к несостоятельности компаний. Не установили, что какие-либо активы он приобретал за счет незаконно выведенных средств», – подчеркнула Лаврентьева.
Ей возразил Филиппов: «У нас в рамках дела о банкротстве включены требования компании «Генерация нефегазовое оборудование» примерно на 300 млн руб. Это убыток, который Лаптев причинил в результате вывода актива». Представитель финуправляющего также прокомментировал довод Лаврентьевой о «родовом гнезде». Учитывая, что недвижимость имеет такую ценность для должника, он первым заинтересован в ее покупке, заметил он.
«У нас бесследно исчез как минимум £1 млн. Это 100 млн руб. Даже если мы выставим дом за 30 млн руб., Лаптев или Степаненко смогут его выкупить. Родовое гнездо будет сохранено, а деньги поступят в конкурсную массу», – подчеркнул Филиппов.
«Овчинка выделки-то стоит?»
«А есть ли целесообразность в продаже дома? Его стоимость же несопоставима с размером требований кредиторов? Вы считаете, «овчинка выделки-то стоит»?» – спросила у представителя финуправляющего Корнелюк.
«Реестр уже действительно большой – порядка 5 млрд руб. Процентное погашение будет небольшим, но если кредиторы получат по 3-5 млн руб., это хоть как-то возместит их потери», – ответил Филиппов.
С ним согласилась представитель ВТБ Валентина Тишина. Она заметила, что спорный дом – это, по сути, единственное поступление в конкурсную массу. «Мы хотим получить хоть что-то за четыре года банкротной процедуры», – обратилась она к судьям.
По словам Филиппова, позиция КС, согласно которой принимать во внимание нужно именно процент погашения, ведет к злоупотреблениям со стороны должников.
«Такой подход фактически означает: наращивай задолженность как можно больше, потому что большой долг, оказывается, замечательно защищает твою недвижимость», – пояснил представитель финуправляющего.
Нужно не проценты рассчитывать, а смотреть на общую сумму погашения. «Чтобы она была более-менее ощутимой, а не 3 руб.», – настаивал Филиппов.
Тарас Абрамов, представитель «Юникредит банк», еще одного кредитора Лаптева, согласился с Филипповым, что брать за основу процент погашения неверно. Но он предложил другой способ определения целесообразности размена: «Нужно сопоставлять стоимость единственного жилья с поступлениями от другого имущества». По словам Абрамова, такой подход позволит соблюсти баланс интересов должника и кредиторов.
Неожиданный поворот
После Абрамова слово взял представитель Сбербанка Дмитрий Сафонов. Он поддержал кассационные жалобы финуправляющего и ВТБ, а после удивил судей новой подробностью в деле. Сафонов заявил, что обжалуемое постановление апелляции уже отменили.
Оказывается, ВТБ вместе с кассационной жалобой в Верховный суд подал заявление в 17-й ААС о пересмотре дела по новым обстоятельствам. К последним банк, в частности, отнес принятие КС упомянутого постановления № 15-П.
«Мы не знали, передадут ли жалобу на рассмотрение Экономколлегии. Когда узнали, что заседание в ВС состоится, попросили отложить разбирательство в апелляции. Но суд все же рассмотрел заявление, отменил постановление и назначил заседание по делу на сентябрь», – тут же призналась Тишина.
«Но как 17-й ААС это сделал, если дело в Верховном суде?» – возмутилась Букина.
«Нам-то что теперь делать?» – поинтересовался мнением присутствующих судья Иван Разумов. Абрамов предложил все же отменить обжалуемый акт апелляции.
«Отменить отмененное?» – уточнила Корнелюк.
«Процессуальное законодательство этому не препятствует».
В свою очередь Филиппов предложил просто оставить в силе определение первой инстанции без отмены других актов.
Но, видимо, ни одно из этих решений не устроило судей. По возвращении из совещательной комнаты Корнелюк объявила перерыв в заседании до 25 августа, до 13:30. «Нам нужно будет определиться по процессу», – пояснила она.
* По официальному курсу ЦБ на 23 августа 2021 года.
Банкротство граждан: когда отнимут единственное жилье
Исполнительский иммунитет можно преодолеть, если потенциальный банкрот отчуждает недвижимость, как это было по делу № А60-13377/2017. Житель Екатеринбурга оформил на сына дарственную, ему он передал свое единственное жилье, дом с участком в Екатеринбурге. Договор суд признал недействительным, а имущество включил в конкурсную массу. Другой должник незадолго до начала процедуры банкротства подарил свой дом и участок в Магнитогорске, а после безвозмездно передал родственнице и единственное жилье, загородный дом в элитном поселке Подмосковья. Суд отменил сомнительные сделки, так как они наносят вред кредиторам. А коттедж включил в конкурсную массу, посчитав что для безработного должника его содержание оказалось бы непосильной ношей (дело №А76-11986/2016). В расчет с кредиторами суд включил и единственное жилье по делу №А53-15496/2017. Свой дом площадью почти 360 кв. м и два участка житель Ростовской области решил подарить. Сомнительную сделку отменил суд первой инстанции, а после позицию поддержал и ВС, указав, что собственник злоупотребил правом.
Лишиться единственного жилья можно, если его используют не назначению, а для предпринимательской деятельности. Эту ситуацию иллюстрирует дело № А03-9949/2017. Признанный банкрот использовала частный дом как гостиницу, при этом должник не смогла доказать, что получаемый доход поступал в конкурсную массу.
Очень многое зависит от судейского усмотрения, как суд трактует те или иные действия должника, усматривает ли злоупотребление с его стороны или членов его семьи.
Стрижак приводит еще один пример: «Из судебной практики следует, что смена адреса места жительства после подачи ходатайства об исключении имущества из конкурсной массы суд расценивает как недобросовестное действие». Так в деле № А40-127370/2017, заявитель была зарегистрирована в московской квартире, а после решила прописаться в коттедже в Подмосковье. Жилой дом площадью почти 250 кв. м она пыталась признать единственным жильем, но сделать это банкроту не удалось. Стрижак говорит, что в судебной практике все чаще встречаются дела, в которых суды указывают на то, что критерий единственности пригодного для проживания помещения не должен быть универсальным. Оценивать, насколько площадь необходима заявителю, приходится и в случае, если имущество является дорогостоящим.
Разные суды и разные подходы
Журавчак считает, что правое регулирование исключения из конкурсный массы «элитного» единственного жилья неоднозначно. С одной стороны Конституционный Суд в постановлении от 14.05.2012 № 11-П отметил, что имущественный иммунитет единственного жилья обоснован, так как нацелен на
ДОЛЖНИК: Фрущак А.В.
КРЕДИТОР: Кузнецов А.Л.
соблюдения права на жилище. В то же время КС указал, что этот вопрос нужно урегулировать законодательно. До настоящего времени пределы действия иммунитета так и не определены, правовые подходы вырабатываются на практике. Особенно на нее повлияло дело о банкротстве Анатолия Фрущака. Стирижак говорит, что в ноябре 2018 года интерес всего юридического сообщества был прикован к его рассмотрению ВС. Кредиторская заложенность составляла чуть больше 13 млн руб, а стоимость единственного жилья, пятикомнатной квартиры оценивалась по разным данным от 40 млн до 65 млн руб. То есть реализовав ее, Фрущак мог погасить весь долг. Нижестоящие инстанции единогласно постановили, что это невозможно и квартиру нужно оставить, а вот ВС разрешил включить «элитную» недвижимость в конкурсную массу. Это постановление коллегии ВС пошатнуло концепцию о том, что единственное, даже дорогостоящее, жилье должника нельзя реализовать, считает Стрижак. Но при этом суды так и не смогли сформировать единого отношения к такому имуществу. Иногда, говорит Журавчак, роскошная недвижимость остается у должника. Так, суд
исключил из конкурсной массы жилой дом площадью около 260 кв. м. При этом у должника в собственности была еще и квартира, но в ней не было ремонта, и суд посчитал ее непригодной для проживания (дело № А55-8076/2017). Елена Муратова, адвокат АБ Казаков и партнеры Казаков и партнеры Федеральный рейтинг. группа Антимонопольное право (включая споры) группа Банкротство (включая споры) группа Природные ресурсы/Энергетика группа Уголовное право 22 место По выручке на юриста (более 30 юристов) 22 место По количеству юристов 37 место По выручке Профайл компании × привела в пример решение Арбитражного суда Московского округа по делу № А40-98815/17. Суд оставил заявителю, который проживал с матерью, трехкомнатную квартиру, а не однокомнатную, которая так же была в собственности должника. Ее признали непригодной для жизни разнополых граждан, которые не являются супругами.
На практике есть и другой подход. Арбитражный суд Поволжского округа в постановлении по делу № А65-23235/2015 указал, что наложение иммунитета на дом площадью почти 900 кв. м нарушит права кредиторов, поскольку характеристики недвижимости не являются разумными для жизни. При этом нет единого понимания того, какое жилище можно признать «разумным». Об этом указывают не только эксперты, но и суды, например АС Поволжского округа в постановлении по делу № А65-10674/2017.
Стрижак предлагает как критерии «роскошности» использовать чрезмерно большую, избыточную площадь и высокую стоимость (расположение в элитном жилом комплексе, наличие нетипичных для обычного жилья удобств, например, бассейна). А для определения жилья, достаточного для достойной жизни, учитывать установленные органами местного самоуправления нормы предоставления площади (статья 50 ЖК).
В ситуации, когда гражданин-банкрот обладает единственным роскошным жильем, на которое не может быть обращено взыскание, очевиден дисбаланс: права гражданина оказываются выше интересов кредиторов.
Если имущество не входит в конкурсную массу, то должник вправе добровольно продать свое единственное роскошное жилье и купить себе более скромное, а разницу направить на погашение долга. Стрижак рекомендует кредиторам письменно уведомить должника о таком способе расчетов. Если банкрот его проигнорирует, пытаться доказать злоупотребление правом и просить суд не освобождать его от списания долгов.
Скромная квартира взамен роскошной
Банкротным юридическим сообществом активно развивается идея возможности предоставить должнику более дешевое жилье взамен единственного дорогого, говорит Журавчак. Об этой возможности не говорится в законе «О несостоятельности (банкротстве)», но механизм появился в ответ на злоупотребления должниками. На практике суды разрешают предоставить должнику другое жилье, в том числе взамен «элитного». И в этом случае практика неоднозначна. Например, по делу № А60-56649/2017 собранием кредиторов решено предоставить должнику в собственность жилое помещение, его недвижимость реализовать и компенсировать стоимость приобретенного. При этом новая квартира располагалось в другом районе данного населенного пункта. По другому делу кредиторы предоставили должнику квартиру размером 31 кв. м взамен его почти в 150 кв. м (дело № А60-56649/2017), а житель Свердловской области получил вместо пятикомнатной квартиру площадью 31 кв. м (№А60-56649/2017)
Суд в каждом конкретном случае должен учитывать не только намерение кредиторов получить наибольшее удовлетворение своих требований, но и позицию должника, в том числе, законодательно установленные требования по учетным нормам площадей жилых помещений
Стрижак считает, суды допускают возможность изъятия и реализации имущества только, если после его продажи и выплаты задолженности у лица остаются средства для того, чтобы приобрести жилье, без ухудшения его положения с точки зрения ЖК. Но такой механизм вызывает множество вопросов, среди которых основной: кто и как должен определять условия сделок, в частности, цену и площадь?
По мнению Улезко, практика приобретения должнику нового жилья вполне приемлема: «Банкротство и неспособность должника исполнить свои обязательства само по себе влечет невозможность сохранения прежнего уровня жизни. Суды, как правило, не ущемляют должника в правах. Ему приобретают квартиру меньшей площади, а не комнату в общежитии или квартиру-студию. Суды не вынуждают переезжать должника, скажем из центра Москвы на окраину Рязани». Случаи продажи единственного жилья и предоставлении в собственность замещающего пока единичны, но считает Стрижак, но тенденция очевидна – суды будут чаще применять такой подход, а недобросовестным должникам будет все сложнее сохранять за собой роскошное жилье и освобождаться от долгов.
Банкротство физлиц: как не потерять имущество
При банкротстве особо остро стоит вопрос — отберут квартиру или нет. Процедура предусматривает списание долгов заемщика, если у него нет больше возможности платить по ним. При этом требования кредиторов должны удовлетворяться. Это значит, что за долги банкрот будет рассчитываться собственным имуществом.
Сохраняется или нет единственное жилье при банкротстве физического лица — вопрос неоднозначный. Совместно с юристами разбираемся, в каких случаях могут забрать даже единственное жилье должника и как можно его сохранить при банкротстве.
Эксперты в этой статье
Стоит отметить, что изъятие квартиры — это крайний случай развития событий при банкротстве, но на практике нередкий. После возбуждения дела о банкротстве есть три варианта: реструктуризация долгов гражданина, реализация имущества гражданина, мировое соглашение. Реструктуризация направлена на восстановление платежеспособности, если такой возможности нет, то имущество должника включается в конкурсную массу и будет реализовано на торгах.
Что можно потерять при банкротстве
Банкротство — единственный законный способ освобождения от долгов, а самый верный способ сохранить имущество должника — избежать банкротства. Все недвижимое имущество должника включается в конкурсную массу и подлежит реализации с торгов.
Законом оговорено, что в случае банкротства можно потерять денежные средства и активы должника, мебель и бытовую технику дороже 10 тыс. руб., предметы роскоши, дорогостоящую одежду, автомобиль, недвижимое имущество и права требования на него (договор долевого участия), землю, гараж, дачу и т. д. При этом в случае банкротства не могут изъять личные вещи, игрушки, детскую одежду, предметы быта, инструменты для заработка и другое подобное имущество.
Можно ли сохранить единственное жилье
Исключением из имущества, внесенного в конкурсную массу, является единственное жилье (ст. 446 ГПК РФ). Этот имущественный иммунитет неоднократно подтверждался Конституционным судом России.
Единственным жильем признается дом, квартира или помещение, где зарегистрирован и живет должник с семьей, если в собственности нет других объектов жилой недвижимости. При наличии двух или несколько жилых объектов в собственности должника суд учитывает интересы должника и членов его семьи при определении имущества для реализации. В собственности должника после банкротства должна остаться недвижимость, пригодная для круглогодичного проживания, площади которой должно хватать на каждого члена семьи.
Сергей Пожарицкий, руководитель практики банкротства, партнер юридической компании LDD:
— Если же банкротство неизбежно и у должника есть имущество, то все это имущество будет реализовано финансовым управляющим с торгов, а деньги выплачены кредиторам. Исключение — единственное жилье. Также на усмотрение суда можно исключить из конкурсной массы автомобиль, если доказать, что этот автомобиль является единственным источником дохода должника или должник является инвалидом и этот автомобиль — единственный способ его передвижения. То же самое касается и земельного участка для осуществления фермерской деятельности, если у должника единственный источник дохода — фермерская деятельность.
При каких условиях можно потерять все имущество
Однако единственное жилье, приобретенное с помощью ипотеки, которая не погашена на момент процедуры банкротства, включается в конкурсную массу и подлежит реализации независимо от того, кто там проживает. При этом в случае реализации квартиры остальным членам его семьи будут выплачены денежные средства за их доли в квартире.
Также, по мнению Конституционного суда России (Постановление от 14.05.2012 № 11-П), установленный законодателем запрет обращения взыскания на единственное пригодное для проживания гражданина помещение должен иметь свои пределы. «А именно: в случае, когда соответствующий объект недвижимости по своим характеристикам явно превышает уровень, достаточный для обеспечения разумной потребности гражданина-должника и членов его семьи в жилище, возможно обращение взыскания на такое жилище. Это необходимо для соблюдения баланса интересов взыскателя и гражданина-должника», — поясняет Пожарицкий.
Анна Маджар, руководитель практики банкротства адвокатского бюро «Плешаков, Ушкалов и партнеры»:
— Ситуации, при которых у должника может быть изъято единственное жилье, встречаются в настоящее время довольно часто. Это возможно в случае, если суд установит в действиях должника признаки недобросовестного поведения и злоупотребления правом. В частности, это могут быть попытки уклониться от исполнения обязательств по оплате долга, создание видимости наличия обстоятельств, препятствующих обращению взыскания на единственное жилье, и действия по сокрытию имущества от обращения на него взыскания. При рассмотрении дела негативными факторами для суда будут являться факты, свидетельствующие, что должник искусственно придает квартире статус единственного жилья: например, никогда не проживал ранее в квартире, а регистрируется в ней уже в рамках процедуры банкротства; либо добровольно отказывается от права пользования жилым помещением, а впоследствии пытается доказать, что она является его единственным жильем. Также однозначно суд не оставит должнику единственную квартиру, но приобретенную за счет денежных средств, полученных преступным путем, что установлено соответствующим приговором суда.
Еще один существенный момент, который будет учитывать суд при определении возможности оставить единственную квартиру должнику, это то, насколько непосредственные характеристики квартиры, такие как ее площадь, стоимость, месторасположение, размер коммунальных платежей и т. д., соответствуют уровню нормального существования гражданина. Все чаще в судебной практике стали встречаться случаи, когда кредиторы взамен единственной большой дорогостоящей квартиры принимают решение о приобретении для должника квартиры, соответствующей минимально допустимым нормам в соответствующем регионе, а дорогую продают в рамках дела о банкротстве.
Как банкроту сохранить квартиру
Банкротство во время пандемии
Во время пандемии коронавирусной инфекции правительство ввело мораторий на возбуждение дел о банкротстве по заявлению кредиторов в отношении отдельных должников. Однако это постановление не распространяется на физических лиц.
Как узнать о банкротстве
Узнать о том, что гражданин находится в процедуре банкротства, можно с помощью специального сервиса, разработанного ФНС России.